Салат.
Поем, может успокоюсь. А что если пока я ем, она где-то… может ей нужна помощь, а я тут ем. Взял холодную куриную голень обглодал одним укусом. Взял другую. Нет, нужно всё-таки пойти, посмотреть поискать. Не может быть, чтобы она ушла.
Я вытер руки о полотенце. И пошел в прихожую. Ключей нет на месте. Значит, она их взяла, чтобы вернуться. Ладно, подожду ещё.
Через час Евы так и нет. Полтора часа. Тишина. Я встал, пошел из квартиры, вышел на улицу осмотрелся. Ничего необычного. Прошел по аллее до магазина, вошел в магазин.
Её нет. Вышел.
Взгляд мой бегал по окрестностям, пытаясь уловить хоть какую-то деталь. Зацепиться за что-то или за кого-то. Я пошел в сторону дома. Потом развернулся, вернулся к магазину.
Ничего.
А кого я собирался тут встретить? Думал, она стоит и ждёт, пока я приду.
Ушла. Сука. Всё-таки ушла.
Слышу, собака гавкает. Я встрепенулся, пошел в ту сторону. Лишь бы куда-то идти. Только не стоять. Прошел немного. Ничего необычного. На тротуаре валяется шоколадный торт. Одна собака ест его, а другая возмущённо гавкает.
С минуту я стоял и смотрел на этот торт. Коробка раскрылась, когда он упал и весь торт вывалился наружу.
Человек, который уронил этот торт просто ушел?
Снова я забеспокоился. А что если Ева бросила этот торт, когда бежала?
От кого? Да мало ли от кого бежать.
Я пошел дальше. Пройду на всякий случай. Кто его знает. Хожу, смотрю по сторонам. И вдруг взгляд мой цепляется за… знакомую прическу и тёмную куртку, которую я сам лично выбирал в магазине одежды.
Ева!
Сидит на лавочке, закрыла лицо ладонями и кажется, плачет. Бля, вот в эту секунду у меня внутри вспыхнуло что-то. Быстрый радостный огонь опалил внутренности. Странное чувство облегчения.
Я свистнул, она подняла голову и увидела меня. Точно плачет, лицо всё в слезах. Встала с лавки и пошла ко мне вытянув руки.
— Ты где была?
— Я потерялась, — голос дрожит.
Испугалась наверное. Ничего, будет ей урок, как от меня уходить. Она подошла ко мне прижалась, обхватила. Я провёл ладонью по волосам. Вдохнул их запах.
— Больше никогда так не делай.
— За мной гнался полицейский. Я испугалась.
— А торт, ты бросила?
Она подняла взгляд и кивнула.
— Хотела тортика, шоколадного, — и снова заморгала, собираясь плакать.
— Пойдём, купим тебе тортика шоколадного.
Я поцеловал её в макушку и облегченно вздохнул. Прямо почувствовал, как упала с плеч огромная гора.
Обратно я держала его за руку, боялась отпустить. Широкой ладонью он обхватил мои пальцы, сцепил на них кулак и так держал, иногда даже сильно сжимая до боли.
Но я терпеливо молчала. Мне нравилось, что он так держит. Сжимает и разжимает ладонь. Как будто не просто боится отпустить, но и сердится, и легонько наказывает, за мою неосторожность и беспечность.
Снова в тот магазин. Шоколадного торта уже нет. Взяли другой — Тирамису. Он тоже мне тогда понравился, но шоколадный всегда в приоритете.
Домой шли молча. Бес держал в одной руке торт, а другой снова крепко сжимал мою ладонь. Как будто я маленькая девочка и могу снова потеряться.
Иногда он поворачивался и смотрел на меня. Окидывал быстрым взглядом с головы до ног. Понятно, он ни разу не видел меня в обычной одежде. Для него это так же непривычно, как и для меня.
Когда он смотрел, мгновенно всплывало воспоминание. Это чувство, которое затаилось между нами и обитает теперь в его квартире. Сейчас оно, как будто выглянуло наружу из темноты нашей комнаты, оценило меня в другой, непривычной ещё среде и согласилось, что и здесь я тоже достойна его.
Мы на улице, вокруг ходят люди, а я понимаю, мы только вдвоём. То что между нами это заполненость друг другом. Я так чувствую и Бес наверное тоже.
Мы вошли в подъезд поднялись по лестнице. У двери в квартиру Бес снова обернулся.
— Открывай.
Я мгновенно поняла, что он имеет ввиду. Он позволяет мне войти к нему в квартиру, как хозяйке, а значит, позволяет войти в свою жизнь. Даёт разрешение, и я им воспользуюсь. Конечно. А как иначе.
Мы вошли, я прошла на кухню, открыла холодильник, поставила торт. Закрыла дверь холодильника и… Бес стоит за дверью. Смотрит на меня. Взгляд его кажется сосредоточении и серьезным, но я понимаю, что за этим кроется. Там желание и страх меня потерять.
А я, сколько я передумала на той скамейке. Сколько слез пролила.
— Ты заставила меня беспокоиться, — говорит хмурясь.
— Я не хотела, — чувствую приближение.
— Я знаю.
Он тронул пальцами щеку, сначала легко, нежно, а потом пальцы скользнули к волосам. Я сразу ощутила силу и волю, когда одна пятерня Беса обхватила голову, натянула волосы, сдавила череп.
— Я не хочу, чтобы ты уходила.
Он сжал, потянул до боли.
— Не уйду, — стоном выдохнула я.
Губы его так близко, запах сигарет и кожаной куртки. Мой взгляд помутился, когда я вдохнула всё это. А лицо Беса его глаза, брови, нос, оно заполоняет, затягивает. Я тянусь к нему сквозь боль в волосах. А Бес выжидает, не целует, дышит тяжело, шумно. Грудь его вздымается и упирается в мою.
Я знаю — он хочет. Не отпустит. Не теперь.
Обхватывает. С силой тянет меня к себе, прижимает, вдавливает в свою грудь. Накрывает губами мои губы, вырывается в рот языком. Мои руки требовательно обхватывают и тянут с него одежду. Пальцы Беса проникают под кутку, быстро пробираются под одеждой и ныряют под пояс джинс.
Пытаются стянуть не расстёгивая, но не получается. Приходится вернуться к поясу и к пуговице. Одним движением освобождает её из петли и рука снова скользит по спине, вниз под джинсы. Быстро стягивает и проникает между ног сзади. По голому телу требующему этой ласки.
— Почему он гнался за тобой? — проговорил Бес мне в лицо.
— Не знаю. Я просто остановилась и смотрела, — выгибаю спину.
Желание уже во мне.
— Зачем? Хотела рассказать всё полиции, — дергает ниже джинсы, чтобы не мешали.
— Хотела, — говорю и смотрю на его губы.
Ещё одно касание губ губами. Не выдерживает, бросает меня целовать поворачивает к себе задом и толкает на стол. Я нагибаюсь, слышу скип молнии на его джинсах. Звук разрывание пакетика. Не успела и вздохнуть, как пальцы Беса приникают во влагалище растирают, размазывают появившуюся влагу. Освобождают пространство и тут же его член проникает в меня.
Громкий вздох и мой и
