— Потерпишь мою компанию ещё немного? Домой не спешишь?
— Что ты задумал? — Поворачивает голову и слегка наклоняет её.
— Приключение. Ну, доверяешь мне?
Подумав немного, медленно кивает. В её глазах появляются искорки интереса, и взгляд уже не выглядит стеклянным.
— В приключении будет еда? — улыбается она. — Ты обещал картошку фри.
— Ты не из тех, кто бережёт фигуру и не ест на ночь? — решаю поддеть её.
— Вот ещё, — фыркает.
Ей не помешает даже двойная порция самого огромного бургера с молочным коктейлем. Неожиданно хочется накормить её. Что если пригласить на обед в новое заведение, в котором делают пиццу в настоящей печи? Делал недавно для них сайт, и хозяин зазывал заходить в любое время. Обещал познакомить с поваром и провести мастер-класс для Ольки. Всё не было на это времени, а теперь вдруг понимаю, что просто не было желания. А теперь оно есть.
Получив от Даши одобрение, притормаживаю у ближайшего кафе быстрого питания. Затарившись вредной едой, возвращаюсь в машину. Дашка переключила радиостанцию и крутит ногой в такт музыке. Улавливаю знакомые ноты и поворачиваюсь к ней.
— Фанатка Егора? — Завожу машину и сдаю назад, разворачиваюсь и пригибаюсь, оглядывая ночную трассу.
Девушка рядом опять притихла. Дышит хотя бы?
— Там вдали фары, — тихим голосом.
— Далеко, — отмахиваюсь от неё.
— Быстро приближаются.
— Хватит паниковать.
Выезжаю и, скосив на неё взгляд, говорю:
— Вдыхай давай. Так что? Нравится Егор?
— Могу спросить у тебя то же самое. На самом деле, я вообще забыла о его существовании! В Германии не следила за нашей музыкой. Но он, конечно, молодец. Я за него рада... Я с Машкой за компанию пошла. Кстати... о птичках.
Мотнув волосами, достает телефон из сумки и, нахмурив брови, читает вспыхивающие на экране сообщения.
— Слава Богу.
— Что?
— Дома Иванова, Кузнецов прислал за ней водителя.
Лёха Кузнецов — мой друг со времëн универа. Ему повезло родиться с золотой ложкой во рту. Его отца называют нашим местным олигархом: он владеет всеми крупными заводами в области, объединив их под один колпак общей фирмой. Сын пошел по его стопам. Кузнецов-старший сразу после универа взял его себе заместителем. Лёха сейчас возглавляет головной офис компании отца. Мы общаемся намного меньше, чем раньше. Я примерил на себя роль брата-одиночки. Он, насколько знаю, женился на лучшей подруге Засимовой, Машке Ивановой. Дороги наши разошлись капитально. Я не знаю, что творится у него в семье, он не интересуется моими делами. Поздравления на праздники и созвон в день рождения — это всё, что осталось от университетской дружбы.
Вообще, на друзей времени особо не осталось. Какие-то связи навсегда утеряны, какие-то еле держатся благодаря социальным сетям и интернету. Какие друзья, если даже на Ульяну времени не было?
Она была очень удобная. Болтала разве что слишком много. Никаких особых чувств я к ней не испытываю и не испытывал. Просто иногда хочется, чтобы был такой человек, которому ты можешь позвонить, и он приедет без лишних вопросов. Вот Уля была для меня такой.
Вижу знакомый указатель на дороге и притормаживаю, сворачивая на просëлочную дорогу. Дашка ойкает и по привычке цепляется за ремень безопасности.
— Ям тут полно, зато встречных машин нет. Можешь расслабиться
— Угу.
Время на часах давно близится к полуночи. Вокруг ни души, лишь кромешная темнота. Такая густая и чёрная, что, кажется, её можно потрогать. Почти вязкая.
Засимова уставилась в окно и поворачивается ко мне, округляя глаза.
— Морозов, ты псих? Где мы?
Тихо смеюсь и включаю свет в салоне.
— На речку приехали. Купаться пойдём?
— Где речка? Ты что, бредишь?
Вдруг отстëгивается и подаётся вперед. Кладет прохладную ладонь мне на лоб и, наклонившись, заглядывает в глаза. Мой взгляд скользит по её лицу, подсвеченному мягким светом.
