чтобы проверить, точно ли они ушли. И лишь когда увидела, как парочка скрылась за своим забором, облегченно выдохнула:
— Вот это денек!
Мне не терпелось поделиться с Марком впечатлением, но великан молча поднял палец вверх, а затем, приложив свой мобильный к уху, пошел в кабинет.
Я успела услышать только:
— Извини, Кощей, не мог сразу ответить. Рассказывай, во что я умудрился вляпаться.
Как же я хотела узнать, во что вляпался Марк и кто такой Кощей! Но шансов мне не оставили никаких. Великан плотно закрыл за собой дверь, да еще и говорил так тихо, что я еле голос его слышала и, конечно, слов разобрать не могла.
Ну и куда ты катишься, Дуби?! Уже подслушивать пытаешься. Никогда же этим не занималась. Я заставила себя вернуться в гостиную, чтобы снова засесть за работу. Да не тут-то было — мысли все равно то крутились вокруг недавних гостей, то стремились проникнуть за закрытую дверь кабинета.
Ужин ничего не прояснил. Марк был задумчивым, ел мало, как обычно вежливо отвечал на мои попытки завязать разговор, но он точно так же несколько часов назад разговаривал и с Денисом. Спрашивать про телефонный звонок я, разумеется, не решилась.
Профессор засел в кабинете допоздна. Когда я постучалась пожелать ему спокойной ночи, рассеянно улыбнулся, а потом, чуть помедлив, словно раздумывая, говорить или нет, все же рассказал:
— В ближайшие пару дней я буду очень занят, мы подаем документы на грант. Немного раньше, чем планировали это сделать.
— Понятно...
Я стояла, облокотившись на косяк двери, и совершенно не хотела спать. В кабинете был выключен верхний свет, горела только лампа. В другой ситуации я бы сказала, что в комнате царил таинственный полумрак, который будоражил романтические чувства, но все, что я чувствовала между нами, — это напряжение и неловкость. Однако и уходить я не хотела, все ждала чего-то. Марк молчал, просто смотрел мне в глаза, ничего не говоря.
Эти гляделки ужасно нервировали — сегодня что-то неуловимо изменилось между нами, исчезли легкость и непринужденность. И дело вовсе не в том, что у него много работы, я чувствовала это. Глядя сейчас на великана, мне непросто было поверить, что вчера еще хохотала над его добродушными шутками. Сейчас передо мной стоял собранный и сосредоточенный мужчина, которого я не знала.
— У тебя ведь работы навалом, так?
Я молча кивнула.
— Тогда тебе тоже есть чем заняться. И давай договоримся: захочешь куда пойти или поехать — сначала мне скажи. И если сестра куда звать будет, тоже сначала ко мне.
— Конечно!
Я даже не спросила, почему так. И не сказала ему, что без него мне никуда не хочется идти.
— Спокойной ночи!
Марк ушел в работу с головой не на два, а на три дня. И я от него не отставала. Глаза уже слезились, требовали отдыха, но я упорно добивала свои макеты. То ли потому, что уже все это делала и повторить работу проще, чем создавать, то ли оттого, что хотела выбить из головы все мысли о великане, который почти не выходил из кабинета, но за три дня я почти завершила все свои заказы. Остались только два, но там и срок еще не подошел.
Агата заявилась утром после пожара. Я видела из окна, как она, одетая в микроскопические шорты и тоненький топ, больше похожий на лифчик, дефилировала прямо к дому Марка.
— Салют! Уже проснулась? — Сестра стояла у забора и лениво махнула мне рукой, когда я вышла на крыльцо. Она, конечно же, прошла бы к дому, не попроси я великана запереть калитку на ночь.
— Привет!
— Принесла твои тряпки. — Агата потрясла пакетом в руках. — Хотела сначала выбросить, но ты же наверняка носить будешь. Калитку откроешь?
Я подошла к забору и молча забрала вещи.
— Серьезно? — Тонкие брови Агаты удивленно приподнялись. — Даже на порог не пустишь?
— Я занята, Марк тоже, — коротко ответила я. — У нас работа. Так что не беспокой нас, пожалуйста.
Я решила, что разговор окончен, и уже отвернулась, чтобы вернуться в дом, как в спину прилетело злобное:
— Да почему всегда так?! Что он в тебе нашел? Чем ты их всех цепляешь?
Я обернулась.
Агата стояла бледная, от прежней вальяжности не осталось и следа. Ее глаза сверкали каким-то бешеным огнем, мне реально казалось, что вместо зрачков у нее алые угольки.
— Чем ты их цепляешь?! — повторила она тише, но прозвучало страшнее, чем в первый раз. Как рассерженная змея прошипела.
— Кого?
— Всех! Вадима, теперь вот Марка… Что за…
Она запнулась, сжала губы, а я стояла, прижимая к груди пакет с одеждой, слегка ошалев. Агата никогда не скрывала, что считает меня недостойной Вадима, но чтобы так…
— Его ты не получишь, — после паузы совершенно спокойным, даже мирным тоном сказала моя старшая двоюродная сестра, а потом отвернулась и пошла обратно через дорогу.
А я еще пару минут стояла у крыльца, пытаясь успокоиться, сердце билось слишком сильно, я даже глубокий вдох сделать не могла.
Его — это Марка?
Агата не появлялась три дня, иногда ее и Дениса я видела в окно, к ним приезжали какие-то гости, однажды даже унюхала запах шашлыка, на этот раз обошлось явно без пожара.
— Как твой грант? — спрашиваю я великана за завтраком.
В последние дни мы даже не всегда утром пересекались на кухне — забежит на три минуты, кофе нальет и обратно в кабинет. Мне кажется или он немного похудел?
— Ночью отправили документы на конкурс. — Марк сделал глоток чая и чуть прикрыл глаза.
— Доволен?
— Я счастлив. — Великан улыбнулся. — Прости, я совсем пропал на эти дни.
— Ну ты же предупреждал. — Быстренько долила ему чая в чашку. Похоже, сегодня он не торопится к себе в кабинет. — Я тоже много чего сделала за эти дни. И… и даже получила сегодня первый перевод!
— Тебе оплатили работу?
— Да! — Я радостно вскинула руки вверх, отчего короткая футболка задралась чуть ли не до груди. На мгновение я поймала взгляд Марка и сразу смущенно отвернулась.
— Поздравляю! — Великан поднялся со стула, так и не допив свой чай. — Это надо отметить!
— И... как? — Я насторожилась.
— Пикник на речке
