Я проснулась, практически всем телом лежа на Богдане и обняв его руками и ногами. Было жарко, кислорода не хватало, но я немного понежилась в крепких объятиях, поглаживая подушечками пальцев его плечо, и решила, что будет нелишним приготовить Баге завтрак.
В холодильнике нашла яйца, пельмени и полупустую банку майонеза, а порывшись в шкафах – буханку не очень свежего хлеба и тостер, аккуратно упакованный в коробку.
Осмотрев такое «многообразие» продуктов, решила сделать омлет с тостами. И если с омлетом проблем не возникло, кроме того, что сковородка выглядела так, словно на ней до этого грешников жарили, то с тостами я помучилась.
Агрегат для их приготовления был мне не знаком, а тосты я делала только один раз в жизни. Но чего не сделаешь ради пропитания любимого мужчины? Ну и зачем изучать инструкцию, правда?
Нарезала тонкими ломтиками хлеб, вставила в тостер, включила его на полную мощность и… Не смогла вытащить. Рычаг заело! И пока я остервенело пыталась поднять вредный рычажок вверх, хлеб начал пригорать, а тостер – дымить, испуская не самые приятные ароматы. Порадовала любимого, ага!
В итоге я просто выдернула шнур из розетки, и только после этого рычаг снова заработал, но к тому времени неприятный запах и дым заполнили всю небольшую площадь Суворовского жилья.
– Я не виновата, что он сломался, – заявила я, тыча пальцем в неисправный уже тостер.
– Нет, конечно, – вздохнул Бага, сделал несколько шагов ко мне и крепко прижал к себе.
Я обняла его за талию и прикрыла глаза, а когда он нежно погладил меня за ухом, практически замурчала, подставляясь ласке.
– Выспалась? – поинтересовался Суворов, целуя в макушку.
– Нет, – призналась я, уткнувшись носом в грудь Богдана.
– Тогда какого хрена вскочила так рано? Иди ложись, – пожурил меня Бага.
– Не получится, – тяжело вздохнула я. – Михаил потребовал, чтобы все присутствующие были в офисе ровно в одиннадцать. При параде и с хорошим настроением!
– Тогда нам нужен кофе, – подмигнул Богдан.
Нехотя разорвала объятия, а потом голодными глазами разглядывала полуголого Богдана, стоящего ко мне спиной и колдующего над кофемашиной.
Как же мне хотелось остаться дома, только вдвоем! Заниматься любовью, просто разговаривать и, возможно, наконец-то выспаться. Хотя с Богданом это было невероятно сложно. Он одним взглядом разжигал во мне пожар такой силы, что тело плавилось. От страсти, неги и невероятной, болезненной нежности в груди.
Решив, что долгое разглядывание Богдана приведет нас прямиком в постель, откуда выбраться будет невероятно сложно, отправилась в прихожую за своим мобильным. Проверила входящие: пятнадцать от матушки, десять от Руслана и один скромный звонок от папы.
Нажала на дозвон и спустя несколько секунд услышала взволнованный голос брата:
– Ты как?
– Терпимо, – накручивая на палец подол длинной футболки Богдана, ответила я.
– Мама всю ночь им мозг чайной ложкой кушала, – со смешком сообщил Руслан. – Папа уже сотню раз пожалел, что подписался под дядину авантюру. Где ты?
– У Богдана.
– Домой сегодня приедешь? – напряженно поинтересовался Руслан.
– Посмотрим, – неопределенно ответила я.
– Майя, папа виноват, и признает это. Нужно поговорить, – настаивал брат.
– Знаю. Но сегодня у меня дела.
– Помощь нужна?
– Нет, справимся, – улыбнулась я.
– Сестренка, я за тебя переживаю, – признался Рус. – Как дела с Богданом?
– Не буду говорить, – выдохнула я, страшась говорить вслух о том, что у нас все хорошо. Потому что в любую секунду ситуация могла измениться.
– Маме позвони, – довольно закончил Руслан и сбросил вызов.
Разговор с мамой занял много дольше времени. Родительница все еще негодовала на папино коварство и требовала моего немедленного появления в родных стенах. С трудом, но мне удалось убедить матушку, что у меня все хорошо. Решающую роль сыграл Богдан, забрав у меня мобильный и убедительно пообещав маме, что присмотрит за мной и не позволит хандрить.
– Пойдем завтракать, – подмигнул он, закончив разговор.
