– Чаю? Можно… – Девушка вслед за Тимуром зашла в его кабинет – небольшое помещение за стеклом. Здесь стояли стол, сейф, на полках чередовались разноцветные папки с документами. Отсюда было видно, как помощники Тимура возятся возле почти готового вездехода.
Тимур налил из электрического чайника кипяток в стакан, в котором уже лежал пакетик с заваркой.
– Садись. Да ты расстегнись, тут жарко, – буркнул Тимур. Себе чаю он не налил. Сел за стол, принялся вертеть в руках какую-то железку.
Белла скинула свой пуховик – под ним был темно-синий спортивный костюм, села в вертящееся кресло.
– Сестра как? – спросил Тимур.
– Хорошо.
– Скоро свадьба?
– Да.
– И чего потом?
– Они в Москву уедут, чего им тут оставаться? – пожала плечами Белла. – Гена же москвич!
– Да, повезло твоей сеструхе… Отхватила москвича. А ты? Они тебя с собой берут? – не глядя на Беллу, мрачно спросил Тимур, продолжая вертеть в руках железку.
– Нет. Зачем? У Гены однокомнатная квартира… И вообще, к чему я им? Они молодожены… Москва, Москва! – рассердилась вдруг Белла. – Далась всем эта Москва! Она ж не резиновая! Чего я там не видела… Конечно, буду к ним в гости приезжать, но это потом.
– Значит, остаешься. И что будешь делать?
– То есть? – немного растерялась она. – Что всегда делала, то и буду…
– Библиотеку закрывать не собираются?
– Да кто ж ее закроет!
– Все равно, ты копейки там получаешь.
– Я еще керамику на продажу делаю, у меня Араз сувениры оптом берет! По сто, по двести штук, – напомнила Белла. – Знаешь, в начале апреля приезжал из Михальска, все купил… Говорит, на майские будет продавать.
– А потом лето! Никаких распродаж до осени. Твоя керамика – то густо, то пусто. Ненадежное ремесло.
– И что ты предлагаешь?! – рассердилась Белла. – Ну вот к чему, к чему ты все это говоришь?.. Ты что, издеваешься надо мной? Что это за разговор такой дурацкий, а? – От досады она едва не расплакалась.
– Белла, успокойся. Сядь. Я это не просто так говорю. Я… хочу на днях к вам зайти.
– Да? А зачем?
– Свататься буду.
– К кому? – удивилась Белла. – У Анжелки же есть уже жених!
– К тебе я свататься буду! – буркнул Тимур, отвернувшись.
– Ко мне?! – страшно поразилась Белла. «Господи, да он же старый… Хотя какой же он старый – мне двадцать восемь, ему сорок. Всего-то двенадцать лет разницы… Но у него дочь! И что – дочь… Дочь разве помешает?» Белла так растерялась – и не знала, что думать.
– Тебя что-то смущает? – холодно спросил Тимур.
– Н-нет… Но… Можно с тобой откровенно? – Белла на своем кресле придвинулась к нему ближе.
– Конечно. И можно, и нужно.
– Я хочу, чтобы меня любили. Хочу любить сама. Ужасно хочу. Я… я умру, если в моей жизни не будет всего этого, понимаешь? – сказала Белла, глядя Тимуру прямо в глаза.
Показалось ей это или нет – но скулы у Тимура как будто слегка зарозовели. Он ответил твердо:
– Я буду тебя любить.
– Нет, не так. Ты должен очень-очень меня любить! – серьезно произнесла она. – Я сумасшедшая. И глупая. Я странная. Ты должен знать обо мне всю правду! И я все время мечтаю, у меня в голове одни мечты… а разве такая тебе жена нужна, Тимур? – нахмурила брови Белла.
– Откуда ты знаешь, какая мне нужна жена?
