меня.
И это вовсе и не комплимент, а констатация факта.
Дамианис дерзко ухмыляется и целует меня. Сбавляет темп, только это ни капли не меняет ситуацию, мне все так же остро и невыносимо, когда он продолжает двигаться. Рядом с ним сносит остатки разума и сознания. Хочется ещё и ещё… Господи, пусть с моей беременностью и дальше не будет никаких проблем и осложнений. Не хочу лишать нас этого кайфа.
Оргазм обрушивается на меня с такой силой, что я выпадаю из реальности и все, что могу, лишь шумно глотать воздух. Это мучительно и сладко. Я так глубоко впустила Зена в себя и свою душу, что теперь не знаю, как от него закрываться в случае, если он захочет причинить мне боль.
— На меня смотри, — доносится сквозь заложенные уши сорванный голос Зена.
Разлепляю веки, встречаюсь с темным дьявольским взглядом и опять улетаю. Сердцебиение перекрывает последующие слова Дамианиса. Да и я все равно бы не разобрала, что он говорит, что-то снова на своем греческом бормочет и кончает. В меня. У меня из головы вылетело, что мы без защиты. Все получилось спонтанно и неожиданно. Я лишь сейчас подумала об этом. И похоже, не только я, судя по протяжному и отчаянному стону моего любовника.
— Твою мать, — ругается он и тут же напрягается всем телом.
Я чувствую его пульсацию внутри. Это непередаваемое ощущение, когда Зен во мне. Может, так и становятся одержимыми дурочками?
Дамианис обрушивается на меня своим весом и утыкается лицом в мою шею.
— Я не сдержался, Даша. Про защиту забыл. Да про все на свете… — сокрушается Зен. — Утром водитель привезет тебе экстренный контрацептив.
Я цепенею. Грудь распирает не то злость, не то боль. Вот она изнанка моего желания и помешательства Дамианисом. Категоричный и принципиальный грек теперь хочет засунуть в меня ещё и экстренный контрацептив. Даже не спросив, можно мне его принимать или нет.
Когда я собираюсь сказать Зену, что он скотина, потому что это он не сдержался, а пичкать какой-то дрянью должна себя я, Дамианис прижимается губами к моему виску, где собралось сейчас все мое напряжение, и нежно целует.
— Я не хочу рисковать, Даша. У меня плохая наследственность. Очень. Я перенес операцию на сердце, Кира не вылезала из больниц по этой же причине. Шансы безусловно есть, пятьдесят на пятьдесят, но я против подобного риска.
Зен ещё во мне и не торопится покидать мое тело. Но лучше бы он поскорее это сделал, потому что меня разрывает от противоречивых эмоций и чувств. Вопросов так много, что они вспарывают мне голову.
Я упираюсь руками в грудь Дамианиса, но он даже и не думает отстраняться.
— Если решишь остаться со мной, то я всерьез подумаю о радикальном методе контрацепции, но уже со своей стороны. Потому что ты и контроль прямо противоположные определения. Однажды эта связь неминуемо приведет к нежелательным последствиям. А я бы не хотел этого. Ни себе, ни тебе, ни ребенку подобного ада я не желаю.
Под ребрами поднимается настоящая штормовая волна. Нежелательные последствия? Дело все-таки в генетике? Зен носитель, а это значит…
Боже…
Сердце колотится так, что становится дурно и вся эйфория от недавней близости с Дамианисом улетучивается, будто ее и не было, поселив внутри безотчетный страх.
Еще несколько мгновений я думала, что могу летать и это так прекрасно, а сейчас лежу на земле, корчусь от боли и не уверена, что смогу подняться.
Будь мне девятнадцать, я бы прижалась к Зену и сказала, что это все мелочи и мы обязательно окажемся в счастливой статистике, а если нет, то со всем справимся, мне хватит стойкости и сил преодолеть любые сложности. Вероятно, это была бы наша последняя встреча, потому что утром водитель или человек Дамианиса проследил за тем, чтобы я выпила контрацептив и о моем имени навсегда забыли. Зен не из тех людей, кто будет лгать или строить для другого человека воздушные замки, он говорит все как есть. Это не плохо, но и не хорошо. У меня на горизонте маячит новый стресс и ситуация из разряда неразрешимых. Либо я буду ее принимать и стараться как-то подстроиться, либо что-то кардинально решать. Однако и в том и в другом случае через боль.
Интересно, а Егор в курсе, что у Киры проблемы со здоровьем? А сама Дамианис? Неужели она согласилась рожать, зная, что у нее больное сердце, а у ее детей может быть такая же патология?
Спустив ноги на пол, я хватаю ночную и натягиваю ее на себя. Все мои страхи, что могу родить больного ребенка обострились до предела. Долгое время в мечтах я была замужем за Егором, легко ходила беременность, работала, а после родов всецело отдавалась малышу и продолжала заниматься любимым делом. Возможно даже сразу рожала второго ребенка. А сейчас что? Ничего кроме работы у меня нет, а мечты и планы разрушились, словно карточный домик.
Не знаю, как сдерживаюсь, чтобы не закричать на Дамианиса. Наверное, понимание, что истерики не разрешили ещё ни одной спорной ситуации и конфликта. Однако рациональность и трезвость ума дают сбой, потому что я не могу больше молчать.
— Когда я начинаю думать, что у нас есть шанс и я смогла бы в тебя влюбиться, возможно даже захотеть, чего-то большего, ты перечеркиваешь все мои желания буквально парой гнусных фраз. Эта ночь оказалась замечательной, мне еще никогда не было так хорошо, но все, что я от тебя в итоге услышала — новый ультиматум и какие-то унизительные условия. При таком раскладе я ни капли не удивлена, что твоя дочь бежит под венец чуть ли не с первым встречным и этим человеком оказывается один из твоих влиятельных партнеров с приличным капиталом на счету. Вероятно, Киру привлекают мужчины, которые умеют решать чужие проблемы и чего-то добились в своей жизни, потому что у нее перед глазами был наглядный пример — это ты. Но бежит она как раз от твоего тотального контроля, ты ведь не оставляешь никому право выбора. Удивительно, что в постели я могла сегодня проявлять инициативу. Зен, страх страху рознь. Это естественная психологическая реакция организма на стресс. Иногда необходимо идти на уступки и делать для других поблажки. Если хочешь, чтобы я осталась и не сбежала от тебя, как твоя дочь, придется договариваться. Но ты будто специально показываешь свои темные стороны и отталкиваешь от себя. А может, для начала было правильнее поинтересоваться, могу ли я рисковать своим здоровьем в угоду твоих желаний и травить себя гормональной дрянью? За все время нашего общения и двух ночей я не поставила тебе ни одного условия, а с твоей стороны их прозвучало достаточно, чтобы я через несколько часов пришла в офис и
