Милли и Брент разговаривают. Они оба опираются друг на друга, словно не могут насытиться друг другом. Милли хихикает в ответ на то, что говорит Брент, а потом смотрит на меня. Я улыбаюсь ей на секунду, прежде чем ее внимание возвращается к Бренту.
Я упираюсь на спинку стула, жалея, что я здесь, а не в другом месте. Но я здесь для Милли. Я здесь для себя. Делаю глубокий вдох, стараясь успокоить нервы, чувствую взгляд Дасти на своем лице. Его глаза опускаются слишком низко, и я знаю, что он смотрит на мою грудь. Я ерзаю на сиденье, стараясь отодвинуться от него к краю стола.
Дасти откидывается на спинку сиденья и спрашивает:
— Какая у тебя специальность?
Нервы переворачивают мой желудок, словно летучие мыши. Я бы все отдала, чтобы прямо сейчас променять их на бабочек. Я так нервничаю — чувствую себя ужасно, но отказываюсь уходить. Я должна найти нормальную пару, хотя бы на одну нормальную ночь. Если я сделаю это, то смогу вернуться к нормальной жизни. Просто ужин, поцелуй с парнем, секс и домой. Это то, что делают мои друзья. Я могу сделать это. Я могу. Медведь поднимает голову и смотрит на меня. Чертов медведь.
Я слишком долго отвечаю. Дасти слегка касается тыльной стороны моей ладони. Он делает круг своим пальцем.
— Ничего страшного, если ты не определилась. Я начинаю с самых основ.
Не отдерну руку.
Мое сердце отчаянно стучит. Мои ребра скоро сломаются. Я выуживаю свою фальшивую улыбку и нервно хихикаю.
— Я определилась. Английский. А у тебя?
— Бизнес, — Дасти пытается заглянуть мне в глаза, но всякий раз, когда я смотрю ему в глаза, все внутри меня холодеет. Боже, это провал. Было намного легче говорить с другим парнем.
Я заставляю себя поднять глаза и улыбнуться, хотя предпочла бы, чтобы меня ударили по голове.
— Значит, ты хочешь начать дело?
— Что-то вроде того. Может быть, открою магазин или буду управлять одним из магазинов отца. Я не знаю. После я должен написать дипломную работу, так что еще далеко, — он поднимает руку и скользит ею по моей спине.
Я не могу дышать. Словно он стучит мне по спине. Когда его рука останавливается, это еще хуже. Черт возьми. Почему я не могу сидеть здесь? Почему его прикосновения сводят меня с ума? Я стану лучше, клянусь Богом.
«Тогда почему ты до сих пор себя так ведешь?» — говорит голос у меня в голове. Он в сговоре с медведем.
Брент кивает и продолжает говорить с Милли о занятии, которое у них было до этого. Милли смеется.
Дасти потирает пальцем край моего плеча, касаясь оголенного участка. Платье без рукавов. Внезапно я где-то в другом месте, будто чувствую на себе руки бывшего. Прошлое и настоящее сталкиваются вместе. Я еще больше напрягаюсь.
— Успокойся. Я не кусаюсь. Я не настолько задница…
— Он настоящая задница. Не беспокойся, Сидни, — Брент ухмыляется мне. Его рука скользит по руке друга, покоящейся на моем плече. С другой стороны Милли хлопает его по груди и смеется.
— Ты совершенство. Я не стала бы ничего менять, — она наклоняется и целует его. Мое лицо краснеет, и я отворачиваюсь. Ошибка. Дасти наблюдает за мной. Наши глаза встречаются, но это не очень хорошо. Это воскрешает то, что я хочу забыть.
Официант спасает меня, и Милли прекращает сосаться со своим парнем настолько долго, чтобы сделать заказ. Мы разделяем закуски. Дасти говорит больше о своей семье и доме. Он отправляет кусок креветки в рот.
— А что насчет тебя? Ты здесь из-за своей семьи? — так или иначе, Дасти закрыл пропасть между нами. Мы сидим плечо к плечу, бедро к бедру. В любом случае, нет способа удрать от него. Еще один маневр, и я упаду со стула.
Когда он упоминает мою семью, я ощетиниваюсь. Это достаточно распространенный вопрос, поэтому стараюсь казаться нормальной.
— Конечно. Чья бы семья не хотела, чтобы ты поступил в колледж? И это здорово, — я отвлекаю. Лгу. Моя семья даже не знает, где я.
Дасти близко наклоняется. Он берет мой локон между пальцами.
— Ты выглядишь невероятно горячо сегодня, — я мгновенно отвожу от него взгляд, хотя давно не смотрю на Дасти, все же чувствую его взгляд на себе. Волосы на моем затылке встают дыбом. Она наклоняется ко мне и кладет свою руку на мое колено. Медленно. Очень медленно. Я не буду реагировать. Я могу сделать это. Я могу. Это нормальный контакт.
Это нормально. Я хочу быть нормальной. Я хочу этого так сильно, что мои глаза жжет. Мой пульс бьется, словно кто-то преследует меня с топором. Я улыбаюсь, заставляя себя оставаться на месте. Его рука скользит под подол моего платья, и на полпути до моего бедра сжимает его. Он лапает меня, а мой мир наклоняется. Я здесь, но мой разум теряется в прошлом, вновь переживая воспоминания, которые я хочу забыть.
Мои мышцы реагируют без моего согласия. Вскакивая с места, я ударяюсь об стол, приборы дрожат. Это создает много шума. Я поднимаю руки, готовясь оправдываться, но поворачиваюсь и врезаюсь в официанта. Он держал поднос с нашей едой высоко над головой. Когда я врезаюсь в него, поднос опрокидывается в сторону. Все тарелки летят вниз. Раздается громкий треск, когда тарелки ударяются об пол.
На секунду я замираю. Дасти награждает меня взглядом что-за-черт. Милли и Брент следуют его примеру. Я чувствую, как они смотрят на меня, но не могу объясниться. И быстро иду к выходу, готовясь кричать или плакать, а может и то и другое. Это как в прошлый раз. Я толкаю массивные двери и почти падаю на тротуар.
Я болванка.
Когда ночной воздух дует мне в лицо, я замедляюсь. Никто не гонится за мной. Никто из них не хочет, чтобы я вернулась. Я глубоко вздыхаю. Последние полчаса были похожи на американские горки. Во-первых, я унизила себя. Меня передергивает внутри. Я такая глупая.
Пока я копаюсь в своем кошельке в поисках ключей, поднимаю глаза, и мое сердце подпрыгивает. Это тот горячий парень. Он на стоянке, стоит, положив руки на бедра, перед черным автомобилем. То как он стоит, делает акцент на его широких плечах и талии. Я разглядываю его, прежде чем замечаю, что капот открыт. Почему я в состоянии разговаривать с ним? Этот парень не заставляет меня паниковать. Я чувствую себя старой «я», а не сумасшедшей, которой стала. Я скучаю по ней. Скучаю по старой «я», ведь знаю, что она где-то внутри.
Он, должно быть, почувствовал на себе взгляд, потому что поворачивается и смотрит на меня. Повысив голос, чтобы я могла его услышать, он говорит:
— Я так понимаю, ни у кого из нас ночь хорошей не выдалась.
Я смотрю на него мгновение. Мое сердце все еще колотиться. Прежде чем могу подумать о том, что делаю, я киваю и иду к нему. Остановившись рядом с горячим парнем, я говорю:
