— В чем дело, Мелани, разве ты не видишь, что у меня посетитель, и…
— Я знаю, шериф, знаю. — Она бросила извиняющийся взгляд в сторону Мартина. Ее грудь по-прежнему вздымалась, дыхание было затруднено, мешая говорить. — Я действительно прошу меня простить, но вы просто должны это послушать! Это… это позор! Мы должны принять какие-то меры: пойти на радиостанцию или что-нибудь еще сделать.
Фрэнк, сдаваясь, поднял руки и повернулся к полке за спиной, на которой стоял радиоприемник. Он не спросил у диспетчера, на какую волну нужно настраиваться, и Мартин понял почему, когда вспомнил, где находится. В таком городке, как Стонвилл, могла быть только одна станция, ну от силы две. Фрэнку ни к чему было спрашивать.
Голос был слышен так отчетливо, словно доносился из соседней комнаты. Фрэнк поднял чашку с кофе и сделал глоток.
— Я просто хотел узнать про эти штуки… презервативы. Я не стреляю холостыми, а ей пятьдесят… то есть она еще достаточно молода. Мне не хотелось бы, чтобы случилось непоправимое, но я не в восторге от того, что нас будет что-то разделять. Я хочу чувствовать мою женщину, понимаете? Но и ей тоже хочу доставить удовольствие. Как мне быть?
Кофе, который успел отпить Фрэнк, струйкой вырвался из его рта, обрызгав стопку аккуратно отпечатанных рапортов. Мелани это не понравится, лениво подумал Мартин. Фрэнк начал смеяться.
— Вот дерьмо! Это же Джек Райан с заправочной станции! Что, черт возьми…
Мелани собрала губы в куриную гузку, демонстрируя недовольство.
— Шериф! Следите за своим языком. Здесь дама, знаете ли.
— Знаю, Мелани, знаю, и мне действительно жаль, что я сорвался. Прости меня. Но это… — Он посмотрел на Мартина, а потом снова перевел взгляд на приемник. — Я… я просто не могу поверить, что старина Джек…
— Шшш… — Мелани замотала головой. — Лучше слушайте дальше.
Отвечающий слушателю женский голос, хрипловатый и чувственный, был окрашен совсем не подходящими к случаю мрачными интонациями. Голос заставил Мартина подумать о теплых простынях и еще более теплых телах. Он на мгновение представил, как может выглядеть его обладательница. У нее роскошная фигура — он не сомневался в этом, — и шелковистые волосы, струящиеся по узкой изящной спине. А глаза — с поволокой, и в них темнеет обещание неземных блаженств.
— Вы затронули очень важный вопрос, слушатель. Презервативы теперь не только средство, контролирующее рождаемость. Все должны стремиться к безопасному сексу. ЗППП подстерегают везде, и…
— ЗППП?
— ЗППП — заболевания, передаваемые половым путем. И даже если у вас в течение некоторого времени не было половых контактов…
— Некоторого времени! Это было вечность назад!
— Не имеет значения. Некоторые популяции микробов гораздо старше. Нужно предохраняться. Всегда.
Мужчина снова заговорил, и на этот раз его голос звучал подавленно.
— Что ж, спасибо. Я… я об этом никогда не думал.
— А надо бы, — ответила женщина. — Всем стоило бы об этом задуматься независимо от возраста и сексуальных предпочтений. Спасибо за звонок. — Последовала короткая пауза, после которой волнующий голос произнес:
— С вами была Си-би-эс, радиокомпания из Стонвилла. Вы слушали передачу «Добавьте остренького». — А потом этот уверенный голос немного дрогнул:
— С-стефани Митчелл прощается с вами до завтра.
Крошечный кабинет мгновенно наполнила музыка. И Фрэнк, быстро выключив радио, покачал головой.
— Стефани Митчелл! Кто бы мог подумать!
— Ну и как, вы собираетесь что-то предпринимать? — Мелани уперла руки в бедра. Весьма обширные. Юбка с таких никогда не спадет сама собой.
Фрэнк со сдерживаемым отчаянием посмотрел на диспетчера. Мартин сотни раз видел это выражение на лице друга, когда тот в Мемфисе брал его с собой на ночное патрулирование улиц.
— Вы когда-нибудь слыхали о Первой поправке, Мелани? О праве на свободу слова?
— Но ведь это порнография!
Карие глаза Фрэнка потемнели, и Мартин понял, что это означает. Мелани переступила черту.
— Нет. Это не порнография. — Он медленно и отчетливо произносил каждое слово, словно вдалбливая ей их смысл. — А теперь, если не возражаешь, я хотел бы закончить разговор с мистером Эбботом. Пожалуйста, закрой дверь и не беспокой нас больше.
Демонстративно фыркнув, женщина закрыла дверь. Мартин взглянул на Фрэнка и, впервые с момента своего прихода заговорив, произнес единственное слово:
— Порнография?
Шериф пожал плечами и недовольно нахмурил брови.
— Это консервативный город, Мартин. Что можно сказать? Мелани не одинока. Радиопередача заставит недоуменно приподняться не одну пару бровей, никаких сомнений. Никогда бы не подумал, что малышка Стефани Митчелл способна на такое…
Мартин вспомнил голос. Волнующий, глубокий голос. Образы, которые он на него навеял, никак не вязались с определением, предложенным Фрэнком: малышка Стефани Митчелл. Любопытство заставило его спросить.
— Это почему же?
— Ну, во-первых, ее отец директор школы и уважаемый человек в приходе. Они живут в городе, но Стефани — отдельно, у озера… примерно в нескольких минутах езды от моего летнего домика. Я даже не представлял, что Стефани такой эксперт в вопросах секса. В школе она была пай-девочкой.
Мартин поднял брови.
— Пай-девочкой? Наверное, это должно значить, что ты предпринял попытку, а тебе дали от ворот поворот?
Фрэнк казался возмущенным.
— Ради Бога, она моложе нас. Намного моложе! Ей двадцать с чем-то.
Мартин сохранял невозмутимое выражение лица. Возможно, «двадцатилетние с чем-то» и казались слишком юными Фрэнку — он уже пятнадцать лет был женат на одной женщине, — но для Мартина это было в самый раз. Женщины в таком возрасте не стремятся надеть хомут на свою шею или на шею мужчины. Они романтичны, склонны ко всему захватывающему, возбуждающему, увлекательному. Если бы он был в этом заинтересован, чего сказать нельзя, то, возможно, решил бы взглянуть на тело, из которого исходит такой голос. Однако его это не волновало. Ничуть.
— Кроме того, Стонвилл находится в так называемом Библейском поясе, не забывай об этом. Люди здесь о подобных вещах не говорят.
Мартин хотел было возразить, что некоторые все же говорят, но вместо этого покачал головой.
— Я действительно давненько здесь не был. Наверное, успел позабыть. — Он непроизвольно стиснул рукой обшарпанную ручку кресла, на котором сидел, когда в голову пришла еще одна мысль. — Знаешь, Фрэнк, возможно, если подумать, здесь не такое уж хорошее место для меня. Я не из тех парней, которые могут прийтись ко двору в подобном городе…
