– Это где же он? – растерялась Гутя.
– Уехал, – на пороге своей комнаты появилась сонная Аллочка. – Видишь, ни одного куля не осталось.
Гутя смелее налегла на дверь. Ни в кровати, ни за столом дедушки не было.
– Улетел наш аист, – махала полотенцем в окно Аллочка. – Он решил нас не будить, дал нам выспаться. Заботливый, правда же? Милый какой дедушка. Он не только Фоме, он всем нам дедушкой был… Только ты, Гутя, проверь – в шкатулочке что-нибудь осталось?
Гутя подарила сестре презрительный взгляд. После вчерашнего вряд ли у кого-то хватит совести снова нырнуть в тайничок. Однако ж у Карпа Ивановича хватило – в шкатулочке недоставало ровно двадцати тысяч.
– И чего это он поскромничал? – скривилась Аллочка. – Мог бы и все забрать, все равно этот мусор валяется, никому не нужен! А все ты! Я еще вчера могла этого жениха в клочья разнести! А ты – «ладно», «ладно»! Ну и чего теперь мы Фомке скажем? Машину пригонят, а у нас все деньги с Лосем ушли!!
Гутя тоже разозлилась. Она даже уселась в позу йоги, чтобы восстановить душевное равновесие.
– Правильно! – бушевала сестрица. – У нее все деньги повытаскивали, а она окаменеть придумала!
– Не мешай. Я вся в нирване. Ой! Самое главное забыла! Надо позвонить срочно! – вскочила Гутя и кинулась к телефону.
Аллочка не понимала, что такое задумала сестрица, в последнее время у той была куча идей, но делиться этой кучей она ни с кем не собиралась. А в трубку уже лился радостный Гутин голос:
– Роман, это вы? Я так рада, что вас застала!.. Как кто? Это Гутиэра Власовна!.. Нет, нет, я не по поводу вашей размолвки со Светочкой, чего вам – молодые, сами разберетесь… Это ваше… Да разбирайтесь сами, я не про… Роман! Ну дайте же мне вставить слово! Я тут убиралась в машине Севастьяна… ну как какого, моего суженого, мы же с ним имеем чувства! Ну так вот… Что значит, хотели бы с ним встретиться? Я тоже хотела бы! Нет, он никуда не делся… Да-да, мы каждый вечер видимся, так я… Роман!! Молчать! Сейчас я говорю! Я хочу сказать, что нашла в его машине кольцо. Там гравировочка «Роману от С.», так я подумала – это не ваше?.. Ах, конечно же ваше? Замечательно! Тогда заберите его сегодня же, оно меня смущает… Да, сегодня Сева тоже обещал быть… Придете в пять, да? Очень хорошо.
Гутя уронила руки с трубкой на колени.
– Все. Я его заманила. Сегодня в пять он будет.
– Знаешь, Гутя, – вдруг засуетилась Аллочка. – Я вспомнила, что именно сегодня в пять не смогу быть… Я, это… у меня сеанс у…
– У хирурга у тебя будет сеанс! В пять! Если удрать задумаешь! А сейчас садись, расслабься. Нам надо сильно сосредоточиться, – рявкнула Гутя, и лицо ее снова сделалось блаженным.
– Да чего мне расслабляться-то?! – не выдержала уже Аллочка. – Я вообще ничего не понимаю! Ты вот сейчас с кем-то по телефону трещала, а потом выяснится, что мне завтра надо будет под поезд броситься! Делись давай – что придумала, тогда я по всей форме расслаблюсь!
Аллочка нервничала. Гутя что-то там ворочает, кому-то звонит, а она, внимательная, опытная сыщица, только и делает, что детям каши готовит да бутылки собирает! И главное, сестрица совсем обнаглела! Совсем не вводит ее в курс дела!