Мы снова вернулись в кухню, где на столе стояла одна-единственная тарелка с омлетом и две чашки кофе: с молоком и без. Богдан хитро улыбнулся и усадил меня к себе на колени. Взял вилку и принялся кормить, как маленькую, а свободной рукой забрался под футболку и поглаживал спину, отчего по телу разлилось приятное тепло, и побежали крохотные мурашки.
Раньше я думала, что нет ничего интимней секса, но в тот момент поняла, что сильно ошибалась!
– Тебе не идет моя футболка, – сообщил Суворов, цепляя на вилку кусочек омлета.
– Да? А по-моему, очень здорово, – улыбнулась я, открывая рот.
Богдан пронес вилку мимо и, довольно жмурясь, съел омлет.
– Не прячься от меня, – попросил он, заглядывая мне в глаза. – Мы дома одни, к чему одежда? – поинтересовался он таким тоном, что низ живота мгновенно заныл, а дыхание сбилось.
– Я стесняюсь, – призналась, сглотнув ком в горле.
– Кого? Пауков в моем доме нет, – закатил глаза Суворов, теснее прижимая меня к себе.
Меня передернуло от одного только воспоминания о лесном монстре. Я схватила кружку и сделала большой глоток кофе, отведя взгляд.
– Мышка, нужно бороться с твоими комплексами, – покачал Бага головой.
– Не торопи меня, – попросила я. Поставила кружку обратно на столешницу и закинула руки Богдану на плечи, зарываясь пальцами в волосы.
– Не буду, – покорно согласился Суворов.
Я наклонилась, потянувшись губами к его щеке, но Богдан повернул голову, и поцелуй пришелся прямо в губы. Суворов застонал, обхватывая мою талию ладонями, и углубил поцелуй, проникая мне в рот языком и встречаясь с моим. Забыв, что мы нужны в офисе, я полностью сосредоточилась на собственных ощущениях.
Нас привел в чувство звонок моего мобильного. Звонил, конечно, господин Никитин. Пришлось срочно бежать в душ и собираться в офис.
Глава 39
Когда мы подъехали к офису, Михаил, Демьян с Кирой и неизвестный мне мужчина в полицейской форме – огромный и суровый – уже ждали нас у центрального входа.
Жара стояла такая, что одежда липла к телу, а на лбу появилась испарина. Солнце в тот день решило разыграться вовсю.
Вадик еще не появился, но написал сообщение, что попал в пробку и скоро будет.
Господин Никитин что-то нервно жевал, Демьян прикручивал инвентарь к квадрокоптеру, а Кира нервно кусала губы.
– Привет, – улыбнулась она, завидев нас.
– Как дела? – поинтересовалась я, кивая в сторону Михаила, челюсти которого работали без остановки, а сам будущий жених очень заметно трясся, глядя строго в одну точку.
– Его лучше не беспокоить, Михаил слегка подвис, – всплеснула руками Кира.
– Мишаня, отомри, – со смешком проговорил Демьян.
«Мишаня» не реагировал, продолжая жевать и напряженно мыслить. Тогда Богдан подошел к нему поближе, заглянул в упаковку, которую Михаил крепко сжимал в ладони, и поинтересовался:
– Это что?
– Мишки желейные, – забрасывая в рот очередную сладость, ответил Михаил, – будешь?
Он протянул руку Богдану в приглашающем жесте.
– Да ты сам сейчас как желейный мишка. Соберись уже, – сурово проговорил Богдан.
– Напомни мне завтра тебе морду набить, – попросил Михаил Суворова.
– А что завтра? Бей сегодня! Или боишься с подбитым лицом идти свататься? – иронично подняв бровь, уточнил Богдан.
– Сегодня мне лень, – огрызнулся Михаил.
– Он боится, что я его на пятнадцать суток посажу за хулиганство, – весело вставил Демьян.
– А чего только меня? – изумился Михаил. – Этого тоже сажай, – он ткнул пальцем в весело скалящегося Богдана.
– Так зачинщик ты! – всплеснул руками Демьян.
– И что? – взвился господин Никитин. – Могу себе позволить!
– Миша, успокойся, – примирительно попросила Кира, – она согласится, все будет хорошо.
Красная коробочка, которую Демьян с усердием прикручивал к квадрокоптеру, выпала из его рук и почти упала на землю. Нужно было отдать должное Гордееву – поймал на лету. Михаил страдальчески схватился за сердце, а потом разразился таким матом, настолько целостно и витиевато объединяя понятия, что я невольно заслушалась. Выдохнув, обошел по кругу свой автомобиль и снова вернулся на прежнее место, а потом перевел взгляд на меня.
