красивые рассветы я встретила именно там. Но не с Седриком, а с моими героями. Муж часто не ночевал дома, приезжал пьяный или под наркотой. Удивительно, как ловко он до свадьбы целых полгода скрывал свои наклонности. Впрочем, я тогда не глядя принимала его ухаживания, увлеченная написанием нового романа. Вдобавок Кроули оказался жутким ревнивцем, и с Русито в последнее время я общалась только по интернету. Русито единственный знал о моём горе. Для остальных я слыла процветающей писательницей и счастливой обладательницей звёздного мужа.
Я жаждала развода. Отложила немного средств – мои книги неплохо продавались в сети. Но это были сущие слёзы по сравнению с кушем, который мне светил за удачный сценарий в Голливуде. Седрик деньгами меня не жаловал, оплачивал всё сам, вплоть до доставки продуктов на дом.
Через полгода в прессу просочились первые слухи об интрижках Седрика. И тогда через Русито я связалась с бракоразводным адвокатом.
* * *
– Милая, прости! – Седрик развязывает мои затёкшие руки и покрывает их поцелуями. – Я ушёл в гостиную хлебнуть виски и вырубился. Хочу тебя, сладкая моя!
Ненавижу запах перегара и его липкий пот. Руки и ноги затекли от крепких пут. Вырываюсь из объятий и устремляюсь в туалет. Еле дотерпела до утра. Реву в голос. Охрипла от крика. Но за толстыми стенами особняка никто меня ночью не услышал. Ещё и телек орал на всю мощь – Седрик обожает по пьяни пересматривать картины со своим участием. Там он пылкий любовник. Во время просмотров Седрик часто заставлял меня мусолить своё вялое мужское достоинство. Вчера, напротив, Седрик был «на подъёме чувств» и решил доставить удовольствие мне. Против воли.
Встаю под душ и выдавливаю на мочалку клубничный мусс. Самая маленькая из трёх ванных комнат в доме Седрика Кроули размером с мою питерскую квартиру. Не имею никакого права назвать дом Седрика своим. По брачному контракту я получу в случае развода кусок от многомиллионного состояния мужа, если проживу с ним не меньше пяти лет и рожу двоих детей. Не проживу… И не рожу. Боюсь уже никогда после вчерашнего избиения. Я его пленница – это факт.
С грохотом отворяется дверь в ванную. Вжимаюсь в стену душевой кабины. Хочу раствориться в воздухе. Седрик, сжимая в одной руке мой паспорт с вложенным заявлением на развод, выволакивает меня на середину ванной и швыряет на ледяной кафель пола. У Меня одна мысль: «Какого чёрта Седрик полез под ковёр?»
Такое красивое на экране, сейчас лицо Седрика перекошено от гнева.
– Развестись со мной решила, стерва? Ты не выйдешь из дома! – он разрывает документы и выплёвывает чуть ли не огнём: – Никогда!
– Седрик, я…
Он замахивается кулаком, но в последний момент останавливается.
– Есть идея получше, – полоснув по мне безумным взглядом остекленевших глаз, он возвращается в комнату.
Уже принял дозу. Может, в бассейне утопиться решил? Сажусь на корточки и, утирая слёзы, собираю обрывки паспорта.
– Ты больше не напишешь ни строчки!
Вслед за диким криком раздаётся оглушительный грохот. Срываю с батареи полотенце и выбегаю из ванной. Между лопаток проступают капли пота. Стою, не в силах вымолвить ни слова, и смотрю на свой разбитый ноутбук.
– И не позвонишь никому! – Седрик с размаху бросает в стену мой телефон.
Он разлетается брызгами между двумя постерами к фильмам мужа.
Считаю мысленно до десяти, заставляя себя и сейчас промолчать. По совету Русито всю важную информацию я храню на компакт-дисках. Но как теперь связаться с моим другом?
* * *
Остров Механа в Тихом океане, 2010
Открываю глаза и с облегчением выдыхаю. Всё познаётся в сравнении. Одеваюсь – хочу пройтись вдоль океана перед обедом. Спускаюсь в холл и выглядываю на улицу. Павел сидит спиной к дверям. Листы рукописи уже собрали. Я не первый раз её выкидываю. Уверена, когда вернусь, она будет лежать на моей постели.
– Миссис Кроули, – зовёт меня Карлос.
Прикладываю палец к губам и спешу к стойке портье.
– Чего тебе? – Врезать бы ему за подставу.
– Лок просил передать вам это, – он протягивает мне сложенный листок.
Разворачиваю послание, и кровь в очередной раз за утро притекает к моим щекам. Рву бумажку, швыряю клочки в лицо хрюкающему от смеха Карлосу, и выбегаю из гостиницы.
Бреду к причалу, чуть прихрамывая и размышляя над незамысловатым предложением Лока. На скудном английском он написал всё, что хочет сделать со мной и даже сдобрил послание иллюстрацией. Да Винчи, тоже мне.
Но весь этот бред вылетает из головы, и душа заходится от восторга, когда я выхожу к океану из зарослей пальм. Маленькая белая яхта подобна облачку на ясном небе. Она мягко покачивается на волнах, всем своим видом призывая отправиться в большое плавание. «Откуда она здесь?» – забираюсь на деревянный пирс и дохожу до самого его края. В моём воображении яхта вырастает в размерах. И вот уже мне представляется голубой бассейн на борту, симпатичный миллионер в льняных штанах, утонченные девы в бикини и широкополых шляпах, шампанское, мясистая клешня лобстера свисает с блюда… Выстрел… Миллионер падает в бассейн, и красное пятно расползается по воде. Какой кровожадной я стала. Пора переключаться на детективы.
– Уф, а вдруг это яхта того Казановы? – обращаюсь к вороне, гуляющей с важным видом. Она каркает, и тут же чьи-то руки ложатся мне на талию.
– Лок…
Я с разворота, не глядя, с силой бью кулаками в широкую грудь. Но это не Лок. Павел, явно не ожидав сопротивления, летит в воду.
– Да за что же ты меня так невзлюбила? – он выбирается на пирс, снимает и отжимает рубаху. От его покатых бронзовых плеч меня бросает в дрожь, но я сохраняю лицо.
– С удовольствием влепила бы вам пощёчину за такие дела. И прекратите устраивать стриптиз! – поворачиваюсь, чтобы уйти.
– Стоять, – Павел хватает меня за локоть и дёргает на себя. – Прости, неправ. Но ты такая соблазнительная – не смог удержаться.
– Вы…
Он широко улыбается и перехватывает мою руку, взлетевшую для пощёчины.
– Давай на ты. Мы же не на светском рауте! И если еще раз позволишь себе ударить меня, я тебя отшлёпаю.
– Понимаете… понимаешь, – гляжу в ясные глаза Павла и вновь, смутившись, брякаю вообще не то, что хотела сказать: – Я не хочу заводить отношения и приехала сюда не для того, чтобы найти очередную головную боль.
– Но я и не собираюсь на тебе жениться, если ты говоришь об этом недуге. – В его взгляде прыгают бесенята. Похоже, Павла забавляет мое стремление к независимости. – Я заядлый холостяк. Но, коли уж мы оказались вдвоём там, где
