Зря. Лучше бы просила сосать прощение, может не так больно было бы это все.
Он подходит к столу, опирается на него и прожигает меня взглядом.
– Что?! Да за кого вы меня принимаете! Я в школе работаю, и уж точно с такими мужчинами, как вы, не кручу, – всхлипываю и вижу, как капают капли слез на мои обнаженные коленки.
– Слезы? Останови потоп, ненавижу рыдающих баб. Этим ты меня точно не умаслишь, Карина.
Я резко перестала рыдать. И застыла, сжав пальцы в кулаки. Это блядь какая-то хрень! Куда моя сестра опять сунула свой нос?! Начинаю дико смеяться. И пытаюсь сквозь хохот чеканить внятно каждое слово.
– Прости, мужик, но ты ошибся. Мне тебя жаль.
– Себя пожалей, ненормальная, – в его голосе сталь. Моя истерика явно взбесила его еще больше, потому что градус сумасшествия в комнате вдруг повысился.
Он оттолкнулся от стола, подошел ко мне и сжал пальцами мое лицо, заставляя смотреть себе в глаза, в которых полыхало пламя.
– Бессмертной себя возомнила? Думаешь, ты стоила пол ляма? Огорчу, детка. Меня обслуживали и получше. Поэтому у тебя ровно десять секунд на то, чтоб ты рассказала, как собираешься исправлять неприятную ситуацию и возвращать деньги. Время пошло.
– К Карине обратись, – дёргаю головой, чтобы он перестал сжимать мой подбородок так, словно челюсть раскрошить мне собрался.
Сжимает сильнее, дергая мою голову и возвращая на место, и наклоняется ниже.
– Ты решила поиграть со мной?
Вторая его рука ложится на мою голую коленку и сжимает её.
– Может тогда и мне поиграть с тобой?
Рука скользит по внутренней поверхности бедра прямиком к моей промежности.
А в его голосе снова сталь.
– А потом пацанам отдать поиграть, и так пока все пятьсот косарей не отработаешь.
Мразь! Дрожу от брезгливости и того, что совершенно незнакомый мужчина прикасается к моей коже. Все мое существо противится этому прикосновению. Оно обжигает так, словно меня крапивой полоснули. Вижу его лицо очень близко, слышу его аромат и отворачиваю лицо в сторону.
Он ведь все это придумал? Как Карина могла украсть у такого крутого чувака пол ляма? Либо же он лох, либо же просто придумал себе развлечение. Меня начинает колотить ещё больше. Он же меня изнасилует и не подавится. И хорошо, если выбросит где-то в пригороде. А если нет?!
– Я Марина. Где моя сестра, я не знаю. Отпустите меня... Пожалуйста.
Поворачиваю голову и глотаю слезы отчаяния.
Он отпустил мое лицо и расхохотался.
– А, ну лады тогда. А я тогда Руслан, извини за брата, все в порядке.
Издевается. Не верит. Отходит назад к столу.
Достает телефон, набирает, и произносит одну фразу:
– Пробей эту курву для меня, – и отсоединяется.
Садится на свое место, смотрит на меня, тарабанит пальцами по столу.
– Что еще нафантазируешь, пока мы теряем время зря?
Только бы его гориллы пробили всю подноготную обо мне. Скрещиваю пальцы на удачу и пытаюсь больше не рыдать. Не хочу злить этого тирана. Голова болит так, что впору лопнуть.
– Развяжите меня, куда я сбегу? Или это один из способов унизить пленника?
– Развязанной в прошлый раз ты сбежала вникуда на три месяца с пол лямом зелени, так, что пацаны еле нашли. Уж извини, предпочту связанной.
– Большой и сильный мужчина когда-то облажался, теперь ...
Вовремя затыкаюсь, чтобы не ляпнуть колкость, которая заденет его мужское эго.
Застывает как изваяние в кресле, затем наклоняет голову на бок. Ухмыляется так, что мурашки по коже.
– Понял. Так бы сразу и сказала, игривая.
Он поднимается со своего места, подходит ко мне, и совершенно бесцеремонно сжимает мою грудь. Секунда – и ткань платья трещит в его сильных руках, и он разрывает его пополам, оставляя лоскуты повиснуть на веревке и оголяя мою грудь.
– Только попробуй! Я тебе глаза выцарапаю! – подпрыгиваю на месте и едва не падаю на бок.
Мои слова для него как пустой звук. Рука опускается с груди к промежности и касается клитора сквозь трусики. Движения такие дерзкие, настойчивые и умелые, что я непроизвольно всхлипнула, а этот извращенец холодно усмехнулся, услышав.
– Какие мокрые трусики у похотливой сучки.
О да, победитель. Прикрываю глаза и отворачиваю голову, чтобы не видеть его надменное лицо. Молчу, потому что сложилось впечатление, что любые мои слова или сопротивление только сильнее его заводит. Я не знаю какой секс был у него и моей сестры, но у меня волосы шевелятся от мысли, что он, приняв меня за нее, будет использовать как подстилку для удовлетворения своих потребностей.
Он принял мое молчание как приглашение к более наглым действиям и отодвинул трусики, засовывая палец внутрь, ритмично потрахивая мою промежность. Большой палец остался на клиторе и продолжал предательски приятно дразнить и гладить там. Твердый, уверенный, нахальный. Действует методично и отточено, мое предательское тело быстро капитулирует под его напором.
Кусаю губы и боюсь что-то ляпнуть колкое. Боюсь, что он сразу примет любые мои слова как приглашение и продолжит издеваться.
Карина. Дрянь ты. Какого черта ты назвалась моей фамилией?! Подсказывает мне моя интуиция, что Карина пошла по скользкому пути. Идиотка. С такими крупными акулами не шутят. Мне теперь как быть?
– Пожалуйста, не надо, – пытаюсь подпрыгнуть вместе со стулом и отодвинуться в сторону, подальше от этого огромного мужчины.
Выгляжу жалко, но он продолжает нависать, как гора, и дышит сбивчиво, опаляя кожу на моей шее своим дыханием.
Он достает пальцы, на которых блестит моя влага, и хмыкает.
– Не надо? Уверена?
Его вторая рука скользит по моей скуле, а затем большой палец дерзко скользит в мой приоткрытый рот.
– Пососи.
– Я не буду! – подпрыгнула вновь и все же свалилась на бок, больно ударив руку. – Я не знаю, где сестра, я не буду отвечать за ее грехи, это твой косяк, Стрельцов. Тебе лучше меня отпустить.
Я вновь разрыдалась, почувствовав себя мерзко за то, что мое тело отвечало ему.
Наклонился, поднял стул и меня вместе с ним.
– Ты будешь делать все, что я хочу и как я захочу, поняла?
Он ушел так быстро, что я не успела что-то ответить. Как бы я себя не вела, все было не так. И теперь я почти убедилась в том, что это какая-то дикая игра богатого извращенца. Я одинока в этом городе. Меня никто не будет искать.
