“Прекрати!” — рявкнул я сам на себя.
И насильно отлепил глаза.
Повел Еву на кухню. Поставил чайник. Открыл холодильник. Так, что тут у нас есть?
— О, кофе-машина! — радуется моя подопечная. — Я хочу капучино.
— Может, заказать еду? — спрашиваю я. — Тут внизу есть ресторан. Они быстро доставляют.
— Лучше отведи меня туда.
— Куда?
— В ресторан. А пока покажи мне квартиру.
Я нажимаю кнопку на кофемашине. И веду Еву на экскурсию.
— Это гостиная. Это кабинет. А это спальня.
— Твоя?
Я молчу и смотрю на нее многозначительно.
— А где я буду жить?
— Кровать, как видишь, большая…
Я снова надвигаюсь на нее. Я большой и страшный. Она должна испугаться. Вся эта бравада… Это предложение секса… Полная чушь!
Обычная ребяческая дерзость.
Ева выскальзывает из спальни. И идет прямиком к двери в конце коридора. Она ее все-таки заметила! Толкает ее. Входит в квартиру.
— Тут я буду жить? — спрашивает она.
Я киваю.
— А ключ от этой двери… — начинает она.
— У меня.
— То есть ты можешь в любой момент войти?
— Конечно. А иначе как я буду тебя контролировать?
— Пф-ф-ф, — фыркает Ева.
И захлопывает дверь прямо перед моим носом.
— Я поменяю замок, — слышу я ее приглушенный голос. — Если вообще здесь останусь. Что вряд ли.
Бинго!
Если она захочет съехать к своей подружке, я буду невероятно счастлив. Я готов оплачивать ее съемную квартиру. Я готов купить ей жилье! Лишь бы она свалила.
Потому что чувствую — добром это не кончится.
Глава 3
Ева
Я обхожу свое новое временное жилище. Места тут поменьше, чем у Артура, всего одна комната и кухня. Правда, все просторное, с высокими потолками и огромными окнами. Красиво и уютно.
Хотя сразу заметно, что эта квартира не его. В его жилище царит идеальная, почти стерильная строгость. Здесь же все очень мило. Светлые обои, шторы в цветочек, мягкая мебель в голубых и желтых тонах.
Я иду за чемоданом, разбираю его в спальне, снимаю джинсы и футболку, влезаю в мягкие домашние штаны…
— Твой кофе готов! — слышу я голос Артура.
Он вломился на мою территорию без стука и не спросив разрешения! Пусть не в спальню, но в квартиру. А вдруг я тут голая хожу?
Все-таки он заставляет меня нервничать, когда нависает надо мной и как будто придавливает к земле своим тяжелым взглядом.
У меня был порыв выйти к нему в штанах и лифчике. Чтобы посмотреть на его реакцию. Но я не решилась. Все-таки я довольно стеснительна, несмотря на привычку провоцировать людей…
— Иду, — сказала я.
И надела домашнюю футболку.
Кофе был вкусным. А Артур… дико сексуальным.
Он тоже успел переодеться. И, судя по влажным волосам, даже принял душ.
Я тоже хочу в душ. Я успела лишь умыться. Пришлось смыть всю косметику — тушь размазалась, да и помада выглядела несвежей.
Как ему идет белая футболка! И длинные спортивные шорты, открывающие сильные ноги. Он ходит босиком, и я, впервые в жизни, пялюсь на мужские ступни с нездоровым любопытством.
Какой у него размер? Сорок шестой?
А там? Тоже все так внушительно?
Допивая кофе, я устраиваю себе экскурсию по его стерильной кухне. Белый и черный, сверкающие поверхности, безупречная, какая-то неуютная пустота.
— Ты тут операции проводишь? — спрашиваю я, трогая пальцем глянцевое покрытие стола.
— Бывает, — спокойно отзывается Артур. — Ампутирую курам конечности, делаю посмертное вскрытие горбуши.
Во время своего монолога он моет мою чашку из-под кофе. Которую я оставила на столе. Я бы сама ее помыла… И вообще, это странно.
Он, случайно, не маньяк?
— Никогда не видела, чтобы человек шутил с таким непроницаемым лицом, — замечаю я.
— Я не шучу.
— А людям ты ничего не ампутируешь? Я бы не удивилась, обнаружив у тебя в холодильнике отрезанную голову.
— Будешь много болтать — ампутирую тебе язык.
