– А, – уверенность девчонки лопается как воздушный шар, и вся она словно сморщивается, но быстро берет себя в руки.
Расправляет плечи.
– Ну просто я ни разу её так и не увидела за несколько месяцев, пока мы знакомы, вот и подумала, что ты холостой…
– Так а зачем ты так подумала, Жень? Я сразу обозначил границы и всего лишь помог тебе пару раз в трудную минуту.
Стараюсь сильно не таращить глаза. Становится интересно, это какие такие там пару раз? И в чем заключалась помощь?
Ревность ещё глубже вгоняет в меня шипы. Становится сложно дышать.
– Но ты же…
– Это моя жена Катя. С чего бы мне врать? – Поворачивается ко мне, смотрит в глаза. – Пойдем?
Беру все свои претензии в кулак и киваю. Даже удается выдавить улыбку.
– Конечно.
Миша кладет руку мне на поясницу и подталкивает в сторону подъезда. Его знакомая провожает нас взглядом, от которого мне становится не по себе.
Но я вздергиваю подбородок. Ещё не хватает показать этой даме свою неуверенность. Таким только дай повод, так они мужика не моргнув глазом уведут из семьи.
И плевать им на беременность жены.
Мы заходим в подъезд. Миша молча косится на меня, пока я делаю дыхательную гимнастику, иначе точно взорвусь.
Постепенно ревность прячется в дальний угол, а я обретаю самообладание.
– Что, ты даже ничего не спросишь? – нарушает тишину Потапов.
– Например? – изображаю непонимание.
Хотя прекрасно знаю, к чему этот вопрос, но не уверена, что смогу сдержать поток претензий по поводу этой дамочки.
А Потапов словно напрашивается на выяснение отношений. Одергиваю себя и напоминаю, что я не собиралась демонстрировать Мише свою ревность. Иначе он сообразит, что я только играю безразличие.
– Например, кто это такая и почему она вообще ко мне подошла?
Пожимаю плечами и поднимаюсь к лифту.
– Это сугубо твое дело, и меня не касается.
– Ты серьезно? – в его голос проникают угрожающие нотки, и я даже замедляю шаг.
Ноги слабеют, боюсь не устоять от сквозящей в голосе угрозы.
Делаю большие глаза. Продолжаю играть.
– Ну да. А что такое?
Потапов шумно выдыхает и вдавливает с силой палец в кнопку лифта.
Молчит. Тишина действует на нервы похлеще ругани. Перебираю пальцами ткань одежды, смотрю, как поочередно загораются кнопочки с номерами этажей.
Выходим на шестом, и он разворачивает меня направо.
– Купил ещё одну квартиру? – как ни в чем не бывало интересуюсь, пока он ковыряется в замке.
– Ну да, не буду же я жить на вокзале, – хмыкает Миша, распахивает дверь и приглашающе кивает.
Переступаю порог, осматриваюсь. Его квартира меньше той, в которой живу я.
Длинный коридор, три двери и одна арка, в которой виднеется гостиная.
– Проходи, чувствуй себя как дома. Затертая фраза, – тут же буркает недовольно, – в общем, не стесняйся. Я быстро.
Скидываю обувь, и ноги тут же утопают в мягком ворсе ковра. Миша скрывается за дверью спальни, пока я топчусь в коридоре.
– Проходи, что ты там застыла.
– Да как-то... Вдруг увижу, что мне видеть не надо, – зачем-то брякаю, и тут же из комнаты выглядывает Миша.
Хмурится.
– Что, например?
Пожимаю плечами, но все же решаюсь пройти и посмотреть квартиру. Становится интересно, как тут и что.
Ноги прирастают к полу, когда шагаю в гостиную.
Во всю стену наш чёрно-белый портрет. Моргаю, чтобы прогнать виденье, но наши лица не пропадают.
– Вот это ты боялась увидеть? – Миша подкрадывается сзади и наклоняется над ухом, заставляя вздрогнуть. – А, Катен?
– Зачем? – оборачиваюсь к нему лицом.
Дыхание сбивается.
Миша смотрит на стену и пожимает плечами.
– Я уже тебе говорил об этом не один и не два раза, Кать.
– Миш, это похоже на какой-то сюр.
Он опускает глаза, и мы встречаемся взглядом.
– Кать, я не врал ни разу все те разы, когда говорил, что я вернул бы тебя. Я ни на день не забывал, что мы вместе. Все это время в моей голове мы были вместе, Кать.
