— Все будет в порядке?
— Я сообщу вам, что скажет доктор.
Салливан усадил Джесси на переднее сиденье, а Стэн протянул ей сумку и жакет.
— Никому не надо позвонить? — спросил он.
Вспомнив о прощальной записке Тэда, Джесси покачала головой.
Она бросила украдкой взгляд на Салливана. Он такой сильный, такой уверенный. Наверняка не допустил в своей жизни ни единой ошибки. Разве ему понять, как могла она делать одну ошибку за другой? Что каждый день пыталась свести концы с концами?
Да, ехать в клинику было бы разумно… если бы у нее были деньги на лечение. Но их нет. Пора признаться в этом ее спутнику.
Джесси откашлялась.
— Послушайте, офицер… сэр?
Как его называть? Он бросил взгляд на нее, потом снова на дорогу и протянул ей правую руку.
— Брок Салливан. Можете называть меня Брок.
— А меня зовут Джесси.
Она вложила свою дрожащую руку в его ладонь и почувствовала теплое, нежное и крепкое рукопожатие.
— Приятно познакомиться с вами, Джесси. — Он отпустил ее пальцы, снова взявшись обеими руками за руль. — Но если вы надеетесь отговорить меня вести вас в клинику, лучше не трудитесь.
— Вы могли бы отвезти меня домой. Все будет в порядке, я обещаю.
Он покачал головой.
— Джесси, вы потеряли сознание. Люди не теряют сознания беспричинно. Что-то не так. И вы все время хватаетесь за бок. Я не оставлю вас одну, пока вы не покажетесь врачу.
— У меня нет денег, вам понятно? — взорвалась она, сгорая от стыда. — Я не в состоянии оплатить визит в больницу.
Он строго взглянул на нее.
— Я сделаю это. А вы сможете отдать мне потом.
Он сказал это так просто и убедительно, что ей стало еще больше не по себе.
— Я не могу позволить вам платить за меня.
— Почему?
Он хочет, чтобы она объяснила ему свои нелогичные чувства, когда она сама их не понимает. Единственное, что она чувствует сквозь боль, которую ощущает, кажется, во всем теле, — это то, что с ней рядом должен бы быть Тэд.
Вот что действительно нелогично. Тэд за все время не проявил к ней столько сострадания, сколько этот незнакомый человек за прошедший час.
Она находилась в Сан-Диего всего год, поэтому имела небольшое представление об этике в военно-морском флоте, но поняла одно: там берегут семейные ценности и осуждают тех моряков, которые предаются разгулу и забывают о своих обязанностях.
Брок заслуживает того, чтобы знать, во что ввергает себя. Надо честно предупредить его.
— Я не смогу позволить вам расплатиться, если доктор скажет мне, что я беременна.
Ее слова тяжело повисли в воздухе. Она увидела, как высоко поднялись его брови, но он только сказал:
— Значит, вы не можете позволить себе не обращаться к врачу, так ведь?
— Думаю, что не могу.
Джесси съежилась на своем сиденье. Страх и неуверенность постоянно сопровождали ее с того первого момента, когда она заподозрила, что беременна.
Конечно, она хотела детей. Когда-нибудь в будущем. Когда у нее будут профессия, муж, дом.
Сейчас в этом не было ничего хорошего.
Сейчас у нее не было ни будущего, ни приличной работы. Только смертельная усталость, бывший приятель и маленькая квартирка с ненадежной компаньонкой.
— Я слышал, как вы сказали Стэну, что звонить некому. Не значит ли это, что отца ребенка не видно на горизонте?
— Уже не видно, — подтвердила Джесси, больше не заботясь о чувстве собственного достоинства. — Он оставил мне прощальную записку сегодня утром.
— Возможно, если бы он знал…
Джесси остановила его поднятой рукой.
— Он приклеил свою записку к тесту на беременность, который я купила вчера вечером. Он нашел этот тест в моей сумке, когда забирал мои чаевые.
— Жалкий тип.
Она поджала губы.
— Вы ему льстите.
— Почему же вы были с этим парнем?
— Когда-то, давным-давно, я любила его. — Она устало засмеялась. — Самое смешное, что я с ним порвала. Уехала в Сан-Диего, чтобы избавиться от него.
Он бросил на нее ироничный взгляд.
— Очевидно, вы все-таки оказались вместе в какой-то момент.
Она закрыла глаза и прижалась гудящей головой к прохладному оконному стеклу.
— Он объявился несколько месяцев назад. Поклялся, что стал другим. Мне показалось, что он на самом деле изменился. Он уговорил меня пойти в гости. Мы прекрасно провели время, выпили. Решили, что настало время попытаться начать все сначала.
Молчание было ей ответом, и Джесси открыла глаза, вглядываясь в строгий профиль Брока на фоне освещенного окна. О чем только она думала?
— Простите, — сказала она. — СМИ.
Он с недоумением взглянул на нее.
— СМИ?
— Слишком Много Информации. — Она посмотрела в свое окно на мелькавшие огоньки. — Все это было огромной ошибкой. А теперь я совсем одна, — почти прошептала она — скорее сама себе. Его большая теплая ладонь накрыла ее руку.
— Вы не одна сегодня.
Брок сдержал обещание. Он не оставлял Джесси одну ни на миг. Ни в комнате ожидания, ни в приемном покое. Нигде. До тех пор, пока его не попросили подождать за дверью кабинета во время осмотра. Да и то он согласился на это только после того, как Джесси подтвердила, что все будет хорошо и без него.
Доктор Уилкокс, пожилой седовласый мужчина с бородкой, внимательно осмотрел ее и задал несколько вопросов интимного характера.
— Теперь можете сесть, — закончив осмотр, сказал доктор Уилкокс. Сообщив Джесси, что ее организм обезвожен, он попросил сестру поставить ей капельницу и пригласил в кабинет Брока.
— Миссис Мэннинг, я могу подтвердить, что вы беременны.
Доктор продолжал что-то говорить, но Джесси не слышала ни слова, стараясь осознать услышанное.
В считаные секунды любовь к будущему ребенку переполнила ее, слезы хлынули из глаз. Она раскаивалась в своих прежних недостойных мыслях. Сомнения и страхи сменились радостью и восторгом.
Неведомое раньше глубокое чувство возникло в ее душе — ощущение нерасторжимой связи с ее и только ее ребенком. Она молча поклялась никогда не бросать его.
— Миссис Мэннинг, вы меня слушаете? — резко спросил доктор Уилкокс.
Джесси заморгала и взглянула на него.
— Что, простите?
Брок сжал ее руку.
— Вам надо внимательнее относиться к себе.
Доктор бросил укоризненный взгляд на Брока, прежде чем снова обратился к Джесси.
— Помимо того, что ваш организм обезвожен, у вас имеются проблемы с почками и недостаточен уровень железа в крови. Исходя из ваших слов, я делаю вывод, что вы находитесь в начале третьего месяца беременности, а это самое опасное время для плода.
