— Я так и планировал. — Сухо улыбаюсь, и Мэй испуганно сковывает мое лицо в своих руках.
— Ты ненормальный! Как же твоя мама, другие близкие люди, я?! Я же чуть с ума не сошла, пока ты лежал в коме!
— Детка, я не знал, как поступить, я выбрал самый простой путь.
— Идиот! Да, папаша мудак и я сочувствую, миссис Моррисон, но черт подери, Грэм, ты мог умереть!!!
Я не желаю, чтобы она плакала и, оторвав Мэй от пола, несу обратно под одеяло. Накрыв своим телом, целую и целую ее, пока, она не скрещивает ножки на моей пояснице. Член снова в ней и так гораздо круче, мириться с суровой действительностью.
— Секс ничего не решает. — Постанывает Эплби.
— Будем трахаться, выгоняя всю хрень из моей башки!
— Как мерзко, Грэм Уильям Моррисон!
— Не нравится? — я замираю, и Мэй бьет меня пятками, подталкивая к глубоким ныркам в разгоряченное лоно.
***
Утром, я плетусь к кофе-машине, включаю кнопку и таращусь на девчонку в своей постели. Она распластывается по диагонали и еле слышно храпит. Улыбка шевелит мои губы, но недолго. Стук в дверь, и я тороплюсь послать на хрен того, кто портит мне такое чудесное, пасмурное утро! Грубость грозит любому, кто стоит в коридоре. Я заглядываю в глазок и вижу Флориана.
— Открывай, я знаю, что ты дома.
Я отцепляю цепочку, поворачиваю ручку и распахиваю дверь.
— Ты смотрел на часы?
— Уже почти семь, так что, я не ночной гость. — Дефо намеревается зайти, но я толкаю его корпусом, и он удивленно хмурится.
— Поговорим позже.
— Ты не один? — он пытается заглянуть в квартиру, но я мешаю, двигаясь за ним, как тень.
— Сегодня не пропустишь лекции?
— Уже позвонил моей матери?
— Еще нет. Но звонок может совершить какой-нибудь препод.
— Я буду на занятиях, не переживай.
— А вечером встретимся у Стива?
— Да, договорились.
Я собираюсь скрыться от физиономии друга, в центре которой огромный знак вопроса. Только перед уходом, его распирает сказать:
— Не теряй голову, это плохо заканчивается. Помнишь?
— Иди к черту.
Едва Флориан исчезает, я возвращаюсь на кухню и застаю Мэй, в сари из синего покрывала с двумя чашками кофе за кухонным островком.
— Это был Дефо?
— Ага, но уже ушел. Все в порядке? При произношении этой фамилии, ты поморщилась.
— Всё отлично. Иди пить кофе.
Я пересекаю небольшое расстояние между нами и целую Мэй, ощущая терпкий вкус кофейных зерен. Поцелуй, отбивает желание завтракать, а мой умелый фокус с узлом на ее груди, освобождает аппетитные сосочки от ткани и дает возможность, поймать их двумя пальцами.
— Грэм, мы совсем недавно…
— Хочу тебя. Но можешь сопротивляться, меня это сильно заводит.
Она смеется и впадает в бегство. Я догоняю малышку возле ванны и, затащив в душевую кабину, демонстрирую, что можно провернуть с помощью лейки и мочалки…
ГЛАВА 25. МЭЙ
Я зависаю у Грэма на целые сутки и, кажется, не понимаю, что с нами происходит. Секс, что распечатывает наши пристрастия, открывает бескрайние горизонты. Ну, знаете, когда даже такие мелочи, как поцелуи за ухом, превращаются в невероятное приключение. Мне нравится, как Грэм изучает меня и привыкает к моим девчачьим штучкам, на подобие, получасового выведения стрелок под глазами, или идеальной яичницы, что, по его мнению, всего лишь продукт жизнедеятельности тупоголовой курицы. Перед самым уходом, он просит, чтобы в следующий раз, я не надевала нижнее белье. Фантазии выстреливают салютным залпом и всю дорогу в кампус, я мучаюсь откровенными мыслями, что цепко захватывают разум.
В зеркале заднего вида, перед въездом на территорию университета, замечаю старенькую «Хонду», плетущуюся за мной от самого супермаркета, где я пополняла запасы жвачки. Ничего особенного или подозрительно, просто почувствовала себя героиней фильма «Попутчик» с Шоном Бином. Я вылезаю из своей тачки и, закинув ремень сумки через голову, шагаю в направлении общежития. Стая девчонок с моего курса, косятся на меня искрометными взглядами, и я здороваюсь с ними одним кивком. Видимо, слухи о предстоящем элиминаторе расползаются по углам, быстрее, чем новости о распродаже в бутике «Шанель». Я не хочу думать о бое с Роми Ромэлл. Мы неплохо общаемся и ровно относимся друг к другу в социальных сетях. Ринг разделит нас навсегда. И тогда, одними хейтерами я не отделаюсь.
