- Ага, - с готовностью согласилась Машуля. – Что берем?
- Бутерброды с колбасой, с сыром. Огурцы, помидоры. Можем круассаны взять, если остались. Будем с кофе пить. Сейчас в термос зальем с молоком. И как раз вместо ужина будет. А еще…, - я сделала театральную паузу и заговорщически подмигнула девчушке.
- Что? – шепотом спросила она. По азартно заблестевшим глазенкам видно было, что она уже вовсю увлеклась идеей.
- Возьмем сардельки в натуральной оболочке и пожарим их на костре. И тогда…, - опять торможу, чтобы подстегнуть дух авантюризма.
- Что тогда?
Я любовалась Машулей. На лице отражалась такая жажда деятельности, что могла бы зажечь любого, кто попал бы в ее поле зрения. Но, к счастью, мы были одни. Брать еще кого-то с собой у меня не было никакого желания. Этот праздник только наш.
Хотя…Грустной тенью мелькнула мысль, что одному человеку точно была бы рада. Даже не рада, а просто умирала бы от счастья.
Услужливая память тут же подкинула картины нашего прошлого. Как мы с Русланом выбирались на пикники, как он разжигал костер , а я, как завороженная следила за уверенными движениями его красивых рук. Любовь, как огонь, подумала я однажды. Может согреть в лютую стужу, дать умиротворение, уют, а может причинить боль, уничтожить. И вот это как раз то, что я сейчас чувствую. Боль, то затихающую, то обжигающую новой вспышкой.
- Яна! Что тогда? – нетерпеливо повторила вопрос Машуля. Я захлопала глазами, лихорадочно вспоминая, о чем шла речь. Метнулась взглядом по нашим припасам. Фух! Вспомнила!
- И тогда нам понадобятся спички и соус к сарделькам.
- А что мы еще будем делать? - В предвкушении чего-то волшебного Машуля уже сейчас хотела конкретики.
- Первое. Собирать хворост для костра. Искать острые палочки для сарделек.
- Значит, нам нужен нож, чтобы любую палочку сделать острой! – сообразила моя малышка. И радость от того, что уже мыслит, как скаут, озарила ее мордашку восторженной улыбкой.
- Умница. А еще мы возьмем хлебушек и будем кормить уточек. И еще можем захватить твой мольберт и будем рисовать озеро. И коврик, чтоб удобно было сидеть. И воды.
- Ян, я, конечно, понимаю, что мы тренируемся быть скаутами, но мы ж девочки! А чтобы утащить всю поклажу, нам понадобится, как минимум, ослик, - личико Машули посерьезнело, потому что ее рассуждения были очень здравыми. Я размахнулась не по-детски, но не учла, что я-то не ослик.
- И что делать? – задаю вопрос сама себе, но вслух.
- Ну ты как маленькая! – всплескивает руками Машуля. – Очевидно же! Найти ослика! Пусть Шурик нам все отнесет и идет назад. А дальше мы сами!
- Ты ж моя прелесть!
И почему я раньше не додумалась до этого? Не короткая прогулка туда-обратно, а полноценный пикник. И Алину бы не видела целый день, и соответственно – я бы ей на глаза не попадалась, и удовольствия целый ворох.
А то, что идея была классная, можно было видеть даже по лицу Шурика. Поработав осликом, он хотел втереться в нашу компанию и начал уже показывать, что он мужик и без мужика пикник не пикник.
- Так, девчонки! Я занимаюсь костром, а вы пока можете уточек покормить и стол разложить.
Не сговариваясь, мы с Машулей решили ненужный хвост обрубить. Причем Машуля сообразила первой, как это тактично сделать.
- Шурик, мы бы с радостью приняли твою помощь, но скоро привезут мои качельки, и нужно указать, куда их установить. И, кроме тебя, этим заняться некому.
Я мысленно поаплодировала такому изящному посылу на фиг. Шурик, конечно, огорчился, но видя мою извиняющуюся улыбку и разведенные в сторону руки в знак того, что поделать ничего не могу, не возмутился.
Моя проказница, как только он повернулся спиной, высунула язык и скорчила рожицу.
