— Да, сладкая, ты в высококлассном спа-салоне в центре Сан-Франциско. Мы хотим избаловать тебя всеми возможными способами. Хочешь шампанское? Начнем с него.
— Э, нет, я на работе. Хотя спасибо за предложение.
Я вышла из маленькой гардеробной, радуясь, что на мне больше нет скучного костюма. И теперь я чувствую себя ближе к лиге Бекки, хотя всего лишь надела мантию. Сижу в кресле, а моя новая подруга обматывает вокруг меня накидку, затем распускает мой пучок и пропускает волосы через пальцы во всю длину — до середины талии.
— Боже, у тебя густые волосы. Как ты носишь их в пучке целый день?
— Не знаю, — пожимаю я плечами, — что еще делать. С ними столько мороки, поэтому я скручиваю их в пучок.
— У тебя есть какие-нибудь идеи, или доверишься моей фантазии?
Боже, что она хочет сделать?
— Не знаю. Не уверена, что мне можно стричься.
— Стоп! Конечно, можно! И я тот человек, который подстрижет тебя. У нас есть время? Хочу тебя немного подкрасить.
Я вздохнула. Неужели я позволю малознакомой девушке воплотить ее фантазии на моих волосах?
— Наверно. Делай, что хочешь.
От радости Бекка даже запрыгала.
— О, боженьки. Обожаю проекты!
Проекты? Серьезно? Теперь я чей-то проект? Во что я себя втянула?
Все мои страхи исчезают, как только она начинает мыть волосы. Я в раю. Бекка полностью разложила кресло и теперь массирует мою голову.
Определенно, нужно было заняться собой.
Я провожу в ее кресле два часа. Меня подстригают, делают мелирование и снова моют голову, и все это под непрекращающийся разговор. Я и забыла, как приятно разговаривать с друзьями ни о чем. С тех пор, как умер Ник, я впервые чувствую себя такой расслабленной. Любые разговоры в течение последних пяти лет были посвящены моей работе, мировой политике или другим важным темам. Исключительно с коллегами. Бекка же не вела заумные речи, и с ней было легко и просто. Она стала лучиком света в моем темном царстве, глотком свежего воздуха в моей жизни.
Она не задавала личных вопросов, что расслабило меня еще больше. Мы обсуждали книги, знаменитостей и безумные поступки людей в интернете и вокруг нас (а об этом я могу говорить часами). У меня даже лицо стало болеть от смеха. Когда она заканчивала наносить на меня всякие стайлинговые штучки, я сказала, что не стоит слишком стараться, так как я не приду на повторение. Она рассмеялась, а я была серьезна как никогда. Затем Бекка отвернула меня от зеркала, чтобы я не видела заранее и, взяв меня за руку, заставила слезть с кресла.
— Теперь макияж, — визжит она вновь, как девчонка.
Я даже пикнуть не успела, а меня уже посадили в другое кресло. Передо мной любые цвета тонального крема, тени для век и другие средства для макияжа, которым я даже не знаю ни названия, ни для чего они. Я шокирована и не знаю с чего начать.
— Не психуй. Не буду слишком усердствовать. Всего по чуть-чуть. — Бекка опять подмигивает. — Сделаем акцент на глаза, увлажним кожу и выделим твои «трахни-меня» губы.
На ее замечание я фыркаю. А Бекка смеется и с улыбкой поясняет:
— Извини. Я тебе уже говорила, что иногда забегаю вперед. Ты меня за это еще полюбишь. У тебя самые классные ЧСГ. Уверена, все мужики с ума сходят от них.
Она смеется, а я в изумлении на нее таращусь.
— ЧСГ — членососательные губы, — объясняет Бекка с ухмылкой.
— Боже мой, звучит изумительно и весело, но, поверь, никто из мужчин не сходит с ума по моим ЧСГ, как ты говоришь.
— Деточка, значит, ты просто не знаешь правильные места. Подожди, пока не увидишь результат моей работы. Мужчины будут волочиться за тобой.
— Спасибо, но сомневаюсь. Тем более я не хожу на свидания.
— Ну, а теперь ходишь. Ты и я, сегодня вечером. — Я пытаюсь протестовать, но Бекка меня останавливает: — Нет, отрицательный ответ я не принимаю. Я еще никогда так не гордилась своей работой. И хочу ею похвастаться. Ты мой живой шедевр, — с гордостью произносит она.
Здорово. И как мне от этого избавиться?
