— Идея провести эту неделю именно здесь была блестящей, Волк.
Блестящей? Возможно, за исключением того, что Скай ни малейшего понятия не имела о том, что на самом деле происходит па пау-вау. Интимное собрание чисто… Опять это слово! Прочие вопросы так и не сформулировались.
— Провести в типи три ночи наедине. Мастерский ход! — продолжал Золотой Початок.
Волк так и замер.
— Где?
— Не ломайся. Ты же знаешь, что Скай никогда не согласится воспользоваться нашим трейлером. Когда Реза ждет еще одного? — Золотой Початок подчеркнуто раскланялся на все стороны. — Йа-Ху, настало время для типи!
Проспать три ночи на ограниченном пространстве вместе со Скай? Ситуация была еще хуже, чем предполагал Волк. Голова у него и так болела от непрерывного рева мотора мотоцикла. Другие части тела тоже будут вибрировать, как этот мотор. Господи, надо было разрешить ей взять с собой побольше одежды.
— Да ты, братец, любовный спец! — восторгался Золотой Початок.
— Ага, ага.
— Будет сущий рай. — Золотой Початок зажал костыль покрепче под мышкой. — Завидую тебе. Огонь очага, бой, бой, бой барабанов, и не забудь, как чувствует мех обнаженное тело. Ии-вах!
Обнаженное тело? Волк даже не решался представить себе Скай, лежащую на постели из мехов. Он видел ее при свечах и у горящего камина. И то, и другое являлось смертельным сочетанием.
Его давно остававшаяся без употребления мужская плоть заявила о своем существовании. «Тебе придется подождать, пони. От того, что ты демонстрируешь себя, легче не будет». А пони понесся вскачь, торча внутри кожаных штанов. Не прикрытые ничем пуговицы ширинки прижались к краю петель.
Они будут делить типи. Сколько может вынести мужское либидо? Сколько времени от него потребуется только смотреть, но не трогать?
— Мех всегда достает женщину, — продолжал Золотой Початок. — Кстати, до тебя дошло насчет того, что Реза опять ждет ребенка?
— Ах, ты, неуемный сукин сын! — Волк хлопнул по руке Золотого Початка. — А когда роды?
— В день Святого Валентина, когда же еще?
— Ты превратил эту штуку с детьми в науку.
— Я счастливый человек, — произнес Золотой Початок вполне серьезным тоном. — И я об этом знаю.
— А как твой мальчик? — Его ребенку столько же, сколько было бы их ребенку… если бы крохотная Фэйт выжила.
Молчание.
Двоюродные братья обменялись быстрыми взглядами. Волк кивнул в знак того, что понял невысказанное послание. Так всегда было между ними. Еще детьми они редко нуждались в словах. Черт, они все делали вместе. Охотились, ловили рыбу и бок о бок ездили верхом на своих пони.
Они вновь переглянулись и улыбнулись друг другу.
— Нос по ветру! — одновременно развеселились они.
— Все как прежде. — Золотой Початок схватился за ближайшую руку Волка.
— Как прежде. — Волк повторил его жест.
— Ты все еще ездишь верхом?
— Почти каждый день. — Волк подумал о белой в яблоках клайдсдэйлской кобыле Клемме. Про себя он называл ее «Белое Облако».
— И?
— Я все еще направляю своего пони по ветру…
— И ездишь во всю прыть?
— И езжу во всю прыть, — как эхо, повторил Волк.
Золотой Початок вздернул бровь.
— И теперь ездишь во всю прыть?
— Нет.
— И кто же в этом виноват? — спросил Золотой Початок.
— Вероятно, я.
— Вероятно. Возможно, в старинные времена действовали правильно. У тебя была бы другая жена для наслаждений. Хей, братец?
Волк пригнулся и перехватил локоть Золотого Початка. У его отца было три жены, правда, не одновременно. Одна из них «англо», мать Волка, союз с которой кончился разводом. Затем последовали два поспешных брака с невестами из племени Осаге. За каждым из этих браков также следовал развод. Волк не собирался следовать отцовской традиции.
— Мне иметь две жены? У меня и так достаточно хлопот с одной.
Золотой Початок снова ткнул Волка.
— Ну, а как ты посмотришь на это?
Волк поглядел в том же направлении.
— Скай.
Слово это слетело с его уст, точно шепотом произнесенная молитва. Скай стояла вместе с Титой возле типи, того самого типи, где ему и Скай предстояло провести ночь. Скай подошла поближе к круглому щиту, где был изображен тотемный знак — волчья лапа.
— Ее потряс твой щит. Теперь тебе следует познакомить ее с мощью твоего копья, — поддразнивал Золотой Початок.
Волк глубоко вздохнул и задержал дыхание, напрягшись в ожидании очередного толчка локтем.
— Она ощупывает щит и знакомится с его рисунком.
Волк успокоился. Золотой Початок был прав. Скай дотронулась до его щита. Или, по крайней мере, трогала его, пока Тита не отвела ее руку. Тита придерживалась старинных обычаев, не допускавших, чтобы женщина прикасалась к щиту или луку воина перед битвой.
«Старинные обычаи» включали в себя глубочайшую веру тетушки в брак, как таковой. Волк с силой вдавил каблук в траву. Он вынужден будет в выходные рассказать тетушке про развод. Каблук его врезался глубже, проходя через примятую траву, точно острая лопата. Ему была невыносима сама мысль делиться этим. Ему было невыносимо признаваться в собственной неудаче.
«Вот, что такое твой развод, человек из племени Осаге. Неудача».
Разве он требовал от Скай чересчур многого? Наверное, надо было отдавать больше, а ожидать меньшего. Ему всего-то и хотелось, чтобы она поменьше тратила времени на журнал. Он вовсе не договаривался о браке по выходным, когда они поженились. Но после того, как они потеряли ребенка, она окунулась с головой в работу, как одержимая. И он понимал, почему. Она хотела заполнить до отказа все свое время, стремясь уставать до такой степени, чтобы мыслей о ребенке даже не возникало.
Она отказывалась ступить ногой в дом. Их дом. И это «почему» было ему понятно. И оттого он вынужден был разрываться между пожарным депо и домом Си-Си, привозить почту из обновленного ими депо, подстригать траву, ровнять живую изгородь и поливать комнатные цветы.
Когда Вулф изредка оставался на ночь в пожарном депо, Скай никогда не возражала. Черт, ни разу не чувствовалось, чтобы ей его не доставало. Это вовсе не было вопросом его мужского «я». Просто так было. Если она одновременно заботилась о тяжелобольном отце и трудилась в «Голой сути», на что еще у нее могло оставаться время? Он превратился в тень, бродящую на периферии ее жизни. И он до сих пор мерял шагами темную пустоту в ожидании ее возвращения.
Они спали в одной постели, но это было все. В конце концов, когда рак превратил Си-Си в пустую оболочку, Скай стала ночевать в комнате отца. Вулф молчал. Схватка Си-Си с болезнью приближалась к концу, и она хотела как можно больше находиться вместе с ним. Вулф восхищался ее преданностью. И даже хвалил Скай за это.
