За столом Гизела продолжала прерванный разговор о карнавале на Мартинике, острове, лежащем на расстоянии ста миль к северу от Гренадин, даже не сделав попытки объяснить, откуда прибыл их гость или почему он остановился на Солитэре. Однако мистер Тьернан, пытаясь вовлечь Джули в разговор, неожиданно обратился к ней:
– У меня на борту есть акваланг. Если вы ничего не имеете против, я бы хотел осмотреть ваш риф сегодня днем. Какую сторону острова вы бы порекомендовали мне, мисс Темпл?
Джули подняла глаза от своей тарелки.
– Южную сторону.
– О, Джули просто живет в воде. Она – истинное дитя моря, – заметила Гизела таким тоном, как будто речь шла о двенадцатилетней девочке. – Она еще надеется обнаружить какой-нибудь пиратский клад, не правда ли, милочка? К сожалению, мои уши не позволяют мне этого. Разумеется, ничего серьезного, но какое-то время я не могу плавать. Я бы предпочла короткую прогулку на вашей яхте, мистер Тьернан. Днем бывает так жарко, но, разумеется, раз вы собираетесь нырять...
– Я могу заняться этим в другое время. Буду рад взять вас на прогулку, миссис Темпл. А вы не хотите к нам присоединиться? – спросил он у Джули.
Гизела толкнула девушку ногой под столом, но Джули и без напоминания не собиралась принимать его приглашение.
– Благодарю вас, но сегодня днем я занята.
– Джули и я учим детей нашей кухарки читать и писать, – объяснила Гизела. – Сегодня как раз ее очередь давать им урок.
– Понимаю... Какая великолепная идея! – заметил мистер Тьернан.
– Мы должны делать все, что в наших силах, чтобы помочь им, – убедительно сказала Гизела.
Какая наглая ложь, подумала девушка. Когда Гизела услышала об уроках Джули, она заявила, что это пустая трата времени.
Почему она так старается произвести впечатление на этого человека? Или это ее обычная манера поведения со всеми мужчинами?
Они вдруг заговорили о кулинарии, и Гизела рассказала о некоторых рецептах приготовления блюд на Гаити. Она все время употребляла в разговоре «наш повар», давая понять, что жила в одном из фешенебельных районов Петонвилля.
Пока Гизела беседовала с гостем, Джули с интересом изучала мистера Тьернана, размышляя, не ввело ли его в заблуждение притворство мачехи. Поскольку единственным критерием европейского мужчины для нее был ее отец, девушка хотела составить для себя впечатление, которое произвел на нее гость. Как бы узнать, его ли эта великолепная яхта или он арендовал ее только на время отпуска? А может быть, он зарабатывает деньги, катая туристов вокруг островов? И где же в таком случае его пассажиры? А вдруг он высадил их где-нибудь, чтобы они несколько дней поиграли в Робинзона Крузо?
Она вспомнила, как два года назад ее отец и Эркюль сняли группу американских туристов с одного из самых маленьких островков. Они высадились на нем, чтобы побыть «ближе к природе» в течение недели, но по окончании этого времени арендованное ими судно не вернулось, чтобы забрать их. Как оказалось впоследствии, их капитан пустился в загул и просто забыл о своих пассажирах. Хотя в море было полно рыбы и остров отличался изобилием диких фруктов и кокосовых орехов, туристы ничего не ели в течение сорока восьми часов до появления своих спасителей. Отец и Эркюль со смехом рассказывали об этом происшествии в течение нескольких недель.
Вспоминая об этом случае, Джули совершенно забыла, что ее взгляд оставался прикованным к загорелому лицу мистера Тьернана. Очнувшись, она обнаружила, что ее пристальное внимание не осталось незамеченным: он с любопытством наблюдал за ней, и в его глазах плясали веселые огоньки. Джули покраснела и поспешно опустила глаза к тарелке с омаром. Когда трапеза закончилась и все выпили кофе, мистер Тьернан поднялся и поблагодарил Гизелу за гостеприимство.
– Думаю, вы хотите немного отдохнуть днем, поэтому я вернусь на яхту, а вы спуститесь туда, когда будете готовы, – предложил он.
Они наблюдали за тем, как мистер Тьернан уверенно шел по тропинке к пляжу: руки – в карманах шорт цвета хаки, широкие плечи обтянуты хлопчатобумажной рубашкой-поло.
– Кто он такой? И почему оказался здесь? – спросила девушка у Гизелы спустя какое-то время.
– Приплыл с Барбадоса. Он остановился узнать, не можем ли мы продать ему немного свежих овощей. Разумеется, я пригласила его на ланч.
В голосе мачехи Джули уловила какую-то нотку, которая вызвала у нее смутное беспокойство.
– Ты в самом деле собираешься к нему на яхту? Отец всегда говорил, что ни в коем случае не надо заходить на яхты к незнакомым людям в его отсутствие.
Гизела рассмеялась, но смех ее был недобрым.
– Господи! Какая же ты еще зеленая, милочка. Неужели ты не можешь отличить овцу от волка до тех пор, пока на них не будет ярлыка?
– Отец говорит, что это не всегда так легко определить, – настаивала Джули. – Люди иногда кажутся очень милыми, но, оказавшись с тобой на яхте, могут превратиться в животных. Я могла бы перепрыгнуть через борт и уплыть, но ты же не можешь этого сделать.
Мачеха выпустила кольцо дыма, губы ее скривились в подобии улыбки.
– Ну, я не стала бы относить мистера Тьернана к категории овец, но не думаю, что сильно рискую, приняв его предложение. Он не нападет на меня, милочка, я уверена, что он не из таких людей. Не беспокойся, моя дорогая. Ты не услышишь моих криков о помощи, – сказала она, изучая свои ногти.
После того как она удалилась в свою комнату, Джули выпила еще одну чашку кофе и осталась сидеть на веранде. Со своего места она могла видеть мистера Тьернана, двигающегося по палубе яхты. Потом он снял рубашку и улегся на залитые солнцем доски, подложив руки под голову.
Джули наблюдала за ним в течение нескольких минут. Затем, не сумев преодолеть желания получше рассмотреть его лицо, она пошла в комнату отца и принесла оттуда сильный бинокль. Его линзы были настолько мощными, что, установив резкость, она увидела лицо мистера Тьернана так близко, как будто он лежал всего в ярде от нее. Глаза его были закрыты, и казалось, что он спит. Залитое лучами солнца загорелое лицо слегка увлажнилось, и это придавало его коже металлический оттенок. Черты лица были правильными и даже длинные черные ресницы, которые скорее присущи женщине, а не мужчине, не умаляли впечатления мужественности и силы, исходящей от этой бронзовой маски. Да, такое лицо трудно забыть, подумала Джули, невольно ощутив странное беспокойство.
Но вдруг лицо исчезло, и она увидела только доски палубы. Она передвинула бинокль и тут же обнаружила, что мистер Тьернан смотрит прямо на нее и его серые глаза были живыми и насмешливыми. Она так растерялась, что в замешательстве не сообразила вовремя убрать от лица бинокль и увидела, как он неожиданно подмигнул ей.
