— Что-то случилось? — хрипло спросила Жанна, возвращая голову на подушку. — Шеф звонит?
— Звонил. Спрашивал, как ты.
«А разве мы пили на брудершафт?»
— Я в порядке. Ты свободен.
Но Миша никуда не ушел, наоборот, Жанна почувствовала, что он присел на краешек постели и положил руку ей на бедро.
— Сильно спать хочешь?
— А что еще делать? — не открывая глаз, недовольно осведомилась она.
— Ну, есть варианты…
Жанна повернулась на спину — ему пришлось убрать руку — и слегка потянулась, приоткрыв наконец глаза.
— Какие, например?
И тут она увидела то, чего никак не ожидала увидеть. Миша смутился!..
— Например, заняться любовью, — сказал он, даже чуть опуская взгляд.
— А что, есть с кем? — искренне удивилась Жанна.
Ему эти слова не понравились, но он все-таки ответил:
— Есть. Со мной.
И тут она сказала то, чего никак от себя не ожидала:
— В принципе идея неплохая. Подушечку себе возьми.
— Мне пока не надо.
Жанна не была готова к такому броску с захватом, но, ощутив его губы у себя на шее, только слегка вскрикнула, но сопротивляться не стала. Она почувствовала запах чистого тела и дорогого дезодоранта. Прежде чем идти к ней, он принял душ.
«Он что — был так уверен, — что я уступлю?.. Хотя говорят, что люди в первые десять секунд общения уже знают, окажутся они в одной постели или нет».
Жанна положила ладони ему на спину и прижала его к себе. Ощущение было приятное — ни костей, ни жира, только тугие мышцы.
— Какая ты уютная девочка, — глухо проговорил Миша ей на ухо, весьма активно отвечая на прикосновения. — Ну просто удивительно уютная!..
— По-моему, у меня килограмма три лишнего веса… Сидишь все да сидишь…
Миша отпустил ее и отстранился, чтобы получше рассмотреть.
— С тобой все о'кей… Только давай это снимем, а?
Чемпион принялся хоть и решительно, но довольно деликатно поднимать на Жанне майку.
— Если ты стесняешься, я выключу свет.
— Мне стесняться нечего, — подчеркнуто презрительно сказала она и вытянула руки над головой.
Но он не стал снимать майку до конца, а просто задрал ее Жанне на голову да так и оставил, придерживая, чтобы она не сопротивлялась. Жанна почувствовала его разгоряченное лицо в ложбинке между грудей и, чуть подождав, сделала движение высвободиться. Миша сильнее прижал ее руки, очевидно, продолжая изучать открывшуюся ему картину. Жанна, издав недовольный возглас, попыталась оттолкнуть его, но силы-то были явно не равны.
— Ой, отпусти меня немедленно! Немедленно меня отпусти!!! — наконец почти закричала она, начав вырываться.
Миша резко отпрянул и Жанна тут же села, опустив на себе майку. Он увидел, что глаза у нее испуганные, и в них стоят слезы.
— Ты чего?! Что тебе не так? — досадливо спросил, чуть отодвигаясь.
Жанна пару раз глубоко вдохнула, утирая ладонью лицо.
— Извини, но… у меня что-то вроде клаустрофобии… Как раз сейчас и ощутила себя… как в ловушке… Извини, что напугала.
— Это я виноват.
— Ты же не знал… Я вообще человек сложный — это тебе на будущее. Со мной непросто. Уфф…
Уткнулась лбом ему в плечо, все еще отходя от своего приступа.
— А «шарики» у тебя — просто класс, — прошептал Миша ей на ухо. — Я просто оторваться не мог… такие булочки!
Он повернул к себе ее лицо, поцеловал в губы долгим, глубоким поцелуем и уже без всяких фокусов сдернул майку.
— Давай тогда и это снимем — а то как-то несправедливо, а? Ты меня не стесняешься?
Жанна, вполне пришедшая в себя, взялась за Мишину футболку.
— Нет. Мне тоже вроде стесняться нечего. Под футболкой на правом предплечье у Миши обнаружилась искусно выполненная татуировка — грозно оскалившийся зеленоглазый тигр с поднятой когтистой лапой.
— У-у, тут есть на что посмотреть, — уважительно сказала Жанна, обводя пальчиком выпуклые бицепсы. — Хорошо все тут у тебя сделано, мощно.
Это ему явно польстило.
— Долгие годы упорных тренировок, — улыбнулся Миша самодовольно. — А у тебя нигде татушки нет?
— Не-а.
— Да врешь, поди… У всех есть. Я сейчас конкретно проверю…
Проверка началась с поспешного стаскивания Жанниных треников.
— Ну ты ж и аппетитная, а? И чё это я болтаю?
Он лег рядом на бок, и Жанна запустила ему пальцы в волосы на затылке — скользкие, упругие завитки.
«Значит, он еще упрям и своенравен», — подумала она какими-то задворками сознания.
— Попка у тебя… тоже… Рук на все не хватает, блин, а?
Жанна невольно рассмеялась. Она повозилась, укладываясь поудобнее, и ступней игриво погладила его по голени. Он верно понял намек.
— Второй ножкой так сделай, а? И не опускай их, ладно? А то я уже на пределе…
«Ох, зачем я все это вытворяю?»
— Расслабься, ну? А то у меня… знаешь… параметры как бы… выше средних. Не все справляются.
Он сбросил с Жанны одеяло и начал входить в нее осторожно, но упорно, решительными, короткими толчками. Жанна сквозь щелочку между полуприкрытых век вдруг увидала собственный беззащитный, чуть слишком пухлый животик, и мощный Мишин торс, двигавшийся над ним. Ей почему-то стало жаль себя.
«Вот не буду показывать ему, как мне хорошо, ни за что не буду…» — подумала Жанна, но тут Миша, опираясь одной рукой, другой начал ласкать ее грудь. Да как-то особенно — пропуская сосок между пальцев, отчего она вообще чуть не потеряла сознание.
— Будь хорошей девочкой, ну? Зачем ты сдерживаешься? — услыхала она сдавленный, хриплый шепот. — Ну, расслабься… Почему ты не пускаешь меня дальше? Тебе ведь хорошо, да?
— Мне божественно… — только и смогла простонать Жанна, начиная, неожиданно для самой себя, отвечать на его движения, совсем уж распластываясь по смятой их любовной возней простыне.
«Да он меня сейчас просто растворит! Меня уже почти нет…»
Его ласки приносили ей даже не наслаждение, а какую-то острую и сладкую боль, накатывавшую из глубины тела упругими, горячими волнами, и Жанна сама не замечала, что встречает, каждую эту удушающе-прекрасную волну громким, каким-то отчаянным стоном. Девятый, а может быть, девяносто девятый вал накрыл ее с головой, когда он прижался к ней всем телом, так что она едва могла дышать, а его губы жарко захватили кожу под ее левой скулой.
«Меня сейчас просто не станет! — подумала она обреченно. — Ну и пусть… не жалко».
И сама прижала его к себе так сильно, как только могла в этом состоянии.
— Чего ты со мной творишь, а? — услыхала она Мишин шепот.
— Ничего… Это все ты… Отпусти меня, а то я задохнусь.
