Но когда пришел доктор, Билл задал ему тот же самый вопрос.
– Только на минуту! Я просто хочу посмотреть, как она.
– Боюсь, что неважно, – честно признался доктор. – У нее множество травм. Я уже объяснял это сегодня ее мужу. Он хочет перевезти ее во Францию, но я сказал ему, что это ее убьет. – Слова доктора были для Билла как нож в сердце. Он не хотел, чтобы Изабель куда-то увозили, по крайней мере до тех пор, пока он снова ее не увидит. И уж совсем недопустимо подвергать ее такому риску. Форрестье просто сумасшедший, если такое предлагает. – Не думаю, что вам стоит ее сейчас видеть, мистер Робинсон, – с сочувствием произнес доктор. Он находил Билла очень приятным человеком – в отличие от Гордона Форрестье, высокомерного и грубого, успевшего оскорбить уже, кажется, весь персонал. Сегодня он начал с того, что предложил увезти Изабель во Францию, и сдался только тогда, когда заведующий отделением недвусмысленно заявил, что это настоящее безумие. Однако все считали, что от своей идеи Форрестье отказался лишь на время, – он слишком упрям, чтобы уступить.
– А разве нельзя ввезти мою кровать в ее палату, когда никого не будет? – умоляюще проговорил донельзя расстроенный Билл.
Доктор задумался. Об отношениях своих пациентов он ничего не знал и спрашивать об этом не собирался, но было очевидно, что Биллу очень нужно ее увидеть, а вреда это никому бы не принесло. Единственное, чего опасался врач, – это гнева Гордона Форрестье.
– Можно было бы отвезти меня туда прямо сегодня ночью. Я не собираюсь там задерживаться.
– Давайте подождем до завтра и посмотрим, как вы себя будете чувствовать. И она тоже.
Мысль о том, что она находится по другую сторону коридора, сводила Билла с ума. Если бы он мог, то сам бы добрался до палаты Изабель, но пока что это было исключено. Он даже не мог приподнять голову, и руки не очень его слушались. А ниже пояса он свое тело вообще совершенно не ощущал, и никто не мог сказать, пройдет ли это. С физической точки зрения Билл был беспомощен как младенец, но по-прежнему обладал хорошим даром убеждения.
– Я вижу, что не в состоянии вас отговорить, – наконец, сдавшись, улыбнулся доктор.
Было уже за полночь, и в коридорах не осталось посетителей. Врач вышел из палаты, и вскоре туда вошли медсестра и двое здоровенных мужчин. Билл даже не успел толком испугаться, как они медленно покатили его кровать к выходу. Медсестра шла рядом.
– Куда мы едем? – с беспокойством осведомился он. Сестра только улыбнулась в ответ, и тогда он все понял – доктор пошел ему навстречу.
– Если вы обмолвитесь об этом хоть словом, я сам загоню вас обратно в кому, – тихо предупредил ожидавший в коридоре врач. – Это полное нарушение всех правил. – Но он считал, что Биллу такой визит все же пойдет на пользу, а Изабель не повредит, она все равно ничего не узнает.
Совершив сложные маневры, санитары подогнали кровать Билла вплотную к кровати Изабель. Отчаянно скосив глаза, он мог видеть лишь край ее обмотанной бинтами головы. Он изо всех сил вытянул левую руку и дотронулся до ее кисти.
Несколько минут подержав в руке пальцы Изабель, он наконец заговорил с ней, совершенно не обращая внимания на присутствующих. В глазах Билла стояли слезы.
– Привет, Изабель… Это я, Билл… Тебе пора просыпаться. Ты проспала слишком долго… нужно возвращаться… Я люблю тебя… – тихо добавил он. – Все будет хорошо. – Подождав еще несколько минут, его укатили обратно.
Поездка сильно утомила Билла, он вернулся к себе в палату бледным и крайне измученным. Лежа без сна, он долго думал об Изабель и вдруг вспомнил то, что ему недавно приснилось, – как они оба шли на яркий свет, и как он заставил Изабель вернуться обратно. Сейчас он хотел бы повторить ей те же слова, что сказал тогда. Она должна вернуться, должна прийти в сознание. Мысль о том, что Гордон может увезти ее во Францию, приводила Билла в ужас. Даже ему было очевидно, что это ее убьет. Что ж, по крайней мере доктор заверил его, что ничего подобного не произойдет.
В эту ночь он заснул с улыбкой на губах, думая об Изабель. Лежа на его постели в «Клэридже», Синтия тоже думала о ней. А Гордон Форрестье в это время думал о Билле. Всем им было о чем поразмыслить, но ответить на некоторые вопросы могли только Билл и Изабель.
Когда на следующий день Синтия приехала в больницу к Биллу, сиделка как раз его кормила. Было уже воскресенье, с момента аварии прошло четверо суток. Билл выглядел неважно, но все-таки был жив и в сознании.
– Как дела, детка? – весело спросила Синди. На улице было жарко, так что она надела лишь футболку и шорты плюс сандалии, которые одолжила у дочерей. Оливия и Джейн собирались немного побродить по Лондону и побывать на барахолке. С их точки зрения, мать проводила в больнице чересчур много времени, сами они намеревались приехать сюда лишь во второй половине дня.
– Как ты себя чувствуешь? – подойдя ближе, поинтересовалась Синтия.
– Пожалуй, мог бы сыграть пару сетов в теннис, – с улыбкой ответил Билл. Голос его звучал хрипло, но вполне отчетливо.
Его только что в первый раз побрили, и он снова до некоторой степени почувствовал себя человеком, но лишь до некоторой степени. С утра он пожаловался врачу, что плохо видит, но эта жалоба не вызвала никакого удивления. Сотрясение мозга было значительным, и его последствия будут сказываться еще довольно долго. В ближайшее время его снова осмотрят специалисты, и в зависимости от их решения будет рассматриваться вопрос о новой операции. Теперь уже всем было ясно, что Билл выздоровеет еще очень не скоро, и в какой степени его здоровье восстановится, пока неизвестно. Этой темы они с Синтией до сих пор не касались, но оба понимали, что раз у него поврежден позвоночник, вполне возможно, что остаток жизни ему придется провести в инвалидной коляске.
Синди не спешила заговаривать об этом, но постоянно думала, на что теперь станет похожа их семейная жизнь. Она не имела понятия, вернется ли он к работе, и что будет делать, если уйдет в отставку. Ни она, ни Билл не могли себе этого представить. Оставалось утешаться тем, что не случилось худшего – полного паралича. А нынче, слава Богу, выяснилось, что это ему не грозит.
– Как там девочки? – спросил Билл, когда Синтия пододвинула к кровати кресло и села.
– Прекрасно, они сегодня отправились на прогулку, а после этого хотят тебя навестить.
– Им пора возвращаться домой, Син. Что им здесь делать?
– Мы так или иначе собирались через пару недель в Европу. И вряд ли они согласятся сейчас тебя оставить. – Она улыбнулась, хотя Билл старался избегать ее взгляда. – Может быть, если тебе станет получше, я на пару дней свожу их в Париж. Все равно ты скоро вернешься домой. – Она вовсе не была в этом уверена: врач предупредил ее, что Билл проведет в больнице еще не один месяц. Синди уже интересовалась, нельзя ли переправить его в Штаты на санитарном самолете, но все доктора единодушно заявили, что ее муж пока абсолютно нетранспортабелен.