Скрываю глаза за ресницами. Ещё немного, и разрыдаюсь от сентиментальности. Пока же часто глотаю слюну, которая вдруг стала активно выделяться.
Глубокий вдох Потапова. А я будто ощущаю, что он что-то обдумывает, но открывать глаза не тороплюсь.
– Кать, а Женя — это девушка из соседнего дома. Один раз я прикурил её машину, второй — помог вытащить огроменную коробку. Все, больше ничего…
Киваю, все ещё пытаясь справиться со слезами.
Миша подцепляет мой подбородок и заставляет поднять лицо. Прищуривается.
– Я клянусь, кроме тебя, мне никто не нужен. Никогда не был нужен, Катен.
Сглатываю в сотый раз.
– И что мне теперь делать, Потапов?
– Понять и простить, – растягивает губы в виноватой улыбке, – и дать шанс.
Вот и что делать?
– Когда тебе рожать? Это же уже считаные недели, и ты вот так просто хочешь вытурить меня из своего личного пространства?
Да, я была бы не против, но понимаю, что это будет эгоистично с моей стороны. Тем более я вижу, как Потапов стремится участвовать в нашей жизни и знать все.
Фыркаю.
– Что я такого смешного сказал? – Потапов бормочет с обидой в голосе.
– Да я не над тобой, Медведь, – отхожу от него и поворачиваюсь вокруг.
Комната не перегружена какими-то мелочами. Минимум мебели и ещё парочка фото возле телевизора. Чисто. И в этом весь Миша. Сколько мы знакомы, у него не было бардака, даже когда он впервые привёл меня к себе.
Наоборот, чистота в его холостяцкой квартире меня тогда сбила с толку и напугала. Я подумала, что у него кто-то есть, а я могу стать временным увлечением.
На эмоциях тогда сказала ему о своих догадках, а он только захохотал и признался, что он был готов к тому, что я приеду. А так, обычно, у него бывает и гора посуды, и валяются футболки.
Но тут я убеждаюсь, что Потапов умеет поддерживать порядок, даже если никого не ждет.
– Знаешь, ещё сегодня утром я была уверена, что не подпущу тебя к себе из-за пренебрежения. А теперь вот, не прошло и дня, я уже у тебя и спокойно смотрю на то, как ты собираешь вещи и собираешься переехать обратно ко мне.
Неторопливо подхожу к окну и опираюсь на подоконник. Стою лицом к комнате и все так же спокойно смотрю, как Миша выходит с небольшой сумкой.
– И почему ты решила, что я вами пренебрегаю? – сумка Миши падает к его ногам, а сам он грозно складывает руки на груди и недовольно сводит брови.
Закатываю глаза.
– Потому что ты не позвонил и не написал.
– Катен…
Поднимаю руки, предотвращая его объяснения.
– Миш, я услышала тебя. Тебе было нельзя, это было опасно. Я поэтому и смеюсь. Все так быстро меняется.
Миша подходит ко мне и проворачивает трюк, как и на кухне как-то утром.
Усаживает меня на подоконник. Теперь мы с ним на одном уровне. Глаза в глаза. В его карих — искренние искорки. Что же он видит в моих, остается только догадываться.
– Я не останусь дома, даже не мечтай, – ставит ладони по обе стороны от моих ног, пока я справляюсь с волнением от его близости.
Сцепляю пальцы и ощущаю, как ладони влажнеют. Сердце принимается отплясывать чечетку, а дыхание то ускоряется, то замедляется.
Миша переступает с ноги на ногу, не разрывая зрительного контакта. Обхватывает меня за щеку, прижимается лбом ко мне, прикрывает глаза.
– Катен, я не могу повернуть время вспять, но мы ведь можем дальше наладить все и не страдать от недостатка друг друга.
– Миш, тебя послушать, у тебя все так просто, – пытаюсь вырваться из захвата, но он только сильнее прижимается ко мне.
А мне нужно вдохнуть полной грудью, иначе его запах окончательно лишит воли.
– Так а что усложнять?
Хлопаю глазами. Он же не может говорить сейчас на полном серьезе?
– Потому что ты уже уходил.
Резкий выдох мажет по губам, и я вздрагиваю.
– Я помню, Катен. И я не могу прыгнуть в машину времени. Скорее всего, я бы повел себя тогда иначе, но я просто испугался за тебя. Я не хотел подвергать твою жизнь опасности.
