Ей хотелось, чтобы он целовал каждый дюйм, каждую клеточку ее тела. Она смутно понимала, что произнесла это вслух, потому что Тони заговорил неровным, срывающимся голосом:
— Я тоже хочу тебя, Эми… И сейчас ты увидишь, как сильно.
Он развязал галстук, скинул рубашку. В одежде он казался обманчиво стройным, а теперь Эмили замерла, глядя, как бугрятся мышцы на его широких, мощных плечах и руках. Тони начал раздевать ее, снял с нее кофточку, пальцы его потянулись к молнии на юбке.
— Не здесь, — выдохнула Эмили, указывая глазами на полураскрытую дверь.
Она не знала, как выразить, как объяснить ему, что она чувствует, чего жаждет всем своим существом, но в одном была уверена: то, что должно произойти между ними, никогда больше не повторится. Но все же она хотела, чтобы это произошло в ее спальне, на ее постели, хотела лишь насладиться полнотой каждого мгновения — сейчас, немедленно. Неважно, что будет потом: у нее останется память о Тони, воспоминания о ночи, когда она была желанна и сама сгорала от желания.
Он посмотрел на нее серьезно и проницательно и вмиг понял все, что не решались вымолвить ее нежные губы.
— Да, не здесь, — согласился Тони и протянул руку.
Без малейших колебаний Эмили вложила свои пальчики в его сильную ладонь. Она пошла впереди, показывая дорогу к спальне, но на лестнице Тони подхватил ее на руки и крепко прижал к своей груди. Они поднялись наверх молча, и Тони легонько толкнул ногой дверь.
Оторвавшись от земли, Эмили парила в чувственном забытьи, ощущая превосходство мужчины и свою покорность. Она осмелилась взглянуть на Тони: суровые губы поджаты, а глаза сверкают такой голодной страстью, что внутри Эмили побежала конвульсивная дрожь.
— Достаточно одного твоего слова, и я уйду, — тихо сказал Тони. — Я не собираюсь тебя насиловать.
Больше всего на свете он боялся отпугнуть Эмили, хоть чем-то обидеть. Желание обладать ею было неукротимым и диким, однако стоило ей ответить “нет”, и он действительно ушел бы в ту же минуту. Но она только обхватила его руками за шею так, словно никогда не выпустит, ее мерцающие глаза приблизились к нему вплотную и… Тони увидел, что доводы здравого смысла уже не властны над ее сознанием, что нерастраченное безрассудство побороло вечную осторожность и Эмили, точно так же, как и он, оказалась в плену испепеляющей страсти.
Эмили задыхалась, ловя губами воздух, и миллионы электрических разрядов пронзали ее тело.
— Я хочу увидеть тебя всего, — выговорила она со стыдливой откровенностью.
Тони опустил свою ношу на кровать, а сам выпрямился и стал расстегивать ремень брюк. Во рту у Эмили пересохло; замерев от восхищения, она завороженно наблюдала, как он предстает перед ней во всем великолепии мужской красоты, как симметрично напряглись мышцы его стройных ног и узких бедер. Черты его лица обозначились резче, на лбу выступили капли пота.
Обнаженный, Тони лег рядом с Эмили, прижался губами к ее губам, его рука скользнула ей за спину. Она запрокинула голову, подставляя шею поцелуям, и от прикосновений губ Тони трепетала и таяла как воск, расплавленный жаром свечи. Руки Эмили начали блуждать от висков к затылку, ероша его волосы, а пальцы Тони подбирались все ближе к последней преграде, отделявшей ее нежную женственную плоть от его возбужденного мужского естества. Тело Эмили задвигалось медленно и волнообразно, словно подталкивая, умоляя.
Тони заглянул в ее охваченное экстазом лицо.
— Скажи мне, как тебе нравится, Эми. Я смогу дать тебе все, что ты хочешь.
Его пальцы наконец коснулись самой интимной части ее тела, которую стали ласкать так искусно, что Эмили вскрикнула от невыразимого блаженства.
Я хочу тебя, ты мне нужен! Я так тебя люблю! Эти признания раздирали ее грудь, рвались наружу, но Эмили не могла говорить и только приглушенно постанывала.
Тони целовал ее плоский живот и округлые бедра, крохотное углубление пупка, продлевая мучительное наслаждение, пока Эмили не выгнула спину, простонав его имя. Из его груди вырвался глубокий вздох, и он накрыл ее тело своим.
Эмили повела бедрами, инстинктивно подстраиваясь под его движения. Тони входил в нее медленными толчками, погружаясь все глубже, и Эмили наполнял хмельной восторг, ведь совершалось то, чего она ждала и жаждала долгие годы.
— Боже, как я хочу тебя, — прошептал он, найдя ртом ее губы.
Эмили так сжимала его в объятиях, что, казалось, ощущала каждую его косточку. Удовольствие все нарастало, пока не накатила ослепительно блистающая волна и внутри у Эмили словно началось извержение вулкана.
В этот момент тело Тони вдруг ослабело и обмякло, он повернулся, в изнеможении откинулся навзничь, одной рукой продолжая обнимать Эмили, а она чувствовала невероятную легкость и ликование, то ли палая в бездонную пропасть, то ли воспаряя ввысь.
В утоленном спокойствии проходили минуты. Постепенно сердца стали биться ровнее. Острое чувственное удовлетворение сменилось ощущением безмятежного покоя.
Тони приподнялся на локте, всмотрелся в лицо Эмили. Из ее глаз все еще струились слезы; он провел пальцем по мокрым ресницам, слизнул слезинку со щеки.
— Родная…
И он обнял ее, нежно и в то же время настойчиво притягивая.
Эмили вдруг представила, что завтра его не окажется рядом, и от одной лишь этой мысли ощутила щемящую боль. Невыносимо расстаться с Тони теперь, ведь она стала неотделимой его частью. Нет, он не должен уходить, он принадлежит ей!
Эмили вообразила бесконечно длинную череду одиноких ночей, когда она будет лежать без сна в своей кровати, вспоминая… мечтая… Она сознавала, что непередаваемое наслаждение, которое она обрела в объятиях Тони, не могло бы быть предопределено лишь физической близостью. Значит, она действительно любит его.
Это первый и последний раз, когда они вместе. На короткий миг она понадеялась, что исцелится навсегда, если отдастся страстному порыву. Она заблуждалась, блаженство ускользает, и остается пустота. Но почему через такой жестокий урок открылась ей истина?
Эмили горько всхлипнула, и Тони принялся баюкать ее, гладя шелковистые волосы, рассыпавшиеся по подушке.
— Тише, милая, успокойся. Ты устала, тебе надо заснуть…
Он утешал Эмили, пока ее глаза не начали слипаться. Потом накрыл одеялом ее и себя и, глядя в ее сонное личико, прошептал:
— Теперь ты будешь со мной, да, Эми? Ты ведь навсегда останешься со мной, правда?..
* * *
На рассвете Эмили проснулась внезапно и с таким чувством, будто что-то потеряла во сне. Она не сразу поняла, чего ей недостает, и, проведя рукой по другой половине кровати, обнаружила, что та давно остыла.