– Мне кажется, тебе нужна другая жена. Серьезная, основательная, у которой по каждому вопросу свое мнение…
– Да, ты веселая и легкая, но, сколько я за тобой наблюдаю, ты живешь правильно и честно. Ты не гулящая. Не пьешь, работы не боишься… Ты верная.
Тут уж настала очередь Беллы покраснеть.
Тимур только что напомнил об одной давней истории. После школы у Беллы был роман с Алешей Берковым. Она три года ждала его из мореходки. Потом еще два года, когда Алеша остался на Дальнем Востоке и кормил Беллу обещаниями, что вот-вот, и она сможет к нему переехать… Не случилось. Алеша теперь женат, живет во Владивостоке, капитан, у него двое детей.
– Ты будешь хорошей матерью, – продолжил Тимур. – В семейной жизни что главное? Чтобы женщина заботилась о своих детях. Ты будешь заботиться, ты не кукушка. Ты ведь хочешь детей?
– Очень.
– Вот… А Люська моя – не помеха. Ей шестнадцать. Она сейчас в интернате учится, в Томске, а в следующем году будет поступать в институт, на экономиста. Она умная девчонка. Меня уважает и тебя тоже станет уважать.
Белла кивнула.
– Белла!
– А?
– Чего ты молчишь? Ты согласна?
– Стать твоей женой? Ой, как все это неожиданно… – Девушка всхлипнула, засмеялась, затрясла головой. – Не могу в себя прийти… А ты меня любишь? Как давно ты меня любишь? Ты говорил, что наблюдал за мной…
– Год, – подумав, изрек Тимур. – Год назад я о тебе стал думать. Весной. Ты прошла мимо – волосы, фигура… ты сама как весна была. Только я сказать боялся.
– Боялся! – засмеялась Белла удивленно.
– Белла, так ты согласна? – настойчиво спросил Тимур. – Мне приходить к вам свататься?
«Он хороший. Лучше я никого не найду!»
– Да, приходи, – вздохнула она.
– Отлично. Я тебя провожу. – Тимур встал, помог ей влезть в пуховик.
Они прошли мимо Вени и Сашка, возившихся с вездеходом.
– Белла, пока!
– Белла, до свидания! – Веня, застенчиво и тоскливо улыбаясь, смотрел на девушку.
Белла ему нравилась, но он, как и всякий меланхолик, необыкновенно чуткий ко всяким мелочам – выражению лиц, жестам, интонациям, взглядам, – кажется, уже догадался обо всем. Догадался, что о Белле теперь и думать нельзя. Она – для Тимура.
…Белла с Тимуром вышли за ворота. Уже темнело.
– Тебя проводить?
– Зачем? – изумилась Белла. – Нет-нет, я сама дойду. Мы же не в Москве живем, у нас все спокойно…
Тимур повернул девушку к себе, прижал к груди, отчего ее голова запрокинулась, и поцеловал.
Мгновение Белла сомневалась, а потом ответила на его поцелуй – «ах да, он теперь мой жених!».
– Скажи, что любишь, – потребовала она.
– Что? – невнятно, задыхаясь, пробормотал Тимур. Он теперь лихорадочно целовал ее в щеки, лоб, губы. – Я тебя люблю.
Он произнес эти слова с усилием, явно заставив себя. Вернее, это Белла буквально вырвала у него признание. Но, едва Тимур сказал это, он засмеялся негромко (Белла еще никогда не слышала его смеха). Засмеялся с таким облегчением, с такой радостью, с удивлением… Видно, самому себе удивлялся.
– Я тебя люблю. Я тебя люблю. Я тебя люблю! – с мрачным восторгом повторил он. – Я тебя правда люблю.
Он с треском распахнул на ней пуховик (это кнопки затрещали – словно автоматная очередь), обнял Беллу за талию. Прикоснулся к ее груди ладонями, провел вдоль бедер. Он распалился сразу и мгновенно – и это мужское желание испугало Беллу своей неотвратимостью.
