— Ликуся, давай по-хорошему. Отдайся красной комнате с душой и кайфани! Поверь, ты неделю здесь текла и просила добавки. Я хочу, чтобы ты всё помнила, так кайф острее!
— Ник! Нет! Я приняла решение. Мне такие порочные отношения не нужны! Точка. Я ухожу. В следующий момент на ноге застегнулся наручник. Оказывается и у этой кушетки была цепь.
— Да ладно! Ты меня как зверя посадил на цепь?
Ник взял бокал с вискарем, немного отхлебнул и протянул мне:
— Выпей детка. До дна. Так веселее будет. Я бы тебя поддержал, но мне хорошая эрекция нужна.
6.10
Я закрыла глаза и тяжело вздохнула, думая как договориться с Ником по-хорошему.
Неожиданно Ник подскочил ко мне «помог» мне, влив в меня полбокала вискаря разом. На голодный желудок голова тут же закружилась, и я прилегла на кушетку. А нежные пальцы начали ласкать мои бёдра.
Перед глазами мелькали ремни для фиксации, цепи, веревки, бечёвки, наручники, кнуты, трости, цепи, стеки и другое «оружие» красной комнаты, прикреплённое к полкам на стенах. Я с трудом открыла глаза и тут же увидела карабины прикреплённые к решётке на потолке.
Ник берёт в руку плётку из мягкой кожи с перьями на конце, к каждому перу прикреплена бусинка. Зачем?
— Ты же не собираешься меня охаживать этой фигнёй? — Уточняю. — Ты ведь не садист?
— Нет! Я хочу лишь твоего признания моего превосходства над тобой.
— Ник, почему ты не купишь проститутку для утех в комнате?
— Я хочу делать это исключительно только с тобой!
— Но я добровольно не согласна, — пищу я. Голова немного проясняется и комната больше не кружится перед глазами.
— Это поправимо. — Ник снова идёт за спиртным.
— Ник, хватит! — Умоляю его. Не нужно в меня больше ничего вливать. — Давай, договоримся с каким условием ты меня отпускаешь.
Ник подумал с минуту, улыбнулся, погладил по лобку:
— Хорошо. Доставь мне бесконечное удовольствие и получишь в награду свободу. Если буду не доволен, то не отпущу, накажу тебя и продлю твоё задержание, — Ник указал на плети и трости разных размеров и толщины.
— Если мне что-то не понравится, и я не соглашусь выполнять?
— Исключено. Полное подчинение доминанту. С этой минуты ты моя игрушка.
— Я — человек! — Решила напомнить чокнутому парню.
— Ах да! Живая игрушка. Это чертовски возбуждает!
Ник подтянул цепь и моё тело. Его рука с лобка переметнулась к паху, он по-хозяйски потрогал опухшие губки и спросил деловито:
— Ты выбрала неподчинение и наказание или подчинение и плюшки в виде ласк и свободы?
— Второе, — определилась я. В конце концов, не садист же он. Насладится и отпустит. Я прикусила губу и решила задать животрепещущий для меня вопрос:
— Ник, мне снился странный сон, в котором я занималась сексом с тремя мужчинами. Это был сон или реальность?
— Решай сама, Киса, — Ник наклонился к моему паху и начал зацеловывать мой бутон желаний. Ласково массируя языком и губами клитор, он сжимал мои соски, и уже через пять минут я забыла о неприятном разговоре.
— Получается, ты меня никогда не любил, а хотел лишь сделать своей рабыней? Ты любил моё тело?
— Лика, какая разница кого или что я любил?! Главное, мы вместе!
6.11
— Киса, давай поиграем в кошечку!
— Это как? — Поинтересовалась я бесцветным голосом.
— Вставай на пол на колени. Да, умница. Вот на четырех лапках — кошечка. Теперь ползи вперед. Вот так, шаг шире. — Я ползла и слышала его шаги за своей спиной. Он любовался! Да он реальный психопат! Вот это я попала!
— Пусик, ты лучшая, — в следующий момент мне снова прилетело по заднице ладонью. Причем нехило так.
«Вот это попала! Интересно его отец знает, что сын маньяк? Или тот тоже маньяк? Вдруг вспомнила синие глаза и пистолет у лица».
Никлас быстро поднял меня с колен и заставил залезть на кровать. Уже привычным жестом привязал мои руки к кровати и завязал глаза.
