багажника. Бунт самостоятельности Лекс поутих, хотя она все еще говорила, что справилась бы сама. Отец вручил ей подарок, дочь ответила тем же, а потом Марат выбежал с персональным подарком для «нашего папочки» (Лекс жутко бесило, когда Янин так называл ее отца, но стоило ему сказать «будущий тесть», как девушка согласилась на первый вариант).
К десяти часам стол был накрыт, Рокси в новогодних рожках сфотографирована, первые закуски «украдены», сняты тиктоки в таком количестве, что на все каникулы хватит, протестированы купленные заранее бенгальские огни. Лекс ушла переодеваться в праздничное платье, оставив друзей сходить с ума без нее, а когда спустилась, Марат почти заорал:
— А колготки где?
— Какие?
— В горошек, конечно! Если ты их не взяла, иди ищи, заодно подснежники посмотри у двенадцати месяцев.
— Теклер, вы успели напиться за десять минут, да? — с недоверием посмотрела на Кира Лекс.
— Ты встречаешься с ним два года и все еще удивляешься, какой он идиот? — иронично подметил Кирилл.
— Она за это меня и любит, — сказал Марат, закусив это дело тарталеткой, как тост.
— Где Пахан? Я его сто лет не видел, — спросил Кир.
— Носик пудрит, скоро будет, — слова Марата утонули в трели звонка. — Может, он? Пойду открою.
Но пришел не Паша. Пришла Полина. С пакетами из сетевого гипермаркета, где она днем тридцать первого декабря каким-то чудом сумела купить подарки.
— С наступающим, Полик, — поприветствовал ее Марат. — Заходи, твой рыцарь уже там.
— Марат, не надо…
— Надо, Поля, надо, — Марат за плечи подтолкнул ее к крыльцу, а в прихожей уже ждал Теклер. Ему казалось, что он все равно ревнует. Даже с учетом того, что ревновать уже поздно — любовь Марата прямо сейчас натягивала колготки в горошек по спецзаказу.
— Всем привет, — не очень уверенно сказала Полина, наблюдая за Рокси, которая высунулась из соседней комнаты.
— Рокс, место! — быстро и громко, но без крика сказал Марат. Рокси села, живо наблюдая за всей компанией.
Марат незаметно улетучился из прихожей, забирая Рокси с собой. Кир и Поля на несколько мгновений остались одни. Теклер забрал пакеты из ее рук и помог раздеться, попутно разглядывая невероятно короткое платье. Из-под юбки даже виднелись края татуировок, и Кир подумал, что такой наряд очень в духе Полины.
— Пришла, — выдал он лишь одно слово.
— А ты не хотел?
— Ты говоришь фигню, Поль, — ответил Кир, пальцами приподнимая ее подбородок. Она старательно красилась, набросала блесток на скулы, но подводка и тени не могли спрятать ее красные глаза. — Это что такое? Ты опять?
— Родители…
— Полина, обещай мне, что в Новом году этого больше не будет.
Она опустила глаза, но Кир только притянул девушку ближе к себе.
— Ты меня слышишь?
— Батько, ты меня слышишь? — театральным голосом выдал Марат, который выцепил последнюю фразу Кира.
Две пары глаз раздраженно уставились на него, а Лекс даже отвесила подзатылок со словами «не мешай людям». Они скрылись на кухне, оставив ребят одних снова.
— Полин. Ты обещаешь? В новом году больше не плакать, если будет сложно и плохо, говорить, а не молчать и слёзы лить? Обещаешь?
Она тихо кивнула, боясь говорить вслух. Теклер долгим испытующим взглядом посмотрел на нее, смущая, но Полина все же выдержала этот напор. Лекс утащила ее к себе поболтать, чтобы Полина хоть немного расслабилась и выговорилась.
Вскоре подъехал Паша со своей девушкой, и в таком составе приготовились встречать бой курантов. Рокси сначала заперли в комнате Марата, но лай грустящей в одиночестве собаки не оставил никого в покое, и ее выпустили. В большой компании Рокси освоилась быстро и держалась в основном рядом с Лекс и Маратом.
Когда на экране телевизора показалась заставка с Московским кремлем и забили куранты, тишину нарушил звук пробки от шампанского, выпущенной Маратом. Игристое разлилось по бокалам, пока все загадывали новогоднее желание про себя. Едва отсчет закончился, как все принялись кричать:
— С новым годом!
— Ура!
— Янин, с днем рождения!
— Наступил! Наступил!
Под звон бокалов зажгли бенгальские огни, Рокси, правда, забилась от них под стол, к ноге Марата, который поглаживал ее между ушками.
Лекс первой поздравила парня с днем рождения. Она вручила подарок, который Марат не стал распаковывать при всех, желая сохранить волшебство момента, а потом метнулся на кухню. К холодильнику.
Он принёс Лекс коробку из универмага, под которой прятался изготовленный на заказ чизкейк. Разумеется, банановый.
— Янин, ты серьезно? — Лекс переводила взгляд с десерта на довольное лицо парня.
— Вполне. Но вообще главный подарок в заднем кармане брюк, достанешь?
— О, лапать тебя при всех? Обожаю!
В кармане лежал конверт, а в нем — билеты.
— Завтра, второго января, мы летим в Питер, — пояснил Марат, пока девушка разглядывала билеты.
— Я…
— Тебя люблю, да? — улыбнулся Янин и стиснул её в объятиях.
Рядом с ними Кир и Поля в своей атмосфере (то есть молча) обменивались новогодними пожеланиями. Взглядами, которые говорили больше слов. Обещаниями, в которых был сокровенный смысл. Тем, что можно только почувствовать, но нельзя понять.
Допив шампанское, оделись и вышли на улицу пускать фейерверки. В это время от родителей, живущих в этом же районе, прибежал Яр, который после поздравлений тут же толкнул Кира локтем в бок с вопросом:
— Как думаешь, кто поздравил меня раньше всех?
— Да тут все ясно, к бабке ходить не надо.
— Она так издевается?
— Она тебе так в любви признается, — улыбнулся другу Кир.
— Цыц! Все улыбаемся! Я пилю селфи! — прикрикнул Марат. — Любимая, или ко мне, — добавил он, протягивая руки к Рокси.
— Это не лечится, — вздохнула Лекс и подошла к Марату, обнимая его.
— А теперь все говорят: раз-два-три, елочка, гори! А Полина целует Теклера, — выкрикнул Янин.
— Марат, — шикнула Лекс.
— Ладно, тогда просто про елочку! Ребята, я вас люблю!
Под общий смех щёлкала камера на смартфоне, а потом играли в снежки и жгли огни, снимая видео.
И было легко и радостно в эту волшебную ночь.
— Такси стоит, как новый айфон в день продаж, — вздохнула Полина, откладывая телефон в сторону. Отец за ней уже не мог приехать — выпил в честь праздника. Объединяться было не с кем — Кир и Яр пешком дойдут, а Паша переехал от родителей и теперь жил совсем в другом районе.
— Если хочешь, оставайся, — предложил Марат. — Дом большой, найдём, куда тебя уложить спать.
Был бы это дом Лекс, наверное, она бы согласилась. Но ночевать у бывшего… Все же нет. Есть черта, которую не перейдёшь.
— Не думаю, что это