— И сваришь? Как Ганнибал. В сериале.
— Я не смотрю сериалы.
— Да? И как же ты живешь, бедняга?
Я бесцеремонно лезу в его холодильник. Отрезанный головы там не обнаруживается, но зато наблюдается большое разнообразие здоровой и полезной еды. Зелень, творог, куриные грудки. Никакой тебе копченой колбасы или эклеров!
Он точно маньяк.
Маньяк чистоты и здоровья.
— А где лимоны? — спрашиваю я.
— В нижнем ящике.
— Тут всего один.
— Тебе мало?
— Мне нет. А тебе — точно мало. Ты же ешь по лимону три раза в день. Чтобы никогда не улыбаться.
Я смотрю на него. Он сейчас близко, в полутора метрах от меня. Какие у него длинные и черные ресницы! Просто завидно. А глаза… Ну, о глазах я уже говорила.
И да, он не улыбается. Наоборот, хмурится. Хотя я пошутила.
Не бог весть какая шутка, но все же… Я не привыкла, чтобы люди так на меня реагировали!
Я вообще не привыкла общаться с такими хмурыми и неприветливыми личностями.
— Я заказал стейки из лосося и салат. Есть возражения?
Значит, мы не пойдем в ресторан. Он все-таки сделал по своему.
— А десерт? — спрашиваю я.
— Что ты любишь?
— Все! — восклицаю я.
И нет, он не улыбается.
Он вообще человек или робот?
— А конкретнее?
— Тирамису пойдет.
Я успеваю сходить в душ до того, как прибывает доставка. И, когда возвращаюсь на кухню, все уже аккуратно разложено по тарелкам.
— Зачем ты приехала в Москву? — внезапно спрашивает Артур, когда я беру в руку вилку.
— Портить тебе жизнь, — выпаливаю я.
— Это твоя единственная цель?
— В перерывах буду учиться.
— На кого?
— Я собираюсь стать сценаристом. Поступила в институт кино и телевидения.
— Сценаристом? — он удивленно поднимает левую бровь.
О, у робота есть эмоции!
— Да. Буду писать сценарии фильмов и сериалов. Я уже пишу! Я прочитала кучу книг, прошла онлайн-курсы и…
— А нормальную профессию ты не хочешь получить? — перебивает меня Артур.
Я застываю с вилкой в руке.
С трудом удерживаюсь от того, чтобы не воткнуть ее во что-нибудь бесящее. Например, в его глаз.
Этот высокомерный сноб только что обесценил мою мечту!
* * *
Артур
Девочка обиделась.
Надула губы, сидит, ковыряет рыбу. Царапая вилкой по тарелке. От этого звука у меня сводит зубы.
А от ее сердитого взгляда сжимаются яйца.
Что, моя хорошая, уже не хочешь со мной мутить?
— Ты всегда такой? — спрашивает она.
— Всегда, — отвечаю я.
И вижу в ее глазах разочарование. Она думала, я начну задавать уточняющие вопросы, у нас завяжется диалог… Не завяжется.
Ничего у нас с тобой не завяжется.
— У тебя есть девушка? — огорошивает она меня вопросом.
— Девушка? — переспрашиваю я.
Соображая, что лучше ответить, чтобы закрыть этот вопрос раз и навсегда.
— Ну, женщина, — уточняет Ева. — Подруга. Герлфренд.
— Если ты хочешь снова предложить свою кандидатуру — снова нет, — говорю я.
— Это обидно, знаешь ли, — дуется она. — Что со мной не так?
— Ты не моем вкусе.
— Некрасивая?
Я пожимаю плечами. Я мог бы сказать о возрасте. Но есть более эффективный путь.
Ева злится. Ну как же, ее, типичную королеву выпускного, кто-то назвал некрасивой. А я не назвал, между прочим. Я лишь обидно пожал плечами.
— А какие женщины тебе нравятся? — не унимается она. — Пожилые, как ты?
Нет, она невыносима! Сан Саныч ее явно распустил. Ни малейшего понятия о приличиях. Выпаливает, что в голову взбредет. Задает неэтичные вопросы.
Я, кстати, тоже умею быть неэтичным.
— Ты когда-нибудь покупала суповой набор?
— Что?
— Куриный суповой набор. Там синие ноги в пыпырчатой коже, тощие шеи и сморщенные куриные жопки.