- Согласна, этот праздник наш.
- Дай пять!
Мы хлопнули друг друга по ладошке и пошли собирать хворост, договорившись, что костер будем разжигать попозже.
Природа действует на меня всегда умиротворяюще. Проблема, Дамокловым мечом висящая у меня над головой, кажется какой-то далекой и не болезненной. Здесь будто находишься среди преданных друзей, и каждый цветок ободряюще кивает своей головкой: «Яна, все будет хорошо!».
И еще радовало то, что Машуля была полностью поглощена деятельностью. Она с удовольствием таскала ветки, даже предложила соревнование – кто больше.
Какое счастье, что мне досталась она. Если не брать проблему с Русланом, конечно. Вот, говорят, что дети все хорошие, их нужно только правильно воспитывать. Не знаю, как воспитывали тех, которых мы видели на дне рождения, но я бы свихнулась с ними или нажила б себе какое- нибудь психосоматическое заболевание от необходимости сдерживать негатив. Уверена, что предложи кому-нибудь из них такой пикник, ответом было бы или «фи», или «подайте мне бутерброд», «уберите дым» и «мне холодно, жарко, жестко, колется и т.д»
Мой же юный скаут с азартом таскал ветки, раскладывал продукты, окидывая все критичным хозяйским взглядом.
Мы перекусили. Еда на свежем воздухе, особенно после физической нагрузки, показалась намного вкусней. Ну это –то я знала, а для Машули было прямо откровением.
- Ян, чо так вкусно?!
- Самая простая пища в хорошей компании становится настоящим деликатесом. А у нас дважды хорошая компания. Ты – я и все вокруг. Это еще один мой рыжий секретик.
Машуля притихла, потом подползла ко мне и обняла за шею. Даже не обняла, а вцепилась, как обезьянка.
- Солнышко, ты чего? – озадачилась я.
- Ян, мне так страшно стало. Если бы ты не сказала про свои рыжие секретики, когда пришла к нам, я б тебя прогнала, как других. Я не знаю, как бы я была без тебя! Я тебя люблю!
- И я тебя люблю, мое сокровище.
На душе как защемило, что хотелось плакать от переизбытка чувств.
- Ну отдыхай тут, валяйся, как овощ. А я порисую.
Малышка подскочила, как пружинка, а я растянулась на коврике блаженной шоколадкой, растаявшей на солнце.
И ведь, правда. В доме всегда чувствуется затылком недремлющее Око Саурона, и расслабиться я могу только вечером в своей кровати. А здесь вот даже Машуля дала мне возможность беззаботно полежать.
Однако привычка - вторая натура. Увидев, что моя художница уже закончила свой шедевр, я уже «не улежала».
Конечно, мы еще не освоили искусство изображения людей, но все равно было понятно, что на рисунке фигуры мужчины, женщины и девочки между ними. По бокам деревья, под ногами много цветов и в углу яркое солнышко с лучами, но почему-то в форме сердечка. Это было очень оригинально и мило.
- Машуль, ты настоящий художник. Не будем говорить о технике, мы над ней еще поработаем. Но вот что солнышко символизирует любовь – это потрясающе. Так со смыслом и неожиданно. Ведь, действительно, любовь греет, как солнышко! Ты у меня умница! Только почему у мамы волосы рыжие? Разве у нас нет черной краски?!
Девчушка повернула ко мне свое испачканное красками личико и тихо, но твердо сказала:
- Это не мама. Это ты!
Глава 27
- Я…? – от изумления я чуть не потеряла дар речи.
- Не похоже, да? – Машуля огорченно засопела и отвернулась, загадав мне такую загадку, с которой не справится ни один мудрец.
В голове вдруг образовался вакуум, в котором не было ни одной мысли. Я смотрела на рисунок, и слезы просто текли по щекам, весной струятся ручейки, истока которых совершенно не видно.
«Это не мама! Это ты!» эхом где-то звучали слова моего сокровища, и я понимала, что нужны какие-то комментарии. Как ребенку объяснить, что я не имею никаких прав ни на нее, ни на папу. И тем не менее безумно люблю обоих.