— Встань вот так, умничка. Я хоть полюбуюсь. — Я продолжала стоять в дурацкой позе. — Какая же ты красивая! — Его пальцы коснулись меня, я вздрогнула. Он легонько шлепнул по внутренней поверхности бедра. Я поняла, что он хочет и выполнила. Его пальцы во мне. Его глаза во мне. По моему телу разлились сладостные волны. В голове пустота. Я словно снова качалась на качелях. Никлас резко убрал руку и убежал в ванную. Я услышала стоны — он финишировал. Журчит вода. А как же я? Он не дал мне финишировать! Новая игра?
Широкоплечая фигура вернулась, а дальше начались странности. Никакого секса! Ник ласкал меня пальцами и языком. Ни разу не дал прийти к финишу. А наигравшись, покинул красную комнату, впервые оставив меня здесь одну. Даже вискарь он прихватил с собой!
— Привыкай! — Кинул в меня последние слова.
Я положила голову на подушку, решила немного вздремнуть. Когда открыла глаза, в красной комнате тускло горел свет. Поднялась, включила свет на полную катушку. Впервые я видела эту комнату на трезвую голову. Хотелось кричать от страха! Но я не могла — Никлас услышит. Что у этого психопата запланировано на сегодня в этой комнате, я не знаю.
— Детка, ты проснулась, я увидел в камеру, — Ник вошёл в комнату и указал мне на понатыканные по углам камеры. Быстрым деловым шагом прошествовал к качелям. Поманил пальчиком, указывая на себя голого. Я хотела быть разумной, но предательские сигналы начали поступать откуда-то снизу, заставляя меня встать с кровати.
— Как кошечка, — дал указание Никлас. Я как дура встала на четыре лапы и поползла к нему. Интересно, что меня ждёт, если я откажусь выполнять команды? Я взглянула на плётки, моё тело вздрогнуло, оно явно не хотело думать об этом.
Никлас поводил своим сокровищем по моему лицу, по моим губам. Его пенис был так напряжен, головка пульсировала. Мужчина взял меня за волосы, посмотрел в глаза долгим странным нечитаемым взглядом.
— Садись на качели, — приказал он мне. И я тут же подчинилась. Едва мои руки зацепились за шнуры, как наручники захлопнулись. Ник подошёл спереди, и медленно вошёл в меня.
— Ох, — мы выдохнули вместе. И мужчина начал толкаться во мне, сначала медленно, затем быстро. Жар разлился по моему телу, я застонала в преддверии долгожданного фейерверка, когда вдруг Никлас оборвал половой акт на самом интересном месте и вышел.
Он взял мой подбородок и грозно прошипел:
— Дай обещание выйти за меня замуж!
6.12
— Да, я готова выйти за тебя, — спокойно пообещала я, понимая, что мне нужно время. Нельзя его злить. Степень его болезни мне неизвестна. Не буди лихо, пока оно тихо, — вдруг вспомнилась детская поговорка и я улыбнулась.
— Так-то лучше, — Никлас поцеловал меня долгим холодным поцелуем в губы. Мне показалось, что это был поцелуй змеи. И сотня ее зубов вонзилась в мое тело и душу.
Никлас не спешил отстегивать меня от качелей. Он указал на стену со страшными игрушками.
— Это твой послесвадебный трофей! — Мужчина снял со стены самые большие розги, что я когда либо видела.
Из моих глаз потекли огромные слезы. Попала не в рай, а в ад!
— Ты станешь моей сабмисив после свадьбы и будешь ею до смерти.
Всё-таки он садист, а не доминант!
Сглотнула слезы и слюну и спросила: — До смерти — это когда примерно?
— Не знаю, сколько ты протянешь, — Никлас оценивал здоровье моего тела на глаз, абсолютно не улыбаясь. — Ты крепкая. Уверен, мне твое тело года два прослужит.
Мне хотелось надеяться, что это какая-то шутка.
— Что потом? — Вопросила я, набравшись смелости.
— Потом ты сдохнешь. Как и две предыдущие! — Никлас ухмыльнулся. — У Вас у шлюх одна судьба — могила.
— Я не шлюха. А ты — психопат, — взорвалась я, потеряв ориентиры.
— Ты — не шлюха? Да, ты — шлюшка! Моя шлюшка, — Никлас поцеловал меня в шею, оставив очередной засос на память. И тут до меня дошло главное:
