Пользоваться кредитной картой Морта она отказалась наотрез, и он однажды поинтересовался у нее со своей ехидной ухмылочкой:
— Что, боишься не удержаться и сбежать с моими миллионами?
— Заметьте, не я это предложила! А идея хорошая.
— Да, неплохая, только о побеге забудь. Миллионы забирай, но удрать я тебе больше не дам.
Он шутил, конечно же он шутил, но у Люси ноги подкосились, когда его рука невзначай
легла ей на талию…
— Морт… пожалуйста…
— Люси… маленькая… почему ты меня боишься? Почему ты так уверена, что я хочу причинить тебе боль? Ведь я никогда, никогда этого не сделаю… Нежная моя, бедная, храбрая девочка Люси…
Она умирала в его руках, она теряла сознание от счастья — просто быть рядом. Слова запаздывали.
— Не надо… этого… делать… Они уже делали это.
Целовались — самозабвенно и яростно, прижавшись друг к другу так крепко, словно хотели стать единым существом, раствориться друг в друге…
— Морт, ты здесь… Ох! Простите-простите-простите! Вечно я, как слон… — На лице появившейся в дверях Сары расцветала широчайшая американская улыбка.
Морт неторопливо выпустил пылающую как маков цвет Люси из объятий и кротко поинтересовался:
— Ты что-то хотела, о жена моего друга?
— Да, но это вполне может подождать, раз уж вы заняты… э-э-э… обсуждением интерьера…
Люси опрометью вылетела из комнаты и помчалась к коттеджу. Ей необходима была передышка!
Ты любишь его!
Нет, не люблю, не люблю! Любишь, любишь. Глупости!!!
Может, и глупости, но ты его любишь, всегда любила и будешь любить вечно.
Ерундовая ерунда и глупая глупость! Заткнись!
Сама заткнись.
Я не слушаю! Я тебя не слушаю!
Ты — это я, а я — это ты. И я лучше знаю. Ты его любишь.
Люси в изнеможении опустилась на крыльцо, привалившись боком к перилам.
Сара появилась из кустов через десять минут. Люси мрачно посмотрела на подругу.
— Пришла… Это он тебя прислал?
— Вообще-то нет, хотя Большой Босс несколько растерян, это правда. Только что он сжимал в объятиях прелестного дизайнера интерьеров, намереваясь рассказать о своем видении столовой, как вдруг она — дизайнер, не столовая, — упорхнула. Кто хочешь растеряется.
— Если он боится, что я брошу его чертов заказ…
— Девочка моя, ты плохо знаешь Морта Бранда. Если надо, он спалит все свои сбережения не моргнув глазом — лишь бы вернуть прелестного дизайнера на исходную позицию. Что дом! Домов много.
— Сара, я его знаю прекрасно, уж ты мне поверь. И я что хочу сказать: если Морт Бранд и дальше будет приставать ко мне столь возмутительным образом…
— Поправь меня, если я ошибаюсь, но с того места, где стояла я, ты выглядела вполне довольной.
— Сара!
— Люси?
— Он симпатичный парень и целуется здорово, но… это. не значит, что я готова стать объектом удовлетворения всех его желаний в любое удобное для него время.
— Ой, это очень сложно! Не забывай, я — простая девчонка из Цинциннати, там у нас таких длинных слов отродясь никто не говорил — достаточно самого слова «Цинциннати». Так, значит, ты предпочитаешь всю эту тягомотину с кольцами, голубями и клятвой у алтаря?
— Да! Представь себе!
— Хочешь, я ему это передам?
— Хочешь, я тебя убью?
Они расхохотались одновременно — и инцидент был исчерпан.
Пару дней, к удивлению Люси, Морт не появлялся вообще. На третий день к вечеру в коттедж вновь явилась Сара и загнусавила противным голосом, скосив глаза к носу:
— Мистер Бранд, эсквайр, имеет честь нижайше просить вашу честь оказать ему честь и простить его честь за то, что он посягнул на вашу честь…
Люси прыснула и велела передать, что извинения приняты.
Гром грянул в понедельник. Морт явился в столовую, где Люси трудилась в поте лица, добиваясь нужного колера, и невинным голосом заметил:
— Слушай, я думаю, Билли может пожить несколько дней у нас, потому что в коттедже нет комнаты для гостей…
— Что? Ты о чем это?
— Понимаешь, звонила твоя сестра…
— Вероника?! Тебе?!
— А у тебя есть другие сестры? Да, мне. Она приезжает завтра или послезавтра.
— Спасибо, ты очень добр.
— Не за что. Тедди будет счастлив. Они будут спать — вернее не спать — в одной комнате.
— Ты уверен, что…
— Я люблю, когда Билли рядом.
Люси едва не упустила в ведро с краской весь пигмент. Он любит Билли, Билли любит его, и каждый новый день воздвигает новую стену лжи между Люси и ее любимыми мужчинами. А тут еще Вероника… Зачем она приезжает, непонятно. В Грин-Вэлли нет ни одного бутика!
Вечером сестрица перезвонила уже Люси. Судя по голосу, страдания по поводу развода остались в прошлом.
— Привет, недомерок!
— Привет, зараза. Говорят, ты собираешься приехать? Чему обязана?
— У меня депрессия после развода. Ты же понимаешь… хотя где тебе.
— Конечно! Где уж мне… ладно, приезжай. Билли переедет на время в большой дом, так что будешь спать на втором этаже в полном одиночестве.
— Ой, это я не привыкла… шучу-шучу. А что такое? Проблемы? Я сама с удовольствием остановилась бы в доме Мортимера Бранда. Ты же помнишь, у нас был роман… Как он выглядит? Все такой же милый?
Люси испепелила телефон взглядом, но ответила совершенно спокойно:
— Да, если ты любишь толстых и лысых дядек. В очках.
— Ой! Правда? Не могу поверить… Ну что ж делать, зато он богат.
— Когда тебя ждать?
— Завтра к полудню. Или к вечеру. У меня сегодня вечеринка, закончится все под утро, так что мне надо будет вздремнуть хоть часок, а потом я приеду. До скорого, недомерок!
Люси повесила трубку и тихо застонала от отчаяния. Ну за что ей это все!
Нельзя отчаиваться. Надо во всем искать светлую сторону. Возможно, увидев Морта и Веронику вместе, она сможет излечиться от своей глупой страсти… или сдохнет от ревности, что вернее.
Вот еще хорошо было бы, если бы Вероника растолстела килограммов на двадцать или облысела от постоянного перекрашивания волос, а парик слетел бы с ее головы от сильного порыва ветра, а еще лучше — и то и другое вместе! Они не виделись с сестрой два года. К сожалению, тогда все было в полном порядке!
Сейчас все тоже было в полном порядке. Вероника совершила свой триумфальный въезд в поместье к вечеру следующего дня — спортивная машина ярко-зеленого цвета, куча чемоданов, мини-платье от известного модельера и неземная красота. Платиновая блондинка. Ведро перекиси, не иначе. Люси задумчиво уставилась на тугую задницу старшей сестрицы, и Вероника недовольно осведомилась, не косоглазие ли у Люси открылось?
