сделать фотографии. Я отдал ей телефон и ждал, когда она посмотрит их и одобрит. Она попыталась скрыть солнечные блики, прикрыв ладонью экран, и, дойдя до одной из фотографий, вздрогнула. Она колебалась, и этим вызвала во мне обеспокоенность.
— Что-то не так?
Свет солнца не позволял мне разглядеть что-либо на ее телефоне.
Повернув голову, она посмотрела мне в глаза:
— Мне очень нравится эта, — она протянула мне телефон.
Подарив ей странный взгляд, я взглянул на фото и увидел наши широко улыбающиеся лица, счастливые и, я даже сказал бы, что мы выглядели как… пара? Я так долго смотрел на фотографию, что даже пришлось провести пальцем по экрану, когда он начал гаснуть, чтобы посмотреть еще. Мы выглядели, как счастливая пара.
Нет. Не совсем так. Мы выглядели, как счастливая и влюбленная пара.
Я поднял глаза, посмотрев на Мэгги, и сказал:
— Она точно должна стоять в рамке.
— Да? — ее лицо озарилось, а губы изогнулись в широкой и счастливой улыбке.
— Обязательно, — мои глаза взметнулись к ее губам, а когда она провела по ним языком, мне понадобилось вся моя выдержка, чтобы сдержать стон.
— Эй, вы двое!
Мы с Мэгги резко отпрянули из-за прервавшего нас боевого приветствия. Развернувшись, я увидел Стейси, которая стояла недалеко от нас и смотрела с любопытством. Мэгги отползла, чтобы встать и выбраться из саней, пока я пытался сделать всё, что в моих силах, включая мысли о таких вещах, как колоноскопия, старые морщинистые женщины с обвисшей кожей, мои родители, занимающиеся сексом, чтобы избавиться от стояка. Как только я добился успеха, то поднялся и вышел из саней, встал на тротуаре рядом с Мэгги.
— Привет, Стейси.
— Наслаждаетесь днем, ребята? — Стейси улыбнулась, повернувшись к Мэгги. Трудно не заметить, что она окинула взглядом Мэгги, оценила ее внешний вид, как посредственный.
— Абсолютно! — Мэгги закивала с особым рвением. — Рай показывал мне окрестности, и это место, — она махнула рукой, показывая на центр города, — такое классное. Есть на что посмотреть.
Стейси перевела взгляд на меня.
— Вы должны остановиться в магазине. Я удостоверюсь в том, что то, что ты любишь, будет приготовлено.
— О, точно. Мама Рая упоминала, что у тебя свой магазин, — сказала Мэгги.
— Стейси владеет пекарней «Свит Сенсейшнс». Она владелица уже около, — я обратился с вопросом к Стейси, — как долго уже?
— Мы открыты около восьми лет. — Стейси опустила глаза на Мэгги. — Я готовлю его любимый десерт.
— В нем нет кусочков шоколада и арахисового масла, верно? — Мэгги усмехнулась.
В притворстве я прошептал и погладит свой живот:
— Как будто я ем этот мусор.
Мэгги стукнула своим плечом по моему, ухмыляясь.
— Всё равно. Я видела, как дома ты макал кусочек шоколада в арахисовое масло.
В ужасе и притворившись возмущенным, я сказал:
— Я не знаю, что ты…
— Вы живете вместе? — прервала Стейси.
С легкой улыбкой, Мэгги ответила:
— Мы с Раем живем вместе уже некоторое время.
И от моего внимания не ушло, что она не сказала, что мы просто соседи.
В моей груди сама по себе возрастала крошечная надежда.
Вы знали о существовании мемов или гифок, в которых кто-то цитировал слова «ты за это ответишь»? Так вот, только что это произошло.
В моей голове. Как будто я, дразня, пощелкала пальцами перед Стейси. Дважды. Первый раз, когда она просканировала мой наряд и сочла его недостаточно классным, второй раз, когда она узнала, что мы с Раем жили вместе — уже какое-то время жили вместе. Она прищурила глаза и сморщила нос, словно почуяла что-то мерзкое.
Она почувствовала меня. Стоп, нет. Это звучало чудно́. Она поняла то, что Рай не ее. Он мой.
Эм, то есть… Черт. Прямо сейчас мой разум был затуманен. Правда в том, что я хотела, чтобы Рай был моим. Даже если это невозможно. Несмотря на то, что прошлая ночь была очень странной, что-то вроде «как это произошло» и «ой, нас куда-то занесло».
Это не значило, что прямо сейчас я не вызвала к своей внутренней дрянной девчонке. Как в фильме с таким же названием «Дрянные девчонки», я призывала свою внутреннюю Регину Джордж [18].
Хотя за минусом девяноста девяти целых и девяносто девяти десятых процента от стервы. Это значило, что, как правило, я была неудачницей.
— Так ты готовишь десерты? Звучит так круто. — Уверенно и равнодушно я взяла под руку Рая и обратилась к нему. — Мы обязательно должны там побывать и попробовать.
Он смотрел на меня с едва уловимой усмешкой, будто говоря «я знаю, что ты делаешь».
— Конечно, Мэггс. Если ты хочешь.
Конечно, я хотела. Пойти и попробовать десерт в пекарне, которая принадлежала бывшей девушке Рая. Той самой, что не получила записку, — или, вероятно, уничтожила ее — что он гей. И у него не было ни малейшего желания возвращаться сюда.
Похоже на старые добрые времена, да?
* * *
Я хотела забрать это. Всё это.
Прийти сюда было замечательным решением. Блестящим, я бы сказала.
— Это. Очень. Вку-у-усно, — я простонала Раю, сидевшему за маленьким круглым столиком напротив меня. Он выглядел веселым, когда я простонала эти слова.
— Рад, что тебе понравилось.
— Ты должен попробовать это, — я взяла клубнику в шоколаде и арахисовом масле и протянула к губам Рая. — Серьезно. Это гастрономический оргазм.
Его взгляд встретился с моим, и в тот момент я знала, что он вспоминал обо всем произошедшем прошлой ночью. Он наклонился, не отводя взгляд от меня, и пробормотал:
— Мне нравится такой оргазм. — Обхватил губами верхушку клубники и откусил.
Извините, но мои трусики только что слетели? Развеялись как дым? Взгляд, каким он посмотрел на меня, заставил разжечь огонь в моей «подружке».
М-м-м, не так, поскольку это означало, что что-то на полном серьезе не так. Похоже на сифилис или что-то подобное. А это фу-у-у, верно?
Но в тот момент, когда губами он обхватил клубнику — а милее его губ я не видела ни у одного парня — я почувствовала это. Покалывающее возбуждение глубоко внутри. А это заставило мой разум уйти туда, где ему было не место.
В эротические грезы. А мы все знали, что ничего хорошего оттуда не жди. Стыд. Ох,
