выпал из рук. Если бы за рулём была Стэлла, кочку бы мы даже не почувствовали. Но что уж.
— Я должна сделать это одна, — вздохнула я.
— Ничего ты не должна.
— Должна, — ответила уверенно. – Должна, Стэлла._______Продолжение выйдет завтра в 7-00 по мск.
Доехала я даже быстрее, чем ожидала. На то, чтобы преодолеть разделявшие города полторы сотни километров, мне понадобилось чуть больше двух часов. Не помню, чтобы когда-нибудь я ехала с такой скоростью, но выбора не было. Мне нужно было вернуться к вечеру, а до этого сделать то, что ещё недавно казалось невозможным.
— Давай, — прошептала я, когда машина начала покряхтывать. Не хватало застрять, когда я почти у цели.
Посмотрела на показатель уровня бензина и едва не застонала в голос. Вот же я дура! Мне живо представилось, как бы глянула на меня Стэлла, окажись она рядом. Хотя, окажись она рядом, мне бы не грозило заглохнуть от того, что я забыла заправиться.
Торопливо найдя адрес ближайшей АЗС, я мысленно скрестила пальцы. Всего километр, дотянуть бы.
Чем ближе я подъезжала к городу, тем тревожнее было на сердце. Какой уж тут бензин! Всю жизнь я сочиняла для самой себя сказки. О том, кто я, откуда. В детстве фантазировала, как однажды около детского дома остановится красивая машина, оттуда выйдет женщина и скажет, что забирает меня. Что она моя мама, потерявшая меня по какой-то глупой случайности… Грёзы маленькой девочки, у которой никогда не было ничего своего. Только то, что отвалили щедрые спонсоры с барского плеча и необходимость, выделяемая государством.
— Малышка, ты меня слышишь? – работающий на заправке молодой мужчина хмыкнул. – О чём задумалась, красавица?
Меня передёрнуло.
— О том, что приготовлю мужу на ужин, — огрызнулась и протянула ему деньги, «ненароком» продемонстрировав кольцо с россыпью бриллиантов, среди которых особенно выделялся один, самый крупный. – И о том, как он меня за этот ужин поблагодарит.
Заправщик перестал лыбиться. Наградил презрительным взглядом. Я ответила ему таким же и вдавила педаль газа.
Нашёлся умник! Как же меня раздражали подобные ему! Как же, красавица! Да была бы я похожа на лягушку, он бы рассыпался в комплиментах, про себя считая, сколько стоит моя машина и серьги в ушах.
Только купить можно далеко не всё. Когда-то Вандор пытался доказать мне обратное – не вышло. Это я доказала ему, что некоторые вещи не продаются. Чувства не продаются, люди — тоже. И даже то, что формально он купил меня, ничего не значит.
Свернув на главную улицу, я рассеянно уставилась на ряд магазинов. Привезти цветы? Торт? Торт, наверное, лучше. Затормозила у кондитерской, но из машины так и не вышла. Мимо, по обочине прошла женщина с двумя детьми. Девочка облизывала мороженое, а мальчик чуть постарше нёс большой тяжёлый пакет.
Как же быстро пролетело время… Только-только Марк был совсем крохотным, а сейчас ему пять. Совсем скоро он будет совсем взрослым.
Телефон на соседнем сиденье зазвонил уже в третий раз. Я мельком посмотрела на дисплей. Отвечать не стала, хотя ощущение было, что мобильный плюётся мелодией. Перевернула дисплеем вниз. Вандор придёт в ярость, когда узнает, что я-таки послала его запреты к чёрту. И ладно.
Марку пять, Дане почти четыре. А ещё полуторогодовалая Доминика… Как же муж радовался, когда на УЗИ нам сказали, что на этот раз девочка. Сердце затопило зализывающим боль теплом, нежностью. Я поглубже вдохнула и выдохнула, медленно тронув машину с места. Только спустя пару минут поняла, что торт так и не купила. Но возвращаться не стала.
Навигатор провёл меня по всем возможным закоулкам. Я начала сомневаться, что нужный мне адрес вообще существует.
— Простите, — высунулась в окно, увидев бредущего с опорной тростью старика. – Простите, а Кировоградский переулок…
— Вот туда езжай, — прошамкал он беззубым, похожим на чёрный провал ртом и махнул в сторону.
Поблагодарив, я юркнула между двух покосившихся развалюх и, к своему удивлению, оказалась во дворе довольно нового дома.
Вандор всегда ревновал меня, как безумный. Что на этот раз? Опять ревность? Разве он не понимает, как это для меня важно?! Разве не понимает, что важнее его и детей у меня ничего и никого нет, и это не изменится?! Мужчина, отнявший у меня свободу и подаривший целую вселенную. Мужчина, ставший моим небом и воздухом. Моё сердце переполняла любовь к нему, хотя порой его собственнические замашки доводили меня до истерик.
Припарковав машину у одного из подъездов, я достала бумажку и сверила адрес. Кировоградский переулок, дом восемь.
Перечитала снова. Ещё и ещё. Взглядом нашла вывеску на углу дома. Минуты потащились вперёд, а я сидела, не в силах заставить себя выйти из машины.
— Давай, — тихонько сказала самой себе. – Ничего не изменится от того, что ты тут сидишь.
Только убеждения не помогали. Грудь будто кто-то сдавил огромными ручищами.
Я всё-таки собралась. Вышла на улицу и опять посмотрела на подъезды. Какой из них?
Медленно пошла к тому, что был ближе всего. Не тот… Двор был зелёным, детская площадка пустовала. Только несколько воробьёв куксились на заборе, и жирный потрёпанный кот лениво наблюдал за мной, сидя на скамейке. Найдя нужный подъезд, я опять замешкалась.
Коснулась кнопок домофона, но в последний момент поняла – не могу. Услышу её голос и… Что случится, я не знала.
— Здравствуйте, — поздоровалась, как только из динамика донёсся грубый мужской голос. – Это… курьер. Почтовый курьер. Откройте, пожалуйста.
В ответ донеслось недовольное ворчание, но домофон всё-таки запиликал. В подъезде пахло сыростью. Неожиданно меня охватило желание развернуться и уйти. Что я скажу ей?
— Прекрати, — раздражённая на саму себя, я вызвала лифт. Наугад нажала на кнопку с цифрой пять и мысленно отругала себя за малодушие. Двадцать пять лет прошло…
Нужная мне квартира оказалась на этаж ниже. Пешком спустившись на пролёт, я позвонила в дверь и прислушалась. Внутри залаяла собака. Собака…
— Добрый день, — появившаяся на пороге женщина была достаточно молодой. Домашний костюм из лёгкой серой ткани обрисовывал её подтянутое тело и подчёркивал цвет глаз. На шее была золотая цепочка с украшенным рубинами и бриллиантами крестиком. В ушах — серьги с такими же камнями.
— Добрый, — слова куда-то пропали.
Я рассматривала её, тогда как она ждала от меня чего-то большего. Нужно было сказать хоть что-нибудь, но я просто
