негромко музыку на телефоне.
Когда расстались с Гроу, я обливалась слезами под баллады. А сейчас хочется чего-нибудь мотивирующего, чтобы дать себе пинок и сказать, что я лучше их всех, просто вы этого не цените. И никакого нытья. Этот предатель ни одной моей слезинки не достоин.
Есть у меня такая, — листаю плейлист и врубаю.
— Black tie, bad guy… Ты мой обжиг, я сталь… Хватит ныть, ибо… Жива, и на том спасибо… Good-bye… Теперь сотни мальчиков… С моим сердцем плачут в такт… И его осколками… Поранятся больно так…
— Фурия-фурия-фурия-фурия, — подпеваю громко.
Одного стакана мне хватает напиться. Перебираюсь на диван. Одну подушку под голову, вторую обнимаю.
Почему-то Алекс вспомнился. А именно его глаза, голубые, как небо. Руки его нежные и поцелуи страстные.
И измена его тоже вспоминается…
— Пошёл нахрен! — запуливаю подушку в угол. — Ты мне тоже не нужен!
Устраиваюсь удобно и почти мгновенно отрубаюсь.
— Молли попроси адвоката, чтобы ко мне зашёл, — кидаю на ходу секретарю, забирая почту. — И ещё… — останавливаюсь, — заблокируй все корпоративные карты моего мужа.
— Что?
— Что слышала! — поднимаю на неё глаза и голос. — Я дважды не повторяю.
Подхожу к дверям кабинета.
— Похоже, годовщина свадьбы не удалась, — шепчется за моей спиной с девушкой из дизайнерского отдела.
Я поворачиваюсь и со злостью смотрю на них.
— Вы ко мне? — обращаюсь к девушке.
— Н-е-т! — с дрожанием в голосе произносит она.
— Тогда какого хрена ты здесь торчишь? — рыкаю на неё. — Работы мало? Я найду. Или ты будешь искать новую.
Она испуганно бегает глазами и скрывает из приемной.
Подхожу к двери в коридор, где уже столпились сотрудники.
— Это всех касается! — рявкаю на них. — Если через минуту увижу хоть одну живую душу, шарахающуюся по офису без дела — уволю к чертовой матери!
Коридор быстро пустеет.
Я возвращаюсь к двери своего кабинета. В проёме стоит Мишка.
— Ты чего народ кошмаришь?
— Достали все! Только языками чесать могут, — вхожу в кабинет и плюхаюсь в кресло.
Он заходит за мной и плотно закрывает дверь.
— Что с настроением? — садится напротив меня.
— Его нет…
— Я заехал с утра к тебе, но горничная сказала, что ты вечером собрала чемодан и уехала. Поехал сюда…
— Да, я съехала из дома, — тянусь за стикером на своём столе.
— Подарок мужа на годовщину не понравился? — шутит он.
— Понравился. Охуенный! Во! — язвлю в ответ, показав большой палец вверх. — Застукала его с любовницей в Хилтоне.
Он открывает рот.
— Охренеть!
— Не то слово! — достаю телефон и выписываю на бумажку номер, с которого пришёл компромат.
— Найди мне хозяина этого контакта, — подаю его Мишке.
— No problem. А зачем? — забирает и запихивает в карман пиджака.
— Отблагодарить хочу… Это явно кто-то из работников отеля или поклонников. Иначе нахрена его палить.
— О'кей. Пошлю охрану пробить в администрации отеля, есть ли служащий с таким номером.
— Хорошо. Но найди обязательно…
— Если он зарегистрирован, то найдем. Я так понимаю, тебе сейчас не до работы?
— Почему? — откидываюсь в кресле. — Знаешь, мне плевать. Через пару тройку дней по-любому накроет, а пока я в шоке — мне пофиг. Даже дышать как-то свободно стало. А может и не накроет. Я сегодня ночью прекрасно выспалась, — рассматриваю какую-то бумажку со стола.
Ничего важного, комкаю и выбрасываю в мусорное ведро.
— Тогда я тебе бумаги оставлю с предложениями. Они по папкам: реклама, музыка, кино.
— Оставляй… Освобожусь — посмотрю что там, — беру у него документы и кидаю на стол сбоку. — И приготовься к атаке журналистов. Думаю, про наш развод они скоро пронюхают.
— Всегда готов, — салютует мне. — У тебя ночная смена сегодня, не забывай. В семь надо быть на площадке, — встаёт и направляется к двери.
— Помню. Вали давай!
Достаю папку с эскизами новых работ, которые принесли на одобрение из дизайнерского отдела.
Листы выпадают и рассыпаются по полу.
— Фак! — лезу под стол их собирать.
Когда складываю обратно в папку и поднимаюсь, то обнаруживаю, что я в кабинете не одна. У стола стоит Рон…
Всегда, сука, беззвучно заходит.
— Ничего себе! Это откудова к нам такого красивого дяденьку замело? Иль чё забыл, сказать пришёл? — всё равно не поймет юмора. — Я тебя слушаю. Давай, начинай это ваше — ты не так всё поняла, у меня с ней ничего не было, мы просто репетировали или рядом полежали. Или что вы ещё в уши льёте?
— Я с себя вины не снимаю…
— Да что ты!
— Но это всего лишь мимолётное увлечение…
— Ну, вот и иди, увлекайся дальше.
— Я никуда не уйду! — садится в кресло у стола. — Пока мы не поговорим.
Я встаю, открываю сейф, достаю из него папку и кидаю на стол перед ним.
— Что это? — вскидывает вопросительно брови.
— Наш брачный контракт. Помнишь что там написано? — смотрю на него жёстко. — Я напомню. По нему в случае измены ты остаёшься только с тем, что у тебя было до свадьбы. Но я не жадная. Дом здесь, в Лос-Анджелесе и Ницце можешь оставить себе. А так же весь парк машин. Плюс у тебя есть акции компании, по которым ты будешь получать проценты. Сумма солидная набирается.
— Мне ничего не нужно!
— А мне от тебя ничего не надо и подавно. И тебя я рядом больше видеть не хочу, — цежу сквозь зубы. — Надеюсь, ты не будешь вставлять палки в колеса, и затягивать наш развод. Это бессмысленно… Только потратишь время и нервы. А так разойдемся тихо-мирно и всё. Детей у нас нет. Имущество поделено, — показываю глазами на папку у него перед носом.
— Знаешь, — подскакивает, — а ты сама виновата!
Опять та же песня.
— Ты ведь не любила меня все эти годы. Я в лепёшку разбивался, пытаясь тебе угодить. Ты всё это, — обводит рукой кабинет. — От скуки затеяла, чтобы меня реже видеть. Чтоб не мельтешил постоянно перед глазами. Тебе было на меня плевать. У тебя была только работа. И отсутствие детей — это всего лишь предлог. У многих пар их нет и ничего страшного, живут и любят друг друга. Тебе вот это было важно, — тыкает пальцем на шкаф с наградами премий.
— Выговорился? — спокойно смотрю на него.
— Да!
— Ну, слава Богу! А то я уже боялась, что ты, как вчера будешь стоять и молчать. Знаешь, а ты прав. Когда выходила за тебя — не любила. Мстила… Не понятно только кому… Но обвинять меня в равнодушии к тебе — не смей. Я за эти годы ни разу на другого мужчину не
