И, пока могу себя контролировать, отпускаю её и отворачиваюсь. Оля дышит часто, суетливо поправляя платье, и, не говоря больше ни слова, выходит из машины.
Надеюсь, мы поняли друг друга правильно.
Глава 28
Воскресенье проходит в относительно спокойной домашней обстановке. Звонила мама, звала меня на обед, но я отказался, даже несмотря на то, что она пообещала мне оставить свои попытки свести меня с Сашей.
Поинтересовалась между делом, как у нас дела с Олей, и, не получив от меня развёрнутый ответ, принялась учить уму-разуму, пришлось тактично свернуть разговор.
Не хочу, чтобы вмешивались в наши отношения, пусть даже из благих намерений. Я решил уже для себя всё, и вряд ли кто-либо сможет меня переубедить.
А в понедельник под предлогом обсуждения условий нового договора я поехал к Гришину.
Я не собирался ждать месяц вдали, пока Оля станет официально свободной. Главное, что она начнёт этот процесс, потому что длится он, насколько я знаю, не один день.
С Львом Гришиным я познакомился, когда устроился в его фирму незадолго до того, как открыть свою. А когда мне понадобились услуги транспортной компании, мы возобновили наши рабочие отношения, но уже в другом формате.
Льва на месте не было, как и Оли, впрочем, тоже. И я, рассматривая теперь пустое рабочее место секретаря генерального директора, пожалел, что не позвонил ей заранее, чтобы назначить встречу с её руководителем и пригласить её на обед после этой самой встречи.
Ее стол сиял чистотой, ничего лишнего, все предметы аккуратно сложены и расставлены по своим местам. Я уже собирался позвонить ей, как позади меня открылась дверь.
— О, Миша, привет, — я обернулся на голос.
— Привет, Марина, — поздоровался с вошедшей девушкой, — а ты не знаешь, где секретарша Гришина может быть сейчас?
— Хмм… — она, приложив указательный палец к губам, как-то странно улыбнулась и, прикрыв плотнее дверь, подошла ближе, — Ну, наверное, как обычно обедает с Петуховым.
— Петуховым? — переспрашиваю, пытаясь осмыслить, что могут значит её слова.
— Новый Лёвин заместитель. Они с нашей Олечкой быстро нашли общий язык, — прищурив глаза, Марина ехидно улыбалась, словно делилась со мной чем-то очень непристойным. — Частенько их видеть начали вместе в последнее время.
— На что ты намекаешь?
— Ни на что я не намекаю, я тебе прямо говорю. Спит она с ним, — произносит быстро, а потом, видимо, до неё доходит, что сболтнула лишнего, и она, резко замолчав, испуганно таращится на меня. — А зачем тебе наша Оля?
— Марина, откуда такая информация? — делаю пару шагов, подойдя к ней впритык, отчего девушка ощетинивается.
— Зачем тебе это?
— Собираю компромат на вашего Петухова, — ляпаю первое, что приходит в голову, — по просьбе Гришина, — добавляю я, и Марина, кажется, мне верит и продолжает говорить:
— На прошлой неделе Алина из моего отдела видела, как Оля выходит из переговорки полураздетая, а следом за ней вышел Петухов, поправляя ширинку, — делилась офисными сплетнями Марина, не забывая поглядывать на дверь позади себя. — А до этого, говорят, она с Гришиным крутила, он-то её и привёл на место своей секретарши без всяких дополнительных проверок и тестов. Ну, ты же знаешь, как он тщательно отбирает людей в свою компанию, а Ольга просто пришла в один день на работу и всё, — позабыв о том, что компромат я собираю на заместителя, Марина полностью переключилась на обсуждение Олиной персоны.
Она все говорила и говорила, а я не мог поверить своим ушам. Разве может Оля, моя Оля, быть такой двуличной? Пытался найти хоть что-то в словах, интонации, жестах стоящей напротив меня девушки, что позволило бы уловить хоть намёк на ложь в её словах.
Но, нет. Марина отчаянно верит в то, о чем говорит сейчас.
— И ты считаешь, что так и было? Ты веришь словам какой-то Алисы? — спросил я, и сам удивился тому, как глухо звучит мой голос.
Кулаки сжимались против воли, и мне было трудно говорить спокойно. Меня прямо распирало от бешенства.
