- Я собирался сорвать куш на семейном тотализаторе, Верещагин. И оплатить вам свадебное путешествие… - выдержав небольшую паузу, Веня фыркнул и ехидно уточнил, сложив руки у меня на животе. – Возможно. И вообще, это чёрная неблагодарность, Верещагин. Я, может, тебя, идиота, спасал!
- Это я тоже помню, - Олег притворно испуганно перекрестился, отступив поближе к блондинке. Обняв её за плечи, он убийственно серьёзно заявил. – Ты привязал меня к стулу и жестоко пытал. И это был самый страшный стриптиз в моей жизни! Я даже боюсь представить, где ж ты нашёл координаты этих… «Служителей правопорядка».
- А, так тебе понравилось? – тут же воодушевился Араньев. Даже руку одну разжал и полез в задний карман джинсов. – Так чего молчал-то, а? Хочешь дам координаты? Говорят, у них появилась новая шоу-программа и они…
- Упаси боже, - открестился от такой радости Олег. И наклонившись, доверительно шепнул тяжело вздохнувшей блондинке. – Вот видишь? Видишь? А я тебе говорил, что этот гад воплощение зла на земле и…
- Верещагин, – блондинка пихнула его кулаком в бок.
- Вот кто бы говорил, всевидящее Око Саурона, блин! – фыркнул Вениамин, вновь заключая меня в объятия. - Высоко сижу, далеко…
- Араньев! – тут уже не выдержала я, от души отдавив ему ноги. Веня аж зашипел от неожиданности, чудом не прикусив себе язык. Зато эффект вышел – закачаешься.
Мужчины умолкли. Лишь продолжали меряться взглядами и строить друг другу рожи. Вот же… Детский сад на выезде, блин!
Блондинка посмотрела на меня с сочувствием. Я развела руками и вздохнула, кивнув головой. А затем, она сделала шаг вперёд и протянула руку:
- Эльза. Сестра этого идиота, - она взглядом указала на Араньева. Чуть помолчала и добавила, кивнув головой в сторону зеленоглазого красавца. – И жена второго. К моему глубокому сожалению…
- Эй! – возмущённо вскинулся брюнет. Но наткнулся на насмешливый взгляд девушки и фыркнул, засунув руки в карманы джинсов. – Ладно, ладно. Согласен быть идиотом… Только любимым. Любимый же, а? Ледышка?
- Вот об этом я и говорю, - хмыкнув, Эльза снова на меня посмотрела, едва заметно пожав плечами.
- Ксюша, - я криво усмехнулась в ответ и осторожно сжала неожиданно сильные тонкие пальцы блондинки. После чего ткнула пальцем себе за спину. – Соседка. Вот этого идиота. И тоже – к сожалению.
Сама сказала и сама же подумала - как не правдоподобно прозвучало-то. Совершенно, просто абсолютно не искренне даже на мой вкус. Потому что вот прямо сейчас, прямо тут я осознала: сосед давно и прочно стал неотъемлемой частью моей жизни. Мы могли спорить. Мы могли ссориться. Мы могли постоянно, просто без перерыва препираться по любому поводу. Но если я долго не видела Араньева, если о нём не было ни слуху, ни духу больше двух дней, то я…
Я по нему скучала. Чёрт с ним, что он зараза, саранча, балабол и вообще – то ещё чудо в перьях. Я. По нему. Скучала. И ничего не могла с этим поделать. Или не хотела?
Вопрос оказался внезапный, можно сказать с подвохом. Да таким, что задумавшись над ним, я как-то упустила тот момент, когда мы всей компанией оказались в подъезде того самого элитного жилого комплекса. Честное слово, я только и успела, что машинально кивнуть в ответ на приветствие консьержа, а меня уже дотащили до лифта и запихнули в него.
- Эй, - я попыталась выбраться из крепких объятий соседа, но куда там.
Веня без труда сломил моё вялое сопротивление и прижал к себе крепче. Чтобы уткнуться подбородком в моё плечо и легкомысленно заявить:
- Да ладно тебе, Ксюш. Это всего лишь милые, семейные…
- Поминки, - подсказала стоящая рядом Эльза. Подмигнув озадаченной мне, она вышла из открывшихся дверей лифта, утащив под руку и своего посмеивающегося супруга. И нам с Вениамином не осталось ничего другого…
Кроме как последовать за ними.
- Не бойся, она пошутила, - хмыкнув, шепнул мне на ухо сосед, пропуская меня первой в чужую квартиру. И добавил, зайдя следом, закрывая за нами дверь. – Надеюсь…
И прозвучало это так неуверенно, что я поняла – надежда была напрасной.