— Мэй! — женский крик, нагоняет меня у двери в комнату, и я оборачиваюсь. Моника в фирменной юбке школы «Хай Хилл» и жакете из темно-синего твида, несется по коридору и распинает идущих навстречу студентов.
— Доброе утро. — Нормальным голосом, говорю я и вхожу в помещение заваленной шмотками моей соседки. Надо уточнить, крайне не чистоплотной.
— Я искала тебя на лекции, но мне сказали, ты пропустила первую пару.
— Да, я слегка не рассчитала время. Что-то случилось?
Я бросаю сумку на кровать, а Моника брезгливо растирает пальцем пыль на комоде и запрыгивает на него задницей. Длинные ноги подруги, свисают до нижнего ящика и пятки в изящных туфлях на плоской подошве, царапают фасад.
— Я всё знаю.
— О чем?
— Ты была с Грэмом. Я видела вас в городе, а потом проследила за вами и…
— Это уже слишком! — я сталкиваю ее с бедного комода, и она с визгом падает на груду вещей, в дюйме от остроугольной тумбочки.
— Дура! — визжит Шай и, раскорячившись, встает с пола. — Думала, я никогда не узнаю?
— Для чего ты дружишь со мной? Чтобы следить и проверять с кем я тусуюсь?
— Но ты тусуешься с ним! — продолжает истерить Мон.
— И что?! Какая тебе разница? Он не твоя собственность.
— Моя! И ты должна его бросить, Мэй.
— Что? — я пялюсь на нее в упор и вижу подростка, что еще не вырос из возраста хочу-буду-делаю. — Не тебе решать с кем мне встречаться.
— Я люблю Грэма, и ты об этом знаешь.
— Нет, ты вынудила меня сдаться тогда, но сейчас, я так не поступлю. Тебе уже семнадцать и ты сможешь понять, что нельзя кого-то заставить себя любить.
— Вот как? Плевать на мои чувства?
— Могу сказать то же самое. Пора вырасти Моника.
Она фыркает, совершает волосами дерзкий взмах и уходит прочь. Я выдыхаю и ударяю по пустому чемодану, что никак не пристрою в стенной шкаф. Черт! Короткий разговор, которому суждено было состояться два года назад, превзошел все предполагаемые ожидания. Моника так и не осознает, что внушить Грэму любовь к ней, невозможно, как бы сильно не хотелось. Вчера, мы болтали об этом. Он рассказывал, что в «Хоуп Крик» после нападения Флориана, Мон ночевала в его бунгало. А недавно, она приходила и почти умоляла о встрече. Я с пониманием выслушивала его версию и теперь, полностью согласна с тем, что у Моники неправильные представления об отношениях. Родители убеждают ее, что никого нет лучше, чем она и что она достойна лишь принца. Печальная теория. Боюсь, что расколотое безответной любовью сердце, склеится обратно не в том порядке, в котором адекватно сможет воспринимать мужское внимание.
***
С наступлением вечера, я выгребаюсь из кампуса и еду на тренировку. Тимбао не прощает опозданий. В прошлый раз, я отработала в пол силы из-за появления Грэма, но сегодня он не будет причиной свежих синяков. Кстати, я случайно разбалтываю ему об ушибах и растяжениях, и он проводит для меня невероятный сеанс массажа, в середине которого, я обнаженная, оказываюсь, прижата его телом к матрасу. Боже, я восполняю сексуальное голодание за долгие месяцы и до сих пор чувствую жжение в промежности, натягивая шорты в раздевалке клуба. Мне даже ходить больно, но Саймона мало волнует моя ночная жизнь. Ему важна отдача на канвасе*.
Спустя два часа, я ползу в душ и стоя под прохладной струей воды, разряжаю каждый мускул в изможденном теле. Ноет абсолютно всё, начиная от макушки и заканчивая ступнями, под которыми урчит воронка слива. Еще с мокрой копной волос, выхожу на улицу и широко улыбаюсь, видя Моррисона возле «Мерседеса». Я вспоминаю сцену самую умопомрачительную сцену из мелодрамы и спешу обнять парня. Благодаря Грэму, почти не касаюсь асфальта. Наши губы в миллиметре от поцелуя, но он не собирается меня целовать. Внимательно рассматривая мое лицо, произносит:
