только мы остановилась, и открыли перед нами двери.
Красный ковер вёл вверх по лестнице и через парадную дверь.
Я покачала головой, но быстро остановилась под взглядом матери. Она и отец заставили меня встать между ними, когда мы направились к входной двери. Там нас ждал другой служащий с профессиональной фирменной улыбкой на лице.
Ни Фальконе, ни его жены нигде не было видно. Почему я не удивлена?
Вестибюль был больше, чем я когда-либо видела. Мириады хрустальных фигур всех размеров стояли вдоль стен, а несколько огромных портретов Фальконе и его жены украшали высокие стены.
— Будь вежливой, — прошептала мама, когда нас повели к двойным дверям, ведущим в бальный зал с хрустальными люстрами и высокими столами, окаймляющими танцпол.
Вдоль одной стены тянулся длинный стол с канапе, грудами лангустинов и омаров, мисками с колотым льдом, на которых лежали самые большие устрицы, каких я когда-либо видела, жестяные банки с осетровой икрой и всеми роскошными блюдами, какие я только могла себе представить.
Служащий извинился, как только мы вошли в бальный зал, и помчался к следующим гостям.
Оказавшись внутри, я скользнула взглядом по гостям, ища моих подруг.
Мне не терпелось присоединиться к ним и позволить родителям самим искать себе компанию, но мама не дала мне такой возможности.
Она слегка коснулась моего предплечья и прошептала мне на ухо.
— Веди себя, наилучшим образом. Сначала мы должны поблагодарить мистера Фальконе за приглашение.
Я посмотрела мимо неё туда, где отец уже разговаривал с высоким черноволосым мужчиной.
Отец сгорбил плечи, будто пытался поклониться боссу, не кланяясь.
Это зрелище оставило во рту горький привкус. С маминой ладонью на своей пояснице, я подкралась поближе к отцу и его боссу.
Мы остановились в нескольких шагах позади них, ожидая, когда они повернутся к нам.
Темные глаза Фальконе нашли меня прежде, чем отец заметил наше присутствие. От холода у меня по спине побежали мурашки. Его яркая белая рубашка и черный галстук-бабочка делали его ещё более пугающим, учитывая, что, как правило, галстуки-бабочки делали их владельцев забавными.
Обменявшись несколькими ничего не значащими любезностями, меня, наконец, отпустили, и я бросилась к одному из официантов, державшему на ладони поднос с бокалами шампанского.
Он был одет в белый смокинг и белые, начищенные до блеска, ботинки. По крайней мере, их легко было заметить.
Один из наших телохранителей следовал в нескольких шагах позади меня, когда я отошла от родителей, а другой встал на краю собравшихся гостей и следил за моими родителями.
Я удивилась, зачем нам вообще понадобилась охрана на вечеринке наших предполагаемых друзей. Я отогнала эту мысль, желая насладиться сегодняшним вечером, и взяла бокал шампанского с быстрой благодарностью, затем сделала большой глоток колючей жидкости, морщась от терпкого вкуса.
— Как ты можешь делать такое лицо, когда пьешь Дом Периньон, лучший напиток в мире, — сказала Триш, объявившись передо мной из ниоткуда, и хватая бокал шампанского для себя.
— Это вода царей, — нараспев произнесла Анастасия, что нервировало меня, так как я не была уверена, шутит она или говорит правду.
— Пытаюсь привыкнуть, — призналась я, убирая бокал ото рта.
Алкоголь начал творить своё волшебство, и я была благодарна за это после короткого разговора с Фальконе.
Обе мои подруги были стильными до совершенства. Анастасия в серебристом платье в пол и Триш в светло-зеленом коктейльном платье до колен.
Не то чтобы я ожидала от них чего-то меньшего. Они подробно рассказали мне о поездке по магазинам за новыми платьями для этого случая.
Конечно, мне не позволили поехать с ними, несмотря на все мои попытки убедить родителей. Вместо этого мать заставила меня надеть платье, купленное на Рождество в прошлом году. Единственным моим утешением было то, что никто, кроме моей семьи, не видел меня в нём, так что я не была смущена перед подругами.
— Слышала, это уже вошло в привычку, — задумчиво добавила Триш.
Она сделала маленький глоток из своего бокала, выражение её лица стало блаженным.
— Полагаю, я всегда питала слабость к Дом Периньон, и за последний год у меня было достаточно возможностей привыкнуть к нему, а в будущем я намерена пить его ещё чаще.
Они с Анастасией рассмеялись, а я снова прокляла родителей за их опеку надо мной.
Если Триш и Анастасия могли противостоять предполагаемым опасностям нашего мира, то и я тоже.
Триш одарила меня дразнящей улыбкой и обняла одной рукой, стараясь не испортить ни прическу, ни макияж.
Анастасия только улыбнулась. Её лиф был шедевром из жемчуга и вышивки.
— Боюсь, что зацеплюсь, если мы обнимемся, — сказала она извиняющимся тоном.
— Разумно, — сказала я, делая ещё один глоток из своего бокала и заставляя своё лицо выражать восторг вместо отвращения от вкуса напитка.
Я знала, что для большинства людей это шампанское было вершиной их фантазий, но я просто не могла наслаждаться им. Мне придётся приложить усилия, если я не хочу снова увидеть жалостливое выражение лица Анастасии.
— Одна из твоих шпилек болтается, — сказала она.
Моя свободная рука взлетела к тому месту, куда она смотрела, и я попыталась найти шпильку, прежде чем она испортит мою прическу.
Другие гости и без того бросали взгляды в мою сторону, так как это был мой дебют на вечеринке. Я не могла рисковать и выглядеть менее чем безупречно.
— Позволь мне, — сказала Триш и просто отодвинула шпильку на несколько дюймов назад. — Всё. Сделано.
Её улыбка была доброй.
И это всё? По реакции Анастасии можно было подумать, что я совершила непростительный модный грех.
— Сегодня выбор хороший, — сказала Анастасия.
Её взгляд задержался на группе мужчин напротив нас, давая понять, что она говорила не о закусках.
Мужчины в центре её внимания были, как минимум, лет на десять старше нас, и когда я осмотрела остальную часть комнаты, поняла, что мы являлись самыми молодыми гостями.
Большинство присутствующих работали на Фальконе. Это была вечеринка для своих подданных; я сомневалась, что у него есть друзья. Такие люди, как он, не могут позволить себе такую роскошь.
— Но, конечно, теперь, когда ты помолвлена с Козимо, ты больше не можешь смотреть на других мужчин, — продолжала Анастасия, возвращая меня к реальности.
Я не знала, что на это ответить.
Её голос звучал странно. Она ревновала? Отец, вероятно, уже подыскивает ей подходящую пару, так что скоро она тоже будет помолвлена.
— Мы все скоро выйдем замуж, — сказала я успокаивающим тоном.
— Ты заполучила самого высокопоставленного холостяка, это точно, — сказала она с натянутой улыбкой. Потом рассмеялась и чокнулась со мной бокалом. — Шучу, не смотри
