рожать.
— Значит ты подставляешь себя, лишь бы с твоего сводного братца сняли долги? — тренер не скрывает своего удивления. — Не проще ли у Ольховского-старшего попросить денег и все перекрыть?
— Я подставляю себя ради здоровья и безопасности своей матери и ее ребенка, — правильно расставляю акценты. — Они единственные родные люди, что есть у меня.
Тренер молчит. Смотрит на меня не моргая. Суровое выражение лица, строгий взгляд.
Я сижу перед ним. Он единственный, кто сможет вытащить нас с Яром из передряги. Только Тарас Ильич способен помочь.
— Ты уверен, что Ярослав не повторит предыдущих ошибок? Что он исправится и за старое не возьмётся? — вжимает меня своим пытливым взглядом в скамью.
— Уверен, — киваю.
— С чего вдруг? — щурится. Он мне не верит.
— Потому что я ему слово дал! — на пороге раздевалки появляется виновник неравного поединка. — Если Максим мне поможет, то я до конца своих дней буду ему обязан.
— Ты начнёшь ходить ко мне на тренировки, — выставляет свои условия тренер. — Будешь делать все, что я скажу, — проверяет Яра на прочность. — Согласен?
— Согласен, — не моргнув глазом соглашается брат.
— Смотри, — недоверчиво смеряет его взглядом. — Ты слово дал!
— Я не подведу! — заверяет Ольховский.
— Тогда делаем так… — Тарас Ильич обращается уже ко мне.
Глава 38. Мира
Холодно. Душно. Многолюдно. Запах вокруг стоит такой, что просто атас! Глаза щиплет.
— Мира! За мной! Не теряйся! — Ваня хватает меня за руку, тянет в сторону огороженного сеткой ринга. Как по мне, так он похож на загон.
Стоит только представить сколько людей прошли через арену, что вырастает перед моим взором, так становится дурно. Сколько покалеченных судеб! Сколько пролитых слез…
От осознания происходящего вокруг ужаса мурашки по коже. От неизбежности и неотвратимости предстоящего боя подкашиваются ноги.
Мы опоздали. К Максиму нас не пропустят. Мне его не переубедить.
Бой вот-вот начнется и никто не сможет ему воспрепятствовать. Увы.
— Вань, — с трудом перекрикивая гул толпы зову друга. — Мне страшно, — признаюсь.
— Не бойся! — слегка сжимает мою руку. — Макс сильный и юркий. Он хороший боец. Поверь, — ободряюще подмигивает мне.
— Ты думаешь у него есть шанс на победу? — с надеждой смотрю на него. Мне так важно услышать положительный ответ!
— Я думаю, он знает на что идёт, когда соглашался на бой, — мягко увиливает от прямого ответа на мой вопрос. — Раз уж не смогли до Макса добраться до боя, так давай его поддержим здесь.
— Угу, — киваю. Приближаюсь максимально близко к клетке, цепляют пальцами за нее.
Из динамиков рекой льются слова. Представляют соперников, озвучивают их достижения, знакомят с толпой. Но я ничего из громких слов толком не слышу. Все мое внимание приковано к черной точке, что стоит вдалеке. Максим.
Он словно чувствует мое присутствие, поднимает голову. Встречаемся взглядом. Дыхание спирает, сердце делает кульбит и замирает на самом пике. Затем гранитной глыбой летит вниз.
— Максим, — шепчу. На глазах слезы. — Пожалуйста, выйди отсюда живым, — молю.
Но он не слышит меня. Гул толпы не позволяет. Расстояние тоже. Мы далеко.
Вокруг начинает собираться толпа. Я стараюсь держаться как можно ближе к Ваньке, но в конечном итоге нас разделяют. Меня оттесняют в сторону и назад.
Озираюсь вокруг. Ничего толком не вижу. Внутри паника, перед глазами все разбегается. По кромки крикам и свисту понимаю, что бой начался.
Пытаюсь пробиться вперёд, но меня не пускают. Ищу глазами Радько, не нахожу. Достаю сотовый из кармана, только вот он разрядился. Слезы на глазах полностью застилают обзор.
Дезориентированная и расстроенная до невозможности пытаюсь пробиться ближе к рингу. Я должна быть там! Максим должен видеть меня! Мечусь словно дикий раненый зверь по клетке, паника душит, дышать тяжко. Но ничего не могу сделать. Ни-че-го!
— Ваня! — кричу. Паника накрывает. Перед глазами темнеет. Нечем дышать. — Ваня! — зову ещё громче. Мой голос тонет среди улюлюканья толпы. Среди воскликов. — Ваня!! — озираюсь по сторонам. Не нахожу. Ничего не помогает.
Слабость одолевает. Пытаюсь сделать вдох, но из-за сковавшего горло спазма кислород не идет. Открыв рот жадно хватаю воздух, кислород в лёгкие не поступает. Перед глазами темнеет, ноги уже не держат. Совсем.
Лечу в темноту. Препятствовать нечем. У меня не осталось ни возможности, ни сил.
Резкий рывок, поворот, вокруг резко становится тише. Мой нос упирается кому-то в крепкую накачанную грудь
— Дыши! — раздается строгий и властный голос над ухом. Он смутно знаком, но кому принадлежит не понимаю. Я сейчас вообще что-либо соображаю с трудом.
К моему лицу прикладывают бумажный пакет, закрывают от толпы. Чувствую себя немного получше. Спазм медленно, но отступает. Делаю спокойный глубокий вдох.
Поднимаю глаза и тут же отступаю. По позвоночнику проступает холодный пот.
— Ты?!
Глава 39. Мира
Отскакиваю от своего спасителя. Меня всю трясет. Знала бы, кто помог выйти из ужасного состояния, ни за что бы не подпустила к себе! Даже во время панической атаки.
— Я, — отвечает холодно и спокойно. Инстинктивно делаю шаг назад.
— Что ты здесь делаешь? — смотрю на него во все глаза.
— То же, что и ты, — кивает в сторону ринга. Там идет ожесточенная борьба.
— Не может быть! — я не верю. — Макс тебя ненавидит! Зачем ты ему здесь нужен?
— Ты многое не знаешь, — заверяет печально. Смотрю на него и не верю. Ни на мгновение не расслабляюсь. Жду подвох.
Напротив меня стоит единственный на всем свете человек, кого бы я не хотела ни видеть, ни знать. Ярослав Ольховский.
Вокруг нас начинает сгущаться толпа. Дышать снова становится трудно. Паника поднимает свою голову и лукаво улыбается предвкушая выброс эмоций. Как же с этим всем справиться?.. Мда…
Люди все чаще начинают проходить между нами, постепенно отдаляют Ярослава от меня. Он ругается, отпихивает посетителей клуба, подходит ко мне вплотную, сжимает свои руки
