— Ира, ты понимаешь, что случилось? — Христо пытливо смотрел на нее. — Какой хитрый план. Мы с тобой погибли в авиакатастрофе.
— Но мы не летели «Аэрофлотом».
— Но были там зарегистрированы. И теперь...
— И теперь нас нет? — Ира вытаращила глаза. Раньше она много раз думала о смерти, но никогда ей в голову не приходило, что смерть это вот так, как сейчас. Лежишь на кровати, а рядом любимый человек, которого тебе подарили на том свете, потому что на этом было невозможно. Голова у Иры слегка кружилась.
— А... мы в каком городе?
— Мы не в городе. Мы в океане.
Так, началось, подумала Ира. Точно, она сошла с ума, слетела с катушек. Или как еще говорят?
— Мы на корабле? Слушай, Христо, но я смотрю в окно и вижу...
— Знаешь, бывают такие плавучие города с аэродромами.
— А почему меня не качает? — с подозрением спросила Ира.
— Потому что на море штиль.
Она закрыла глаза. Итак, они плывут. Они с Христо.
— Хорошо бы понять, к кому мы попали.
— К Господу Богу. На небеса.
Внезапно телеэкран замерцал, потом прояснился, и они увидели мужское лицо. Круглое, немолодое, в очках с металлической золотой оправой.
— Добрый день, господа. Я представитель организации «Зеленый мир». Добро пожаловать на наш корабль. Надеюсь, вам удобно в каюте. — Он деланно улыбнулся. — Ваши меха в полной сохранности. Но вы еще пожалеете, что они при вас. Экологический международный суд приговорит вас к пожизненному заключению за лишение жизни тысяч живых существ.
Ире казалось, она бредит.
— Вы будете плавать на судне до скончания века. А новые и новые поколения пушных зверьков беспрепятственно размножаться на земле. Но вашим рукам уже никогда не дотянуться до них.
Экран погас, Ира и Христо застыли в полной тишине.
39
Лина распаковывала чемодан, номер в гостинице ей заказала сестра. Всю дорогу она думала только об одном — о том мужчине, который спросил ее на берегу моря в тот странный день в Варне.
— Вы приедете ко мне, Лин?
— К вам?
— Да. Вы ведь будете в Штатах, как я понимаю? Я тоже связан с тем показом мехов... У меня есть крупный партнер в Восточной Европе, в России. Да, сейчас это небезопасно, но я рискую из желания занять нишу вовремя...
— Я не знаю... — Лина пожала плечами. Ее необыкновенно тянуло к этому мужчине. До дрожи в коленях. Она никогда в жизни — может быть только очень давно, впервые встретив Христо, — не ощущала ничего подобного. Но тогда она была совсем молоденькая, а сейчас вполне зрелая женщина и такие романтические чувства? Что это с ней? Она улыбнулась.
Мужчина, ободренный улыбкой, от которой лицо Лины стало совсем юным, торопливо проговорил:
— Я дам вам свой адрес и телефон. Я вас жду... — Он поклонился и вышел.
Лина стояла на веранде и смотрела на удаляющуюся фигуру на фоне моря. Боже, Боже, ну конечно, она встретится с ним. Там, во Флориде. Зачем себе в этом отказывать?
Направляясь в гостиную мимо телевизора, Лина машинально включила его, рассеянным взглядом скользнула по экрану.
— ...на борту самолета находилось... Среди погибших журналист Христо...
— Что? — воскликнула она. — Христо?
Ноги подкосились, сердце оборвалось, и она повалилась на диван. Что это? Наказание за намерение изменить ему? Но ведь ничего такого не произошло, а сам Христо, разве он был святым по отношению к ней? Да и мог ли быть, так подолгу оставляя ее одну в Болгарии и уезжая в свой Вьетнам? Почему? Она ведь ничего не обещала Атвуду? Тони Атвуду, который пригласил к себе... Просто зайти, когда прилетит по делам во Флориду. Слезы потекли по мраморным щекам Лины, тоска и отчаяние сдавили сердце, которое, несмотря ни на что, убыстряло свой бег, когда перед глазами возникал, а она гнала его, образ Тони, заслоняя лицо Христо...
Так о чем же плакала Лина?
— Выходит и этого судна нет?
— Выходит так.
Ира привалилась спиной к его спине, крепкой, широкой и теплой. Вот так бы сидеть, закрыв глаза, и ни о чем не думать, просто плыть, слегка покачиваясь на поверхности воды вместе с палубой.
— Ну и как мы отсюда выберемся? — вырвалось у нее само собой.
Христо пожал плечами. Его глаза стали еще темнее.
— Слушай, они вообще нас отсюда не выпустят? — Глаза Иры в ужасе расширились. — Как ты думаешь?
— Я не думаю об этом.
В его интонации она что-то почувствовала.
— А... а о чем ты думаешь?
— О том, что мы встретились.
Сердце Иры заколотилось, как сумасшедшее, напоминая, кем этот человек был для нее. Всегда.
— Ты совершенно невероятная в своей новой роли. Я счастлив, что увидел тебя такой.
Она засмеялась и хотела спросить: а разве для них что-то изменилось? Он по-прежнему женат, у него дети. Они живут в разных странах. Но потом передумала, решила отдаться радости, которая накрыла ее. Она сощурилась, солнечные лучи ударяли в иллюминатор, играя всеми цветами радуги. Что ж, эти краски новой жизни Ире нравились, и сейчас ей было неважно, в чьей власти они с Христо и что за намерения у их хозяев. Она сильная, потому что в нее перетекла сила ушедшего отца. Та живая энергия, которая питала его, передалась ей вместе с делом. Как жаль, что он ушел из жизни и так недолго побыл рядом с ней.
— Иди сюда, — прошептал Христо в самое ухо. Дыхание обожгло.
Ира встала, и, глядя в его глаза, похожие на два горящих уголька, сказала:
— Точно так же ты меня позвал в Ташкенте в свой номер в гостинице.
— И ты пошла... — Он тихонько засмеялся.
— И не пожалела, — добавила она честно.
Экран телевизора зажегся.
— Мистер, вас просит к себе капитан. Я отпираю дверь.
Ира и Христо услышали, как щелкнул электронный замок.
Но Христо не мог оторваться от женщины, которую обнимал. Какая хрупкая, какая нежная, какая любимая... Он даже сам не знал, насколько она любимая, эта далекая, давняя, колючая Ира Зотова. И как странно сводит их жизнь в мировом пространстве. Ханой, Ташкент, и теперь здесь, в неведомых водах, в неведомом мире, словно за пределами привычной вселенной. Так стоит ли спорить с судьбой?
— Ох, Христо... — стонала она. — Как прекрасно... — шептала Ира, царапая ему спину, притягивая к себе его ухо, впиваясь в него зубами.
— Оторвешь мне ухо! — шепнул он ей, и она рассмеялась.
— Ты будешь безухий.
— И некрасивый.
— Красивый. У тебя, Христо, все красиво.
Ему казалось, сейчас он воспарит или уйдет на самую глубину моря.
Они лежали и смотрели друг на друга.
— Христо, а может мы снова в прошлом? Ну если нас нет в настоящем, то мы можем путешествовать в прошлом сколько угодно? И жара, как в Ташкенте...
Он усмехнулся.
— Постой-ка, постой... — До нее вдруг медленно стало доходить, куда она ехала, зачем, и вдруг она вскочила и села на кровати.
