Злата же не вписывается ни в один. И я не поймал от неё ни опостылевших фраз, ни поз, ни смыслов, ни реакций. Свежо! И держит в тонусе. «На автомате» с ней не получается. Мне резко перестало быть скучно. Внутри загорелся атомный реактор. Энергии через край! Это сильно повышает цену.
Опять же… На первый взгляд, в ней нет ничего, что меня отталкивает в женщинах. С другой стороны, мы не общались ни разу лично. И всё же, а что если брак окажется удачным? Я могу быть нормальным мужем? Смотря что считать нормой, конечно.
А вот идея, что она может выбрать Родиона больше не кажется мне привлекательной. Скорее уж, я готов напрячься и не допустить этого.
Каких-то пару недель, и эта женщина может принадлежать мне.
— Деталь с ее несовершеннолетним братом…
— В доме много места. Найдется и для ее брата. Не вижу проблемы.
Дом строили под большую семью. Дед планировал, что и моя семья, и семья Родиона будет жить в нашей усадьбе и ей нарастили «крылья». Большинство комнат пустует. Дом — единственное, что еще не заложено. Он, пока что, принадлежит бабушке.
Регина выкладывает передо мной тайминг. Просматриваю.
— Так же звонила Юлия Потоцкая. Не может до тебя дозвониться.
— Я ее заблокировал.
Это одна из бывших любовниц. Всё время выпрашивает деньги. Я дал уже достаточно.
— Сказала: разговор важный.
— Да-да… — скептически фыркаю я.
— Важный для тебя, уточнила она и добавила, что речь не о деньгах.
— Окей, я перезвоню ей. Что-то еще?
— Если вдруг ты забыл, то сегодня ты пригласил Злату на ужин.
— Я не забыл.
— Через пятьдесят минут, — бросает она взгляд на часы. — Заказала тебе свежую рубашку и бритву.
— Спасибо.
Без Регины как без рук. Очень полезный сотрудник. Третье полушарие моего мозга.
— Если это всё, то можешь идти.
В моём кабинете личный душ. Ополоснувшись, быстро прохожусь лезвием по уже отросшей щетине. Меняю рубашку. Откидываю в сторону галстук. Ужин неформальный.
— Дэм, Злата уже подъехала, — встает в дверях Регина.
— Пусть ее встретят. Я спускаюсь.
Закрываю в сейф ствол вместе с кобурой. Ни к чему светить пушкой при девушке. Быстро сбегаю по лестнице вниз. Вижу, как официант провожает Злату в випку, отводя в сторону пелену стеклянных бус. Захожу следом.
— Добрый вечер.
Вздрогнув, оборачивается.
Отодвигаю ей стул. Сажусь напротив. О чем нам разговаривать? Не представляю. Просто смотрю ей в глаза. Мне этого достаточно. Там глубоко и наполненно. Может быть поэтому и не нужны слова.
Официанты приносят то, что я заказал заранее. А мы всё также молчим. Наверное, надо пообщаться.
— Итак, Злата. Что ты ждёшь от замужества?
Смущается. Но практически незаметно. Взгляда не отводит. Я спросил слишком прямо?
— Надёжного партнёра, — оживает она.
Бровь вздрагивает, чуть изгибаясь. На её лице сложная эмоция. Мне кажется она отрицательной.
— Хм. Очень зрелый ответ. Тебе он неприятен?
Устало вздыхает.
— Жаль, — ухмыляюсь я. — Не успел и пары слов сказать, а уже утомил тебя. Я этого не хотел. Расскажи что-нибудь о себе.
— Вы уже все обо мне узнали. Ваша служба безопасности хорошо работает. Они звонили людям, которые работали на моем прииске.
А люди, значит, тут же сообщили тебе? Любят свою маленькую барыню?
— Тебя это расстроило?
— Нет.
— А мне кажется, ты расстроена.
— Мой дед в больнице. Я расстроена поэтому.
— Ясно. Давай ужинать. Что ты любишь, Злата? — показываю на обильно накрытый стол.
Замечаю что её взгляд останавливается на блюде с фруктовой нарезкой.
— Это будет невежливо, если я предпочту блюдо с фруктами всему остальному?
— Мне плевать на церемонии. Если это доставит тебе удовольствие — ради бога.
Отпускаю официанта. Предварительно распорядившись, чтобы убрали все горячее и оставили одни закуски.
— Извините, Демид, — наблюдает она, как официанты уносят лишнее.
— Расслабься.
Злата, облизывая нежные губы, съедает кусочек манго. Темные ресницы смыкаются, словно на пике удовольствия. Мне кажется, я слышу тихий стон. Зрелище не для голодного мужчины. А я голоден. Эта девочка разожгла фантазии, желание обладать и… ревность. Я ведь не единственный претендент.
Злата съедает еще кусочек. С таким кайфом! У меня выделяется слюна, я сглатываю вместе с ней.
— Это так вкусно?
Не выдержав, тянусь своей вилкой, и забираю с её чашки кусочек. Отправляю его в рот. Манго как манго…
— Да, это вкусно. Я раньше не пробовала многого. Вам это кажется обычным, наверное, а для меня деликатес.
— Ты не выглядишь, как девушка из глубинки.
— Дед настоял на стилисте. Не обманывайтесь.
— Нет, дело не в этом.
Стилист придал немного лоска. Но сними с нее все шмотки и одень в мешковину, ничего не изменится. Хотя нет… Мешковина, наверняка станет трендом. И все модницы поспешат приодеться в неё. Да и речь у нее очень красивая и уверенная. Чистая. Без сленга, слов паразитов и прочего мусора.
— Мой стилист не справился? — поднимает она бровь. — Это не его вина. Я не во всем послушна.
— Ты прекрасно выглядишь, не сомневайся. А в чем ты отказалась слушать стилиста?
— Не позволила обрезать и покрасить волосы.
— Уволь его! — вздрагиваю я.
Волосы роскошны. Густая блестящая гладь до пояса.
Мне хочется прикоснуться к ней. Пухлые губы обнимают крупную клубнику, навевая мне такие ассоциации, что становится жарко. Дергаю верхнюю пуговицу на рубашке. Протягивая руку по поверхности стола, кладу кисть поверх её. Рефлекторно выдергивает, с вопросом глядя на меня. Ноздри тревожно подрагивают. Недотрога… И я хочу ее еще больше!
— Брак — не будет фиктивным, — поясняю я. — Ты же ищешь не просто партнёра, а мужа. Прикосновение, запах… Это важно.
— Вы правы. Это важно.
Раскрываю ладонь, прося ее руку. Тормозит, глядя на мою ладонь. И словно ломая себя, вкладывает в нее свою. Сжимаю. Глядя в глаза, рисую большим пальце восьмёрку на ладони. Она опускает взгляд на соединение наших рук. И поднимает его снова.
— Мне сказали, что у Вас гарем.
Твою мать!..
Гарем.
Да, когда-то был. Я скучал, наверное, разочаровавшись в женщинах, что меня окружали и начал извращаться. Но пресытило и это.
— Это неправда, — отпускаю её напряжённую кисть.
Нервно провожу пятерней по волосам.
— Ваша служба безопасности тоже не дремлет? — с усилием улыбаюсь я. — Повторюсь — это неправда. И я очень внимательно читал брачный контракт.
— Хорошо, — кивает она.
Но напряжение между нами не спадает. Манго и дыня на чашке с фруктами закончились. Пишу смс повару, чтобы сделали нарезку только из манго и дыни. Она предпочла это всему остальному.
— Что еще ты любишь?
— Ещё?… Я люблю честность.
Ух!
— Камень в мой огород? Я тебе не соврал. Твои безопасники нашли давно устаревшую информацию из моей буйной молодости. Можно откровенный вопрос?
— Спрашивайте.
— Сколько у нас с братом конкурентов?
Слова уже вылетели. Но я недоволен ими. Неправильная постановка вопроса. Еще три дня назад, до того, как мы познакомились, он звучал именно так. Теперь — иначе: «сколько у меня конкурентов». Но вопрос уже озвучен. И я тихо бешусь. Это абсолютно неправильное позиционирование меня. Катастрофически неправильное. И если с другой женщиной я бы на это забил, то с этой мне важно взаимопонимание и коннект.
Моё давление подскакивает. Вилка в моих пальцах гнётся. Злата с тревогой смотрит на это. Плохо. Отчуждение нарастает. Медленно откладываю деформированную вилку в сторону и беру другой прибор.
Сухо и вынужденно улыбаюсь, пытаясь сгладить неловкость.
— Демид… Я не часть наследства. Наследство — часть меня. Если мужчина этого не понимает, он никому не конкурент.
Ого… а девочка-то не овечка. Цену себе знает.
— Я прошу прощения, Злата, если мой вопрос прозвучал так. Я его отменяю.