Вениамин Араньев
Это было лучшее «не свидание» в его жизни.
Так Веня думал, стоя на балконе в квартире своей сестры и щурясь на яркое летнее солнце. В одной руке он держал чашку с крепким кофе, в другой - телефон с открытыми вкладками рабочей почты и мессенджеров. И чувствовал себя как никогда спокойно и умиротворённо.
Пожалуй, впервые за всю свою жизнь. Стареет, что ли?
Хмыкнув в ответ на такую крамольную мысль, Веня покосился на стоящего рядом Верещагина. Тот неторопливо курил и не спешил лезть в душу, хотя судя по взгляду – хотелось. И это Веня тоже ценил. Особенно, учитывая, что их отношения были…
- Ты же в курсе, что я тебя всё ещё не перевариваю? – заинтересованно вскинул бровь Вениамин, делая глоток кофе.
- Это взаимно, - легкомысленно пожал плечами байкер. – Итак, во что ты влез, Араньев?
- Так заметно? – Веня недовольно поморщился, поставив кружку обратно на перила. И быстро просмотрел сообщения от парочки полезных знакомых.
После чего убрал телефон в задний карман джинсов и снова усмехнулся. Пожалуй, единственное, что ему нравилось в этом байкере, так это то, что он не пускался в словесные кружева. Спрашивал прямо, в лоб. Действовал, правда, зачастую так же, но…
У каждого свои недостатки, верно?
- Дай подумать, - Олег погасил сигарету и выпрямился, разминая шею. – Да. Первое, ты явился сам, без звонка и без предупреждения. Второе, ты привёл к нам девушку. И не просто очередную твою куклу Барби, а девушку, которой ты позволяешь собой помыкать и позволяешь с собой спорить. Так что…
- А может, я просто влюбился? – Веня издевательски вскинул бровь, скрестив руки на груди.
- Ты и влюбился, - спокойно откликнулся Верещагин. И широко улыбнулся, кивнув головой в сторону комнаты. – Не надо быть Эйнштейном, чтобы понять, почему ты её сюда привёл.
Смерив нахмурившегося Араньева насмешливым взглядом, байкер тихо добавил, опёршись локтем на перила балкона:
- Ты хочешь, чтобы было, куда её спрятать. Если совсем припечёт. Я прав?
Вопрос прозвучал почти бесстрастно, можно сказать равнодушно. Но профессиональный взгляд отметил и чуть напрягшиеся плечи, и заострившуюся линию скул. И то, как непроизвольно сжались у Верещагина пальцы в кулак, намекая, что даже брак с его сестрой ни капли не сгладил взрывной темперамент.
Повисшее между ними молчание затягивалось. Веня щурился, мимолётно улыбаясь и вертя в руках чайную ложку. Да так, что она каждый раз, как бы случайно, задевала край чашки, раздражая навязчивым звоном. Верещагин медленно, но верно начинал закипать. И когда от очередного такого невинного «дзынь» Олег вскинулся, намереваясь высказать всё, что он думает, Веня вздохнул.
- Прав, - слово упало тяжёлым камнем, разбив витавшее в воздухе напряжение. – Я в неё влюбился. И не хочу, чтобы она пострадала. Доволен?
Вот уж не понятно, что оказалось таким внезапным: само признание или то, с каким пугающим спокойствием Араньев его произнёс. Но Верещагин как-то разом расслабился, понимающе хмыкнув и взъерошив волосы на затылке. И выбил новую сигарету из пачки, деловито осведомившись:
- Помощь нужна?
С минуту Веня безучастно разглядывал лицо своего «родственника». Мысленно взвешивая все «за» и «против», оценивая потенциальную руку помощи со всех, так сказать, сторон. Чтобы потом криво улыбнуться и отрицательно мотнуть головой:
- Нет. Я ценю, Верещагин, но у тебя нет таких знакомых, которые мне могли бы пригодиться. И потом, - покосившись на открытую балконную дверь, Араньев едва слышно фыркнул, снова уткнувшись в собственный телефон. – Боюсь, мелкая не простит мне, если её драгоценный рыцарь пострадает. А ты обязательно пострадаешь, Верещагин. И к гадалке не ходи.
- Веня, твоё недоверие ранит меня в самое сердце…
- Это не недоверие, Верещагин, - смерив его снисходительным взглядом, Веня залпом допил свой остывший кофе. – Это банальное здравомыслие. Ты вспыльчивый. Сначала делаешь, потом думаешь. И нет, я, правда, ценю твоё предложение, но…