Она такая... знакомая. Столько лет рядом. Я знаю каждую её черточку, знаю, как она смеётся, при этом у неё появляется ямочка на щеке, и ,к сожалению, знаю, как кривится её лицо, когда она плачет.
Но сейчас смотрю на неё как в первый раз, как будто только увидел.
Просто капец.
В нос пробирается знакомый запах. Её. У меня, кажется, что-то коротит в мозгах, потому что неожиданно бросает в пот, а кровь из головы стремительно устремляется вниз.
Хлопаю глазами как дебил и смотрю на её малиновые губы. Из них вырывается короткий выдох, а затем она судорожно втягивает воздух сквозь нос и падает назад на свое место, прижимая ладонь к груди.
— Холодный….
18
Чтобы разрядить повисшее в воздухе напряжение, провожу рукой по лицу и, откинув со лба волосы, тянусь на заднее сидение.
— Дозаправку не желаешь? — трясу перед Дашкиным носом пакетом, полным еды.
Нерешительно тянет руку, отвожу приманку в сторону.
— Нужно заслужить.
— Ты будешь шантажировать меня картошкой фри?
— Просто прекрати бояться и идём. — Достаю из пакета стаканчик с напитком и протягиваю ей. — Взятка.
Закатывает глаза и, скрывая улыбку за покусыванием губ, берет стакан. Забрасываю пакет обратно в салон и включаю дальний свет фар. Выбираюсь наружу. Ночи ещё холодные, Засимова права, в этом году май нас не особо радует тёплой погодой. Накидываю на голову капюшон от толстовки и поворачиваюсь на звук закрывающейся пассажирской двери. Моя спутница нерешительно обходит машину и останавливается в нескольких шагах от меня. Стоит боком, одной рукой обхватив себя за талию, а второй подносит к губам пластиковый стаканчик.
Я взял ей малиновый чай, себе чёрный кофе.
Опускаюсь задницей на капот и копирую её позу.
Хорошо.
Мы опять молчим, каждый уплывает в свой собственный мир, в то, что живёт в наших головах.
Я сразу начинаю перебирать задачки, которые нужно решить перед отъездом в Москву. Он уже через пару дней, как и соревнования по плаванию у Оленьки. Надо же так было совпасть, чтобы всё пересеклось в один день. Отец приезжает со своей новой женой тоже как раз в это самое время. Радует одно: Ульяны вроде как у меня теперь нет, и я целиком и полностью могу распоряжаться своим свободным временем, не думая о том, что уделяю ей мало внимания. Хотя, когда я об этом думал?
Ветер налетает, и я прячу голову глубже в капюшон, отпивая несладкий кофе.
— Тихо так, — поежившись, говорит Даша.
Она непрерывно смотрит на ребристую от ветра поверхность воды, на которой бликами играет свет фар. Луны не видно, как и звезд, небо заволокло плотными облаками.
Судя по всему, скоро начнет накрапывать дождь, и пока есть время можно остановиться и просто подышать свежестью этой ночи. И подумать.
Поворачиваюсь к Засимовой, которая неожиданно оказалась моей лучшей компанией, и провожаю взглядом, как она опускается на корточки около кромки воды и трогает её кончиками пальцев.
— Ледяная, — отдергивает руку и прячет в карман.
Она тоже накинула капюшон и скрыла от меня своё лицо. Видно только, как ветер подхватывает и треплет короткие пряди её волос.
Мы опять молчим. Только теперь я не могу отвести взгляда от хрупкой фигуры на берегу.
Хреново тогда всё вышло, три года назад.
Башкой вообще не думал. А теперь... да что теперь-то. У нас у каждого своя жизнь. Со своими взлëтами и падениями. Давно чужие люди, которые и близкими по-настоящему никогда не были.
Тяжело вздыхает. Её плечи поднимаются и опускаются. Запрокидывает голову и смотрит на небо. Чёрное.
Хотел бы узнать, о чём она думает. Спросить легко, но боюсь спугнуть ту идиллию, которая вдруг образовалась. Ей тоже комфортно. Её тело расслабилось после заминки в машине.
Постукивая пальцами по стакану, медленно идёт в мою сторону и застывает в нерешительности.
Задрав голову, громко смеюсь, такое озадаченное выражение проскользнуло у неё на лице. Не иначе как решает сложные матрицы.
