— А, профессор, — сказал он, оборачивая полотенце вокруг бедер.
— Ты полон энергии, — заметил Карадок, откладывая книгу в сторону.
— Я ходил в тратторию, — пояснил Люк.
— А там была та восхитительная девушка? Та, что в красном?
— Роза.
— Ах да, прелестная Роза. Так она была там?
— Она работает в этом ресторане, профессор. Думаю, она всегда на месте.
— Ну, тогда мне следует совершать ежедневное паломничество в это заведение.
Люк рассмеялся.
— Ей бы наверняка это очень понравилось.
— Моя молодость давно прошла, однако, говоря между нами, в былые годы я был большим проказником.
— Уверен, вы являетесь им и по сей день.
— Теперь я уже слишком стар, и мне остается только вспоминать о славном прошлом.
— Я также видел вдову, — печально произнес Люк.
— И она снова ответила тебе отказом? Должно быть, твое самолюбие задето.
— Даже не знаю, что такого обидного было в моих словах.
— А что, собственно, случилось?
— Длинная история, но ее сын был там, и он подарил мне бабочку. Затем, когда мимо проходила Козима, эта бабочка, подлетев, села ей прямо на платье. Я сказал ей, что это чудесно выглядит, и она в ответ улыбнулась…
— И ты подумал, что дело в шляпе и симпатичная рыбка попалась на крючок, — проницательно заметил профессор.
— Скажем так, мне показалось, что я ей нравлюсь.
— И что же случилось потом?
— Я заговорил о ее сыне, и она посмотрела на меня с нескрываемой злобой.
Карадок нахмурился.
— Что послужило причиной этому?
— Не имею ни малейшего понятия. Затем она прошептала: «Ох уж эти иностранцы», — и гордо пошла прочь.
— Вообще-то ты не совсем иностранец. Ты ведь разговаривал с ней на итальянском языке, правда?
— Ну конечно. Сказав так, она, возможно, имела в виду то, что я не из этих мест.
— Она не доверяет тебе. Вот в чем проблема.
— Да она едва меня знает, — недовольным тоном произнес Люк.
— Девушки за версту чуют таких мужчин, как ты. Учти это, мой дорогой Люк. Я знаю тебя. Как говорится: «Рыбак рыбака видит издалека». Как ты думаешь, почему мы с тобой так хорошо друг с другом поладили? Да потому что мы два сапога пара. Нам нравятся симпатичные барышни, и, уж поверь, в былые времена они отвечали мне взаимностью. Я частенько попадал в крупные неприятности. А потом вдруг повзрослел.
— И что же заставило вас повзрослеть?
— Любовь. Любовь очень многое способна изменить.
— Любовь к Миртл?
— Да, к моей дорогой Миртл. Я никогда больше не полюблю. — Он с нежностью посмотрел на Люка. — Однажды ты поймешь, о чем я сейчас говорю.
Люк пожал плечами.
— Я не уверен, что создан для любви.
— Это можно понять, только когда твое сердце охватит сильное чувство. Когда ты не думаешь, что оно тебе сейчас нужно. А потом ты не можешь поверить, что так долго мог обходиться без него. И снова возвращаясь к той прелестной девушке по имени…
— Роза.
— И она прекрасна, словно роза в мае. Ты не прочь сходить со мной на чашечку чая в тратторию?
Люк отрицательно покачал головой.
— Нет, на сегодня с меня хватит. — Однако, увидев, что профессор явно огорчился, он сдался: — Ну, хорошо, давайте сходим туда на ленч в понедельник. Там действительно великолепно готовят барабульку, и я настоятельно рекомендую вам ее отведать.
В тот вечер они всей компанией ужинали на террасе. На пламя свечи слетались ночные бабочки и мошкара, а из леса доносилось стрекотанье сверчков. На небе, усыпанном звездами, низко висела тяжелая луна. Люк, не переставая, думал о Козиме, в очередной раз задаваясь вопросом, как она посмела дать ему от ворот поворот, когда он был с нею так любезен.
