– И она думает, что я и есть та девушка? – догадалась Дженнифер.
Сержант согласно кивнул:
– Похоже на то!
Как просто все оказалось! Анонимные письма не имеют никакого отношения к Мартину Роану и его темному прошлому. Девушка почувствовала небывалое облегчение. Она правильно поступила, обратившись в полицию.
– Молли Флинн не в себе, – сказал сержант.
– Она и раньше писала анонимные письма? – спросила девушка.
– Да, с угрозами, – подтвердил он.
– Она написала одно судье, который осудил ее сына, – включился в разговор констебль. – Ее не привлекли к ответственности, признав умалишенной.
Сержант взял письма в руки и снова стал их изучать.
– Не сомневаюсь, что это работа Молли. Зачем только она втянула Дж. Б. в это дело? – Он на минуту задумался. – Должно быть, тут речь идет о Джо Бреннане. Мы еще зовем его Попрыгунчик. Такой высокий старик с красной рожей, вечно он ошивается в баре миссис Филан. Возможно, вы его встречали.
– Да, встречала, – призналась Дженнифер.
– Одно время мы подозревали его в контрабанде. Но на самом деле он просто безобидный старый пьянчужка. Почему Молли называет его убийцей, ума не приложу.
– Бред безумной, – заявил констебль, многозначительно покрутив пальцем у виска.
На обратном пути Дженнифер насвистывала веселую песенку. И почему она раньше не додумалась отнести письма в полицию? Хорошо было чувствовать, что угрозы не имеют никакого к ней отношения. Напрасно она изводила себя все это время. Ни одна живая душа не подозревала о ее родственной связи с Мартином Роаном. Девушка почувствовала, будто тяжелый камень скатился с ее души.
Возможно, ей стоило отплатить милому сержанту любезностью за любезность. Она могла рассказать ему о встрече с Дж. Б. той ночью в туннеле. Но девушка пообещала старику сохранить его тайну, хотя и не имела представления, в чем та заключалась. Возможно, Бреннан потихоньку все-таки занимается контрабандой, как и предполагал сержант. Подвалы Дэррили-Хаус – просто идеальное место, чтобы прятать там запрещенный товар.
Два дня назад миссис Мёрфи вернулась из Галвэя и привезла с собой старшую внучку. Девушка недавно вернулась из Англии, где училась на медсестру. Теперь она надеялась найти работу поближе к дому. Миссис Мёрфи договорилась устроить внучку сиделкой к миссис Роан.
Дженнифер ничего об этом не знала. Однажды утром она, как обычно, явилась в Дэррили-Хаус и обнаружила свою бабушку сидящей на террасе за столиком с чашкой утреннего кофе в руке. Французское окно за ее спиной было распахнуто настежь. А как же секретность?
Смеясь над ошарашенным выражением лица Дженнифер, миссис Роан все ей объяснила.
– Все утряслось вчера, после того как вы уехали, – сказала старая леди. – Здесь были миссис Мёрфи и ее внучка, Фанни. Тогда-то мы все и решили. Фанни провела ночь в доме. Теперь, когда у меня есть сиделка, никто не станет возражать против моего присутствия в доме, – весело закончила она. – Похоже, Фанни очень милая молодая девушка. Уверена, она будет прекрасно обо мне заботиться.
– Значит, моя помощь вам больше не нужна, – разочарованно протянула Дженнифер.
– Моя дорогая, вы были очень добры ко мне. Но, признаться, мне было не очень приятно смотреть, как вы исполняете все мои прихоти. И сегодня утром вы моя дорогая гостья! Сначала вы выпьете со мной чашечку превосходного кофе. А затем я собираюсь показать вам семейные портреты в столовой. Миссис Мёрфи мне обмолвилась, что вы желали на них взглянуть.
Несмотря на дружеский тон старой дамы, девушка не могла скрыть своего разочарования. И почему миссис Мёрфи не приехала на пару дней позже! – думала она, попивая кофе. В один момент Дженнифер даже решила все рассказать бабушке. Она уже совсем было собралась с духом, но в этот миг миссис Роан поднялась с плетеного кресла и протянула девушке руку.
– Пойдемте взглянем на картины! – пригласила она.
Картины оказались совершенно неинтересными. Это были портреты предков семейства Роан, принадлежащие кисти провинциальных дилетантов.
– Когда-то среди них были и работы Гейнсборо, – вздохнула пожилая дама. – И Лэйвери. Но, как и все ценное в этом доме, они давным-давно проданы... чтобы рассчитаться с долгами. Среди этих картин внимание заслуживают только портреты кисти Огастеса Джона.
Дженнифер уже приметила их. Два великолепных портрета, висящие по обе стороны каминной полки. Один изображал двоих юношей на берегу озера рядом с перевернутой лодкой. Другой был карандашным наброском головы мальчика лет двенадцати.
– Мои старшие сыновья, – указала на двойной портрет миссис Роан. – А это Мартин. – Как и всегда, когда она упоминала имя своего младшего сына, ее голос сразу стал глухим и бесчувственным. – Единственное его изображение, которое я пощадила. Все остальные уничтожены. Но на эту картину у меня рука не поднялась. Портрет слишком хорош, чтобы я могла даже допустить мысль о том, что он должен сгореть.
Миссис Роан осторожно сняла набросок со стены и сдула со стекла многолетний слой пыли.
– Я хочу подарить его вам, – торжественно произнесла она, протягивая картину девушке. – В благодарность за вашу доброту и заботу обо мне.
Дженнифер отскочила и замахала руками:
– Нет, нет! Я не могу принять от вас такой дорогой подарок. Это очень ценная вещь, настоящее произведение искусства!
– Вы имеете на него полное право, – прошептала миссис Роан.
«Она знает, кто я!» – внезапная догадка осенила Дженнифер. Старая дама все-таки сумела всунуть картину ей в руки. Она взглянула на ангельское личико за пыльным стеклом. Дженнифер с трудом могла узнать в этом веселом розовощеком мальчике с наивным взглядом своего отца.
– Бедный Мартин! – прошептала девушка. – Бедный малыш! – В глазах вдруг защипало от слез. Она перевела взгляд на бледное морщинистое лицо своей бабушки. – Ну, а если он не умер? – робко начала Дженнифер. – Если он сумел выжить и захотел бы вернуться к вам...
– Он никогда бы не посмел переступить порог этого дома! – гневно воскликнула миссис Роан. – Я говорила вам, для меня он умер, даже если он жив и здоров!
– А если бы у него были сыновья, – продолжала настаивать девушка, – или... дочери?
– Я бы отреклась от них так же, как и от их отца.
Их взгляды встретились. Повисло тягостное молчание. Казалось, воздух в комнате стал густым и тяжелым. У Дженнифер больше не осталось сомнений. Ее бабушка обо всем догадалась и не собиралась признавать существование внучки. Она здесь нежеланная гостья, ее присутствие в доме только бередит старые раны. Мартин Роан умер для своей матери. Пусть он покоится с миром в своей могиле. Это говорил холодный и уверенный взгляд темных глаз миссис Роан.