— Алины, — поправляет меня на автомате, — Конечно, верю. Она мне фотку показала, ну, Олину, как она блузку по дороге в туалет застегивала. И на фотке прекрасно видно, что они там уж точно не к переговорам готовились, — она рассмеялась.
Марина вошла во вкус, пересказывая гадости о своей коллеге, а во мне проснулся животный инстинкт, и чтобы не сказать или не сделать ничего лишнего, о чем наверняка пожалею впоследствии, я ухожу, оставляя Марину стоять с открытым ртом.
Глава 29
Ольга
Не думала, что Лёша осмелится подойти к Мише и что-то ему сказать. А судя по тому, в каком настроении был Миша после ухода моего бывшего мужа, разговор был не из приятных.
В воздухе витало напряжение, и я не знала, как исправить это. Боялась услышать, что больше не нужна.
И лишь его настойчивая просьба, больше похожая на выставленное условие, позволила мне расслабиться.
Ночью мне приснился странный, но очень правдоподобный по ощущениям сон. Будто я нахожусь на корабле в открытом море, в воде плещется крупная рыба, блестя на солнце чешуей, а уже в следующий миг налетают чёрные тучи, начинается шторм. Меня начинает укачивать, и к горлу подступает тошнота.
Просыпаюсь ранним утром от того, что меня реально начинает мутить. Я, зажмурив глаза, пытаюсь сглотнуть неприятный привкус металла, но тошнота только усиливается. Приходится в срочном порядке посетить туалет, где меня несколько долгих минут полощет от одного лишь упоминания о морских волнах и рыбе.
— Что с тобой? Ты как? — встречает меня Кира за дверью ванной.
— Кажется, траванулась вчера морепродуктами, — морщусь, вспоминая вкус морских гадов, которые мы с Мишей ели вчера на ужин.
— Ты уверена, что это отравление? — Кира подозрительно оглядывает меня с головы до ног, задерживая взгляд на животе.
А у меня в голове словно механизм какой-то заработал, и я начала усиленно подсчитывать дни цикла. Сбиваясь, я начинала заново, а когда третий раз подряд мой подсчёт выдал задержку в пять дней, я шумно выдохнула, отказываясь верить.
— Ты беременна, — ошарашенно объявила Кира.
— Нет, — отмахнулась я и ушла на кухню.
— Я предохраняюсь таблетками, поэтому беременность точно исключена, — опережаю Киру, когда та, пришлепав за мной, попыталась мне что-то сказать.
— Но ни один способ контрацепции не даёт стопроцентной защиты от беременности, — с видом учёного повторяет рыжая чьи-то слова.
— Бред, Кир. Я не могла забеременеть, — кручу головой, пытаясь выкинуть из головы назойливые мысли, но тщетно. Перед глазами уже мелькали маленькие розовые пяточки, и дыхание сбивалось от малюсенькой притаившейся надежды на то, что это может быть правдой.
— Это не бред, Оля. Слушай, я в аптеку, а ты сиди и жди меня тут, — она пулей вылетает из кухни, и я спешу следом.
— Кира, не нужно, брось. Я сама схожу. Ты же с работы только, иди поспи, — уговаривала я подругу, пока та обувала кроссовки в прихожей.
— Всё нормально, я быстро, — и выскочила за дверь.
— Ну, что там? — постукивая костяшками пальцев по двери, Кира караулила меня снаружи.
— Нужно подождать пять минут, — отвечаю ей, кусая ноготь большого пальца.
— Уже прошло, — девушка в нетерпении дёргала ручку, а я малодушно тянула время, боясь разочарования. — Открывай, я сама посмотрю.
Я впускаю её внутрь и на молчаливый вопрос киваю на раковину. Кира берет в руки тест и внимательно разглядывает его пару секунд, которые кажутся мне вечностью.
— Оля, ты скоро станешь мамой, — подруга поднимает округлившиеся глаза, а меня накрывает паникой.
— Боже мой, — прикрываю рот обеими руками, борясь с истерикой.
— Дурочка, это же здорово, — Кира обнимает меня за плечи, и я даю волю слезам.
Я тихо плачу, вздрагивая всем телом и позволяя подруге гладить меня по спине и плечам, успокаивая.
— Ну, всё-всё, Оль. Тебе сейчас нельзя нервничать, успокойся, — улыбаясь, шепчет Кира. И я сквозь слезы позволяю себе улыбнуться тоже. — Ты лучше расскажи, когда ты собираешься рассказать своему красавчику о том, что он скоро станет папочкой?