— Я узнала из своего путеводителя, что на следующей неделе здесь состоится праздник в честь святого Бенедикта, — сказала Диззи. — И мы с Максвеллом очень хотели бы присутствовать на нем.
Ма поймала взгляд профессора, и на ее лице застыл притворный ужас.
— Это очень скучное зрелище, — произнесла Ромина. — Статуя Христа больше не мироточит, и каждый возвращается домой с чувством глубокого разочарования.
— А разве вы не считаете, что возможность понаблюдать за тем, как местные жители отмечают религиозные праздники, будет полезна с познавательной точки зрения?
— Отнюдь, — произнесла Ромина. — Они весьма примитивны.
— А вот мне кажется, что это очень интересно, — вмешался в разговор Билл. — Не обращайте внимания на Ромину! Она не ведает, что говорит.
— Но дорогой, ты же и сам считал это мероприятие скучным.
— Вызывающим разочарование — да, но совсем не скучным. Это празднование чуда, которое произошло несколько сотен лет назад. Потомки Бенедикта все еще проживают в Инкантеларии. Они возглавляют процессию…
— А после этого, даже несмотря на разочарование, которое они якобы испытывают, начинается развеселая вечеринка, — язвительно заметила Ромина.
— Они до сих празднуют чудо, свершившееся много лет тому назад, — терпеливо поправил ее Билл.
Ромина закатила глаза.
— Итальянцы любят хорошие вечеринки, а мы — фейерверки. Здесь бывает так шумно, прямо сверх всякой меры.
— Ты рассуждаешь, как старушка, — поддразнивая, произнес ее муж.
— Так я и есть старушка. Мне нравятся покой и тишина.
— Думаю, нам все же следует сходить туда, — сказал Максвелл.
— Это путешествие может оказаться достаточно опасным, — вмешалась в разговор Ма. — Ведь кругом полно карманных воров.
— Здесь? — с удивлением произнесла Диззи.
— Они подыскивают именно таких людей, как вы. Тех, кто выделяется на общем фоне. У вас слишком светлые волосы.
Диззи взглянула на своего супруга.
— Я уверена, Максвелл меня защитит, — сказала она, улыбаясь, словно маленькая девочка. Максвелл взял ее за руку.
— К чему же так рисковать? — мрачно сказала Ма.
— Действительно, — прибавил профессор.
— Ну, мы подумаем над этим, — произнес Максвелл. — А что, если мы отправимся все вместе?
Ма с недовольным видом уставилась на бокал с вином.
В ту ночь Люк спал неспокойно, не находя себе места от противоречивых мыслей о Козиме. С одной стороны, она задела его самолюбие. Он оказывал ей знаки внимания, а она отвергла его. С другой стороны, она была груба, а он не питал симпатии к такого рода женщинам. Как бы он хотел забыть ее, но она запала ему в сердце.
Он проснулся, все еще испытывая чувство обиды. Сначала Люк не мог припомнить, чем оно было вызвано, но затем воспоминания о вчерашнем дне постепенно вновь нахлынули на него. Пока он раздумывал, чем бы ему заполнить сегодняшний день, в распахнутое окно неожиданно впорхнула бабочка, очень похожая на ту, которую он видел днем раньше — необычайно крупная, ярко-синего цвета. Она летала по комнате, а потом опустилась на его руку, словно он был ей хорошо знаком. Люк поднял руку, пытаясь рассмотреть ее поближе. Бабочка, сложив крылышки, ощупывала при помощи хоботка его кожу. Подойдя к окну, Люк распахнул ставни. Он почти надеялся увидеть на террасе или в парке маленького мальчика, смотрящего на него своими огромными карими глазами. Однако внизу никого не было, кроме необычной птицы, которая в поисках червяков резво прыгала по земле.