— Ладно, но мне нечего надеть, — сдаюсь я в итоге.
— Без проблем, возьмешь что-нибудь мое, а в эти выходные пойдем на шоппинг.
Я просто сбита с ног. Почему она так добра со мной? Я понимаю ее желание меня накрасить. Она просто хочет увеличить число своих клиентов, а я живой пример ее работы. Но зачем тогда идти со мной вечером куда-то и одалживать мне свою одежду? Никто так не делает просто так. Или делает?
— Могу я задать вопрос? — Бекка смотрит на меня, стоя за своим столиком, и взглядом разрешает продолжить. — Почему ты это делаешь? Почему так добра ко мне?
— Не знаю, — пожимает она плечами. — Могу сказать, что ты хороший человек, и мы любим одно и то же, — делает паузу и поджимает губы. — Книги и все такое.
У меня ощущение, что Бекка что-то скрывает, но я не хочу пока торопить события. Я счастлива, что у меня появилась подруга.
После смерти Ника я отдалилась ото всех, даже от своей семьи, живущей на восточном побережье. Все они напоминают о Нике. И все они приняли мой образ жизни. Никто не выходит на связь, кроме родителей. Со стороны моя жизнь кажется одинокой, однако я никогда и не пыталась завести новых друзей.
Делая последние штрихи, Бекка отходит и любуется своим так называемым живым шедевром. Улыбаясь, она помогает мне встать и, наконец, разрешает подойти и взглянуть на себя в зеркало.
Я молча впитываю свой новый образ, а Бекка разглаживает мои волосы и тихо поясняет:
— Это плавленый балаяж. Теперь пряди выглядят солнечно и оттеняют твое лицо. Яркоокрашенные корни со временем посветлеют, и тебе не придется сюда возвращаться каждые три месяца. Это веселый и задорный цвет.
У меня нет слов. Я все еще пытаюсь понять, что девушка в зеркале — это я. Трогаю волосы, которые теперь лежат на моих плечах, чтобы убедиться, что они мои.
— Ну как? — Бекка немного качается в волнении. — Тебе нравится или?..
— Бекка, я в шоке. Не могу поверить, что это я.
— Знаю. Ты чертовски сексуальна!
Я смеюсь и качаю головой. Теперь понимаю, как она забегает вперед. И, кажется, я люблю ее за это. Обнимаю ее:
— Мне все очень нравится. Ты проделала гигантскую работу!
— Да! Я так рада, что тебе понравилось!
Она дает мне советы по уходу за волосами, и я покупаю средства и косметику. Затем мы договорились о времени нашего свидания, и я отправилась в офис. Я не стала надевать свой уродский пиджак и пошла в сорочке. Просвечивает она только чуть-чуть спереди. Стою, жду лифт и нервно покусываю нижнюю губу. Двери открываются, и вместе со мной заходит высокий мужчина. Я опускаю руку и робко ему улыбаюсь. Ему далеко за 30, и, когда опять смотрю на него, то замечаю, что он разглядывает меня.
Меня!
Он разглядывает меня!
Мужчина подмигивает, а я вновь робко ему улыбаюсь. Я выхожу на одиннадцатом этаже. И, когда двери закрываются, слышу, как он говорит:
— Надеюсь скоро застрять с вами в этом лифте.
Было ощущение, что он сказал еще что-то, но двери закрылись и лифт уехал. А я сжимаю бедра, и перед глазами проносятся самые сексуальные сцены из моих романов.
Маленькая улыбка ползет по моему лицу. Проходя мимо ресепшен, направляюсь в свой кабинет. Стефани, наш администратор, спрыгивает со своего кресла и бежит за мной:
— Девушка! Извините, вы не можете пройти… — Она останавливается, как только узнает меня. — Камии? Ничего себе! Это ты? Выглядишь потрясающе!
Моя улыбка до ушей.
— Да, это я. Спасибо. У девушки в спа-салоне на первом этаже был продуктивный день. Я бы сказала, она выполнила вполне приличную работу.
— Она проделала потрясающую работу! Ты выглядишь великолепно! И еще я рада видеть такую улыбку на твоем лице.
Вздыхаю с тяжелым сердцем. Она права. Я должна чаще улыбаться. Стефани знала меня, когда Ник был рядом. И она знает, как я изменилась с тех пор.
— Спасибо, Стеф.
Я вхожу в кабинет с новой внешностью и новым взглядом на жизнь. Обещаю себе измениться. Или хотя бы очень постараться…
