хотелось бы, но она не воспротивится. В машине было хорошо. Сейчас тоже будет. Даже лучше. Сейчас она сможет кричать, сильнее раскрываться. Будет с ума сходить от собственных влажных звуков.
– Всё по твоему должно быть? Да, Полька моя?
Вопрос Гаврила неожиданный. Он задает его, затормозив на лобке. Дальше не движется. Гладит, разъезжаясь пальцами, будто терпения бесконечное. Хотя Поля же чувствует…
– Ты же мой. Значит, по моему…
Наверное, она говорит что-то правильное. Чувствует это. А еще, что он ныряет в нее языком. Тянется руками к молнии на юбке – она сзади – и расстегивает полностью. Отбрасывает…
Замирает, следя, как Поля ведет ладошкой по коже на груди, потом смотря с восторгом уже на нее…
– Если тебе нельзя сейчас… Мне хватит… Хочу, чтобы тебе хорошо было…
Она не играет в благотворительницу. Ей правда так кажется. И даже немного обидно, что Гаврила реагирует улыбкой.
– Мне не хватит… – отвечает не совсем однозначно. Даже обидеться можно, но Поля не успевает.
Гаврила давит на бедренные косточки. Придерживая под спину, опрокидывает на диван…
Тянет вниз за поворозки, избавляя от последнего – красивого белья.
Но ему посрать до красоты. Или красота в другом.
Трусики летят на пол, а Гаврила любуется, стоя на коленях между ее ног. На неё всю. Туда, где еще сегодня не коснулся… Поля шире разводит бедра… Выгибается, когда, не выдержав, Гаврила приближается. Целует в живот, под пупком, ещё ниже…
Медленно ведет языком по нижним губам под протяжный Полин стон и движение бедрами навстречу его рту.
Она вдавливает в себя его голову. Не хочет кончать, но так хочет кончить…
Обнимает его ногами, когда Гаврила тянется вверх – тоже к губам, но другим.
Поля уже знает свой вкус – это свежесть, прохлада и язык Гаврилы. Он делится без стеснения, она без стеснения вбирает.
Вытянутыми носочками скатывает мужские штаны, продавливает ладонь между телами к обнаженному члену.
Обхватив, слышит, как неопределенный звук издает уже Гаврила.
Член твердый, кожа очень приятная. Как бархатистая.
Поля обводит пальцем головку, размазывает капельку, проезжается кулаком по длине, сжимает мошонку, потом снова наверх…
– Я могу сверху. Если тебе больно…
Предлагает, ловя взгляд Гаврилы прежде, чем он снова заткнет ее рот своим языком. Он вторгается так же, как член толкается в ее руку… Поля еще сильнее раскрывается, упирает в нижние губы, ведет, чувствуя, как это невероятно хорошо…
– Презерватив, Поль…
Не напомни Гаврила – Полина не вспомнила бы, а так чувствует острую нехватку, пока он тянется за резинкой.
Снова смотрит на нее, стоя сверху, раскатывая по члену. А Поля изучает его.
Сомнений нет – её достопримечательности лучше. Всем Венам на зависть.
Когда Гаврила накрывает ее своим телом, Поля понимает: сверху будет он. Это отзывается новой дрожью. Она об этом и мечтала…
Гаврила сам подтягивает одну ее ногу выше, вторую отводит сильнее в сторону коленом. Так Поля не давит на раненный бок. Ему кажется этого достаточно…
Ощутив прикосновение головки без презерватива, с ним кажется уже чуточку хуже, но Поле хватает ума не озвучивать…
Гаврила целует ее тягуче, водя пальцами по внутренней стороне бедра, а членом – по складкам…
Поначалу кажется, что это успокаивает просто, но чем дальше – тем чувствительней…
Мужские губы опускаются. Он целует подбородок, шею, ключицы, ласкает языком ареолы и соски…
Спускаясь губами к животу и снова поднимается к груди – готовит внизу пальцами…
Впервые делает то, что раньше – ни разу. Возвращается к ее лицу, смотрит внимательно, как Поля кусает губы. А сам немного проникает пальцами в неё. Чуть-чуть совсем… Разводит стенки входа…
А для Поли – это уже невероятно остро. Она охает, распахивая глаза и прогибается…
– Больно? – Гаврила спрашивает, она мотает головой. Тесно. Действительно на боль похоже. Но нет желания остановить. Наоборот – тело само подается навстречу…
Он делает так несколько раз… Скользит по складкам, раскрывает их, растягивает…
Поля отвоевывает право втягивать в себя его язык…
Большой палец Гаврила ложится на изнывающий клитор, по кругу едет, надавливает, указательный и средний скользят по влажным губам, ныряют внутрь, расширяют…
– Это так хорошо…
Поля признается, толкаясь навстречу… Гаврила улыбается, целует щеки, уголок губ, подбородок, продолжая…
Хочет, чтобы кончила прежде, чем он войдет членом. Думает, что это – единственный шанс для нее поймать оргазм. И Поля к своему стыду не против.
Дышит часто, толкаясь навстречу. Елозя, чтобы еще острее…
– Сильнее… – Просит, зная, что вспоминать будет стыдно, но сейчас – слишком хорошо. – Ещё… Сильнее…
Каждое новое движение пальцами внутри – как впервые. На одном из, он замирает, разводит…
Поля кончает, выгнувшись и закусив губу до боли. Чувствуя, что растянувшие вход мужские пальцы мешают сокращаться. Она дугой почти, Гаврила ловит губами сосок, втягивает в себя, сосет…
Это добавляет импульсов, продолжает ощущения внизу… Она стонет, не сдержавшись…
Поле так хорошо, что плакать хочется. А еще целовать.
Она только чуть-чуть в себя приходит, как тут же тянется к нему. Целует в волосы, лоб, нос, губы…
Послушно расслабляется, чувствуя, как вместо пальцев на вход давит теплая головка…
– Я тебя люблю…
Признается в глаза. Гладит щеки…
Не именно сейчас и потому что, кончила. А вообще. Каждый его сантиметр. Каждую его улыбочку.
Ничто с ним не стыдно. Ничего для него не жалко.
– Полюшка моя сладкая…
Гаврила в губы говорит, резко толкается.
Ей больно, конечно. Пусть и смазки столько, что все бедра влажные.
Если бы он не вжал ее бедро в простыню – дернулась бы. А так…
После резкой вспышки – теснота… Катастрофическая, кажется, а такая желанная.
Жжется. Он в ней…