– Ну ты еще не поняла? – захлопала глазами сестра. Алла была права, поэтому она терпеливо принялась объяснять: – Понимаешь, я вчера позвонила «Мстителям», поднял трубку Роман. И я, как обычная клиентка, заказала ему якобы своего любимого, ну чтобы он его прикончил красиво и справедливо. Роман не отказался, а стал выяснять некоторые подробности, после чего предложил с ним встретиться. Я встречаться по этому поводу с ним, конечно, не буду…
– Конечно, не надо… – поддакнула сестра. – Он и так уже засветился…
– Вот именно! Но сегодня, когда придет за колечком, я его припру, скажу что, мол, знаю про «Мстителей» и пусть он мне лучше все выкладывает по-доброму, а иначе… Вот я еще не придумала, что иначе, милицией пугать не солидно, он и вовсе ничего не скажет… – пригорюнилась Гутя.
– Ой господи, проблема! – фыркнула Аллочка. – Иначе мы его сдадим тому же самому Артурчику, делов-то!
– Правильно… А сейчас не мельтеши – надо настроиться! – дернула бровями Гутя и снова замерла в какой-то замысловатой позе.
Аллочка принялась моститься рядом. Действительно, на матерого волка выходят. Она приготовила отрешенный взгляд, с трудом свернула ноги калачом, и ей на руки тут же прыгнул кот Матвей. Аллочка с визгом вскочила и заверещала на одной ноте – у кота изо рта болтались головка и хвостик воробья.
– Гутя!!! Ты посмотри, что творится, а?!! Пока ты по нирванам шатаешься, твой кот… он… он убийцей сделался!! Матвей! Варвар! Выпусти птичку!!
Гутя тоже не могла больше наслаждаться покоем – кот убил живую душу, и морда у него при этом была самая счастливая.
– Отдай!! Плюнь птичку, ее еще можно к ветеринару! – загнали в угол хищника дамы.
Но Матвей добычей делиться не собирался – он сердито урчал, дыбил шерсть и был в обиде на хозяек – в кои-то веки сам урвал дичь, а им отдай!
– Вот, Гутя! Пока мы по всяким преступникам таскаемся, у нас воспитался свой, доморощенный! Давай его шваброй потыкаем.
В самый разгар спасения птички раздался звонок.
На пороге светился счастьем любитель старины Терентий Олегович.
– Аллочка, а я к вам. Хотел, так сказать, в кино с вами посидеть… А у вас же есть телевизор? Давайте создадим атмосферу кинопарка, – улыбался он неестественной улыбкой.
– Какие там атмосферы! – вытирала пот со лба Аллочка. – У нас вон кот сафари устроил, гад такой. Птицу поймал, а нам не отдает.
– Не обращайте внимания, – махнул рукой Терентий Олегович и прямиком направился в кухню. – Я вчера проезжал мимо овощного магазина и узрел там вас. Вы собирали бутылки. Скажите, дорогая, зачем вам это?
Аллочка минутку подумала, а потом с шумом унеслась в комнату Варьки. Через секунду она вернулась с самым загадочным лицом.
– Ну-ка, посмотрите, что у меня есть… – лукаво играла она глазками и заманчиво высовывала из-за спины ободранный хвост Варькиной лисы. – Ваша любимая, старинная, она еще в позапрошлом веке скончалась…
Лицо у кавалера перекосилось, он вскочил и отпрыгнул к стене.
– Алла Власовна!! У вас кот что, еще и кошек дерет? Где вы достали это чучело? Уберите немедленно!! Я с детства боюсь шкуры животных, я даже мягких игрушек побаиваюсь… Уберите, говорю вам!!
Расстроенная Аллочка вытащила из-за спины лису – ничего в ней страшного нет. И вовсе она не чучело, Варька вон в ней сколько щеголяла!
– Уберите!! – уже торчал на табурете с ногами Терентий Олегович. – Я боюсь!! Выкиньте в форточку! В форточку, я сказал, а не в помойное ведро! А я еще хотел этой женщине устроить ужин!!
