Что-то здесь не так, умышленно замедлив шаг, я стала наблюдать. Гордон выбрался из своего спорт кара, громко хлопая дверью, прямо-таки как я холодильником, когда там пусто. Мужчина что-то сказал Эйти, парень в ответ махнул рукой, пытаясь закинуть сумку на плечо, можно было сказать, что Макс нервничал.
Тянуть я больше не могла, поэтому стараясь не смотреть на двух истуканов, я прошмыгнула между машинами, улавливая громко сказанные слова из их эмоционального разговора.
— Мы еще поговорим об этом! — жестко и совершенно не сдержанно приказал мужчина.
— Я уже выбрал! — рявкнул в ответ парень.
— Разговор не окончен Макс!
Дальше я не услышала, передо мной словно из неоткуда вырос Эдвард-надутые-губы. Я сделала вид, что не заметила его и попыталась проскользнуть мимо. Но это было похоже на то, если бы слон попытался пролезть в мышиную нору, в очень маленькую нору…
— Даже не поздороваешься? — высокомерно сказал парень, преграждая мне путь, ставя заслон из своего прекрасно пахнущего тела, снова этот аромат, со дня нашего первого знакомства…
— Привет. — Через сжатые зубы прорычала я. Не то, что бы я уж так сильно обиделась, просто от холода мне жутко захотелось писать, так что в ушах плескалось!
— Очень… хм, официально. — Сент Лоу легко засмеялся, будто и не промывал мне мозг последние дни, — ты не ответила вчера, значит, с этим Гордоном тебя что-то связывает?
Я повернулась в сторону Макса, он и тот мужчина так же шли к входу, только вот, Эйти "заноза" превратился в совершенно унылого парня, опустив голову и смотря себе под ноги. Глядя на него, я неожиданно загрустила, писать захотелось еще больше, был вариант заплакать, тем самым снизив нагрузку на мочевой пузырь, и… щелчок перед моим посиневшим носом вернул меня на землю нашей проклятой школы.
— Тебе-то какое дело, — как можно безразличнее парировала я, не переставая думать о перемене Эйти и туалете, — слушай, мне пора в туа… на урок! — чуть не проболталась я, оттого, что моча уже в голову ударила, — в общем как вернется тот милый британец, ударивший меня дверью, сообщи!
Я уже мысленно сорвалась в туалет, как Лоу поймал меня за руку, задерживая.
— Пусть вернется та Макс, которая мне нравилась!
— Пусти! — обида вырвалась вместе со словами, я дернулась, не удержала равновесие и налетела на что-то большое, теплое и очень высокое.
— Девушка еще только утро, а вы уже на ногах не ровно стоите! — насмешливо сказал тот самый мужчина, налететь на которого я имела "счастье". — Макс? — позвал он.
Я с замиранием посмотрела на очень серьезного Эйти, его презрительный взгляд почти убил Эда, вдобавок задевая меня своей негативной волной. Ну и утро!
Рот открылся, чтобы хоть что-то сказать, но смелости не хватило, и этот кинг-конг в костюме совершенно сбил меня с мысли, практически обвиняя в том, что я пьяная, а я ведь всего лишь на всего писать хочу! Изверг, чтобы тебя в Бронксе ночью приспичило!
Эйти прошел мимо меня. От того романтичного паренька, вылезшего из моего окна утром осталась лишь куртка в которой он был вчера вечером. Прискорбно. Отпихнув со своего пути Эда, я, наконец, побежала в туалет!
Через несколько минут совершенно счастливая, я добралась до нужного кабинета и получила там втык, за двухминутное опоздание. Пройдя на свое место, я уселась. Достала тетрадь и потрепанный учебник, видимо кого-то слишком часто били им по голове для лучшего усвоения материала по естествознанию.
Следом получил втык Эд, вошедший и севший передо мной, дальше был Эйти, которому не сказали и слова, почти не отрывая ног от пола, он дошел до места за моей спиной, швырнул ранец, громко отодвинул стул и сел, демонстративно кидая учебник на парту. Даже декольте Моники не было таким вызывающим, как его поведение.
— У вас все хорошо, Макс? — поинтересовался учитель, но не для того, чтобы сделать замечание, а лишь убедиться… это было вежливо.
— Лучше не бывает, мать вашу. — Гордон явно не получил пользы от ночи со мной, как говорится с кем поведешься от того и наберешься, видимо набрался моей злости.
Одноклассники стали перешептываться, потому что учитель не сказал и слова в ответ, даже рот не открыл. Я сидела немного удивленная, в этот выскочка Сент Лоу ухмылялся.
Урок начался, меня пару раз спросили, но я не смогла толком ответить, думая, что же такого произошло. Поерзав на попе, я достала листок и как можно ровнее вывела записку.
"Хочешь поговорить?"
Скомканный листочек тут же оказался на его парте и с еще большей скоростью, метким броском баскетболиста он вернулся обратно, быстрее, чем его сказанное "нет".
Решив не злить Эйти еще больше, я уткнулась в учебник, вникая в основные теории, какой-то труднопроизносимой фигни.
Остаток дня прошел замечательно, я никому не нагрубила и ко мне никто не приставал. Домой я добралась без приключений, кажется, пес из-под забора так же решил полностью игнорировать меня, как и Эйти, Эд, и тренер.
Моника отправилась на тренировку после школы, поэтому сбежав от родителей, я спряталась в комнате, разбирая домашку и слушая музыку. Я так усердно ее разбирала, что не заметила, как уснула прямо за столом перед своим любимым мужчиной — компьютером.
Проснулась довольно поздно, за окном было темно, и я была уверенна, что половина конспекта на котором я уснула, отпечаталась на моем лбе. Потянувшись как кошка, разминая все затекшие от неудобного сна косточки, я почесала затылок, решив перебраться на кровать.
Немного побродив по комнате в поисках спальной футболки, я заметила странный блик за окном. Замечательно, теперь еще и зеленые гуманоиды приперлись по мою душу. Я наглым образом высунула голову в окно, холод сразу ударил по ушам.
— Какого черта?! — прорычала я, чуть не снося раму затылком от злости. Футболка для сна полетела в сторону, а сама я пошла, скандалить на улицу…
Part 3. Плохая компания.
— Я требую адвоката! — почти ревя, заявила я. Женщина-офицер удручающе посмотрела на мое испуганное лицо и покачала головой. — Тогда родителей!
Двумя часами ранее.
Споткнувшись о конверсы у порога, я чудом увернулась от лобового столкновения с дверью, выставив вперед руку. Во мне буквально кипел вулкан злости, грозивший взрывом из слюней и возможно соплей. Я простудилась — спасибо погоде и чертовой скамье (ну на самом деле я виню сестру). На лету застегивая куртку и обувая те самые конверсы, я пробралась мимо комнаты родителей, которые наверняка уже видели красочные сны о трёхэтажных виллах на Карибах. Большие напольные часы в гостиной показывали без восьми минут двенадцать. Перебежав гостиную, я тихонько открыла дверь и выскользнула на улицу, заранее сжимая руки в кулаки, жалея о том, что дома нет биты.
