Таня нацепила колечки «неделька» на средний палец и, рассматривая красоту, задумчиво сказала:
– Его родители, пока он учится, живут в Баку. Снимают там дом. У него три брата и сестра – все малолетние, поэтому родители и не могут дать ему денег на съемную квартиру… Мы не встречаемся, потому что негде. Но я решу эту проблему сама. Надоело по подъездам шляться. Вот Динарка живет со своим Никитой, и все довольны.
– Но квартиры сейчас дико дорого стоят. Где ты деньги возьмешь? – удивилась Динара.
Танюха сняла колечки и положила их в шкатулку.
– Я мамины часы продам. Она все равно их не носит.
– А если обнаружит? – спросила я.
– А я все равно не сознаюсь. Подумаешь, у нее их еще три пары. Ей все время украшения дарят сотрудники. А она их не носит.
– Девоньки! А давайте леденцы из жженого сахара сделаем? – предложила Настя. – А то у меня во рту кислятина после этого дурацкого вина.
– Ты портвешок «Агдам» и «Солнцедар» не пробовала! – вступилась за «Арбатское» Викуся. – Меня ребята из ШРМ угощали по приколу, так потом полночи рвало.
Мы пошли на кухню и наделали себе вкусных леденцов. Держали столовые ложки над газовой конфоркой, пока сахар не расплавился в прозрачные «сосалки». Так вместе с ложками и сосали: с одной стороны алюминий, с другой – леденец.
Потом девчонки ушли. А я подумала – как хорошо, когда у тебя есть верные и любящие друзья.
– Приберись, наконец, у себя на столе! – возмутилась терпеливая мама. – Гостей в дом приглашаешь, а на столе бардак. Неужели самой не стыдно?
Если мама наезжает, лучше быстро и молча прибраться. В такие моменты родители почему-то припоминают «все и сразу». Сейчас начнется – и про колы по математике, и про вызовы в школу, и «пролет» с комсомолом…
– И ты давно не играла на фортепиано! – продолжала сердиться мама. – Зачем оно стоит? Для красоты? Вспомни, что говорил Бетховен: «Если я не играю упражнений один день – замечаю сам. Если не играю упражнений два дня – замечают мои друзья. Если не играю упражнений три дня – то замечает публика».
«Ну вот, началось», – вздохнула я, перекладывая тетрадки и разную мелочевку на столе.
– Мам, если у тебя плохое настроение, не надо его на мне срывать, – процитировала я журнал «Юность».
– У меня хорошее настроение, но оно неизменно портится, когда я вижу хаос на твоем столе. Пойми: порядок на рабочем месте – порядок в мыслях.
И тут меня пробил холодный пот – я увидела, что на мишкином ухе нет кольца.
– Мам, ты не брала кольцо, которое мне тетя Тамара подарила? – осторожно спросила я.
– Нет. Ищи лучше. В твоем беспорядке птицы могут гнездо свить, а ты и не заметишь, – пошутила мама и ушла на кухню.
Я перерыла все шкатулки, «захоронки» и даже легла на пол – не закатилось ли? Но кольца нигде не было.
– Нашла?! – крикнула с кухни мама.
Я почувствовала, что поиски напрасны. Кольца не было, потому что его больше нет. Автоматически перебрала еще раз все тетрадки, все коробочки и, расстроенная, села на кровать.
– Кто к тебе в последний раз приходил в гости? – Мама стояла в дверях комнаты. Она и без лишних вопросов все поняла.
Я сжалась в предчувствии ссоры – сейчас мама сотрет меня в порошок. Это кольцо было единственным дорогим украшением в нашем доме. Мамина подруга Тамара, сама женщина небогатая, подарила семейную реликвию мне на день рождения. А я его не сберегла. Потому что разгильдяйка… Эх, правильно меня в комсомол не приняли… Пропащий я человек…
– Мам, прости меня, пожалуйста, это я виновата. У меня бардак на столе, а ценные вещи нужно держать в тайниках. Я сама себя наказала.
– Наивная девочка… В своем доме ценные вещи можно держать где угодно, если вокруг тебя честные люди. Ребенок ты еще… Не расстраивайся.
Я заплакала.
– А знаешь, может, и к лучшему, что у тебя это кольцо украли. Камень александрит называют «вдовьим». Такое название к нему прилепилось, когда первые продажи камня совпали с получением похоронок с войны. Это было во времена русского царя Александра II. В честь него камень и получил свое название… Да, возьми справочник, посмотри слово «александрит» – там все написано.
Я с интересом открыла книгу и прочла.
Оказывается, людям со слабым характером камень приносит одни несчастья. Камень подчиняет владельца себе и будет влиять на его жизнь, создавая неблагоприятные ситуации. Если же человек выдержит испытания, посланные александритом, его ждет счастье, успех и слава.
Жалко, конечно, подарок. От чистого сердца был преподнесен. Но может, и к лучшему. Зачем судьбу искушать. Мистика мистикой, а вдруг – правда?
Я перестала плакать и успокоилась. Все равно оно было мне велико.
– А ты рано успокоилась, – снова вошла в комнату мама, – лучше проанализируй, кто из твоих подруг мог взять кольцо.
Кто-кто – откуда я знаю? Четыре человека – четыре подруги. Знаю все о каждой, люблю каждую. Как можно взять и обвинить в воровстве? Не пойман – не вор. И даже если кольцо действительно кто-то украл, этот человек избавил меня от проблем, перенеся их в свою жизнь.
Гораздо больше меня волновало, не пропала ли ксерокопия книги Войновича.
Я пошарила рукой под вентилями водопроводных труб – рукопись была на месте. Значит, я не подвела Динару.
Глава 3. Пять минут позора
Но все равно, глядя на своих подруг, я подсознательно задавала себе вопрос: «Кто из них?» Единственный человек, в ком я не сомневалась, была Динара. Потому что она такая же безалаберная растеряха, как я. Как-то раз она забыла у меня свой паспорт. А я случайно нашла его вместе с сумочкой за тумбой в прихожей. Три месяца прошло! А она даже не вспомнила о нем. И очень благодарила – думала, что потеряла.
Да и потом нас связывала с ней антисоветская литература, что вообще криминал. Она очень рискует, распространяя самиздатовские произведения. «Такой человек воровать не станет», – заключила я.
Потом я вообще перестала задавать себе эти вопросы. Было – да сплыло. Гораздо интереснее, что у Таньки начала налаживаться личная жизнь. Танюха наконец-то сняла квартирку где-то в Бирюлеве. Хоть и даль несусветная, но зато недорого.
Мухаммед жутко обрадовался и тут же назначил свидание.
Таня приехала в квартиру первой. Навести лоск, проверить, все ли в порядке. Она вставила ключ в замочную скважину. Ключ не поворачивался.
Таня пихала его то одной стороной, то другой. Вводила то медленно, то быстро, по зубчику и с силой. Бесполезно.
Таня опустилась на коврик и начала, как обычно, плакать.
