отпускает. А вторым выходом, через который вышла Марта Сергеевна, я не рискую воспользоваться, боясь столкнуться там с ней.
- Это не ответ, Бельчонок. На сообщения мои ты тоже не реагируешь.
- Я удаляю их, не читая. Так что, не трать время и не пиши мне больше.
- Тебе ведь все понравилось, ты сама хотела, - говорит Гордей, и это становится спусковым крючком. Я разворачиваюсь и бегу ко второму выходу.
И тут же чуть не налетаю на Марту Сергеевну.
- Так, Арин, ну что? Перерыв окончен, на этот раз, надеюсь, у нас все получится как надо.
- Марта Сергеевна, я не…
Телефон снова звонит.
- Вот черт, - выругивается фотограф, - но не могу не ответить, это важно. Еще минуту.
Я вынуждена отойти к окну. Гордей подходит и встает рядом.
- Ладно, - произносит он, - оставим пока темы каким ветром и почему…И перейдем к твоей проблеме.
- Нет никакой проблемы!
- Да неужто? А я слышал, что есть. Не можешь расслабиться перед камерой. Если хочешь, я тебе помогу.
Я вскидываю на него глаза.
- Наконец, ты на меня посмотрела. Если от объектива также бежишь, как от моего взгляда, понятно, почему Марта недовольна.
Я снова увожу взгляд в сторону.
- Это не так страшно, пойдем.
Гордей ведет пальцами по моему плечу сверху вниз, находит мою ладонь.
- Тебе ведь, как я понял, нужна эта работа.
- Нужна, - киваю и сглатываю, когда наши пальцы переплетаются.
Дрожь пронизывает тело, дыхание перехватывает.
Гордей тянет меня к циклораме. Неохотно переставляю шаги.
- Расслабленность должна стать частью твоей натуры, Бельчонок, - говорит Гордей, - а чтобы ее добиться, ты должна уяснить, что ничего необычного или стрессового не происходит. Ты красива и свободна, ты личность.
Гордей ставит меня лицом к ноутбуку, сам заходит со спины и обвивает меня руками.
- Сбрось важность.
- Что?
- Проблемы со слухом?
- Просто поясни.
А еще лучше перестань прижиматься ко мне. Во рту пересыхает, ноги становятся ватными, движения, словно как в замедленной съемке.
-Ты не обязана что-то кому-то доказывать и специально стараться стать лучше. Парадокс, но чем сильнее ты пытаешься, тем хуже у тебя будет получаться. Совершенство достигается в тот момент, когда тебе просто хочется позировать и плевать, как это будет смотреться со стороны. Ну, или на край, тебе просто все равно. Попросили сняться, ты снимаешься.
Руки Гордея ложатся мне на плечи и начинают слегка их массировать.
- Скидывай зажимы, давай.
- Я не могу, - произношу, облизнув губы и прикрыв глаза.
Боже мой, как же приятны его уверенные чувственные касания. Так бы стояла и стояла.
- Зачем тогда ты здесь? Ради чего? Так нужны деньги? Я дам тебе, не проблема.
- Что? Как только ты мог подумать, что я...
- Спокойнее реагируй, - придавливает мои плечи, не давая сорваться.
- Ты…ты…
- Ничего не получится, - он снова массирует, задевая пальцами чувствительную кожу на шее, - если ты делаешь что-то только ради денег. Сколько там Марфина обещала заплатить за съемку, напомни?
- Неважно! Между прочим, деньги мне срочно нужны из-за тебя!
Гордей перестает разминать мои плечи и разворачивает меня к себе.
- Не понял?
Удивляюсь, почему всегда, когда он рядом, я чувствую себя немного пьяной. Голова кружится, колени подгибаются.
- Я хочу вернуть тебе деньги за одежду. А еще, мне нужно купить новый телефон, а твой айфон вернуть тебе. Я не собираюсь оставаться тебе должной.
Гордей хмурится и несколько секунд непонимающе смотрит на меня.
- Ты это серьезно сейчас? – выдает, наконец.
- Да, конечно.
Он вдруг отходит, соскакивает с циклорамы и куда-то исчезает. Но появляется снова буквально через секунду, в руках у него мой телефон, который я узнаю по чехлу.
- Вот, держи, - протягивает мне.
Я хватаю его, жму на кнопку. Работает.
- Вчера отдавал его в ремонт, починили, - произносит Гордей.
- Я верну тебе айфон, как только поменяю симки, - произношу я и поскорее, пока Гордей не передумал, прячу телефон в свободный карман.
- Легче стало? На вещи вообще можешь забить, серьезно. Так что… теперь тебе уже не так срочно нужны деньги? Тогда вали отсюда.
- Что?
- То, что слышала. Сваливай давай.
Гордей хватает меня за руку и начинает стаскивать с циклорамы. Я сопротивляюсь, сама не знаю, почему. Ведь только что сама порывалась сбежать, но, когда за меня решает он, протестую всей душой.
- Так, что ж, все вопросы я решила и, наконец, мы можем начинать.
Марта Сергеевна возвращается и окидывает нас недоуменным взглядом из-под очков.
- Гордей, что здесь происходит?
- Ничего особенного, просто девчонка совершенно не приспособлена для этой работы.
Я вырываюсь и тут же возвращаюсь в центр.
- Извините, пожалуйста, - бормочу я, - этот парень…он...он просто какой-то ненормальный.
- Есть такое, - усмехается Марта Сергеевна, за это и люблю. Работы получаются высший класс. Сколько раз, Горский уже пытался соскочить и уйти из модельного бизнеса. Но это было бы…неправильно, если сказать помягче. И кстати, вы неплохо смотритесь вместе. Жаль, что на эту коллекцию уже утвержден Макс Самсонов.
При упоминании имени и фамилии Гордей хмурится, а я, наоборот, несколько приободряюсь. Так значит, не только я должна буду представлять марку, и не вся ответственность ляжет на меня. От этого открытия мне делается как-то даже легче.
- Она не будет работать с Максом, - цедит Гордей.
- Ну, это уж, при всем уважении, не тебе решать, Гордей, - усмехается Марта Сергеевна и поворачивается ко мне.
- Ну, что, Арин, еще одна попытка? - подбадривает меня.
- Она не потянет, - тут же заявляет мажор.
Я бросаю испепеляющий взгляд на Гордея и, назло ему, принимаю нужную позу.
На самом деле я слишком вымотана, чтобы возражать, чтобы снова сцепляться с наглецом, да и вообще думать хоть о чем-то.
Мне вдруг становится…как-то плевать, выберут меня или нет. Из-за того, что здесь тусуется Гордей, работа перестает являться для меня счастливым лотерейным билетом.
Потому что бесит он уже, достал. Играет на нервах, активирует во мне какие-то непонятные внутренние процессы. Хорошо хоть телефон вернул, это вот просто гора с плеч, потому что я бы точно спалилась, вопрос нескольких дней.
В общем, не волнуюсь уже почти, как будет, так и будет.
