и раньше, я готова с ним на самые безумные для себя поступки. Готова отдаваться и плавиться от его нескромных поцелуев. Вчера мое тело словно ожило. Впервые после родов. Я снова ощутила тот ураган эмоций, который прочувствовала лишь полтора года назад, в том лесном домике. Ведь ни до этого, ни после у меня ничего подобного не было. Либо отец не позволял с кем-то даже встречаться, либо было некогда. Либо – меня просто никто так не волновал, как это делал Арчи. Ведь он весь какой-то нереальный. Мужчина на все двести процентов. Черноволосый, с идеально подтянутым телом, которое можно было выставлять в музее, особенно из-за красивых татуировок, что не хуже любых картин. А еще, у него безумный характер, бешеная страсть и очень пошлые, но при этом сладкие потребности. И я все еще в него влюблена. В этого гада, который подарил мне сына и бросил на произвол судьбы. Теперь как-то сложно давалось его благодарить и ненавидеть одновременно. И прощать – тем более.
Но не только он занимал мои мысли.
– Привет, – сказала я Чаки, когда мы с Максом зашли его навестить.
– Привет, – ответил парень с натянутой улыбкой на лице.
Сегодня он выглядел лучше. Хотя большую часть своего времени проводил в кровати. Потому что доктор прописал ему постельный режим.
– Как себя чувствуешь?
Я присела к нему, усаживая Макса на своих коленках.
– Во, – сразу сказал мой ребенок, показывая Чаки свою новую игрушку – красный мотоцикл, который тот же ему и подарил.
– Ух ты! – вскликнул на это парень, отвлекаясь от моего вопроса. – Какой у тебя классный мотик. Почти как настоящий…
– Чаки, – настойчиво позвала я парня, когда пришлось немного побороться за его внимание.
Он тихо вздохнул и посмотрел мне в глаза.
– Да нормально я. И ничего нового не случилось. Пару дней отлежусь и снова начну бегать.
Похоже, мой вопрос ему не понравился. А может, дело было совсем не в вопросе.
– Слышал, вчера к тебе приходил Арчи, – вдруг следом произнес мой друг.
На что я как-то смутилась, снова вспоминая события вчерашнего вечера. Но все равно вежливо и честно ответила:
– Да.
– И как время провели?
Теперь я вскинула глаза к его, невольно начиная краснеть. Господи, да что за вопросы?
– Почему ты об этом спрашиваешь?
– Да так, интересно просто… Хотя нет, все-таки скажу. Я-то думал, что ты простая девчонка, которая попала в сложную жизненную ситуацию. А ты, оказывается, прежде чем появиться у нас, трахалась с Арчи. А теперь помогаешь Шаману нагнуть Всадников. Так может, ты и с ним спишь?
Ну ничего себе претензии! Я так возмутилась, что начала откровенно злиться. Даже с кровати встала.
– Да ни с кем я не сплю и никому не помогаю! И вообще, прости, Чаки, но я не собираюсь выслушивать от тебя подобное. Постараюсь списать это на сильный удар по голове, – бросила ему, после чего развернулась и направилась к двери.
Но за спиной послышался настойчивый голос:
– Подожди.
Чаки встал с кровати. А когда подошел ко мне, то я совсем не ожидала от него следующего шага. Внезапно схватив меня за волосы, он притянул к себе и нагло впился в мои губы. И это когда в моих руках находился ребенок, который настолько испугался происходящего, что сразу же громко заплакал.
– Твою мать! – выругался недовольный Чаки, сам прерывая поцелуй. Но следом задал мне требовательный вопрос: – Ты спала с Арчи этой ночью?
Что?! Господи, да я даже не знала, как на это реагировать. Когда с одной стороны на меня наседает неадекватный сейчас мужчина, а с другой надрывается испуганный сын.
– Чаки, не надо…
– Спала?! – практически заорал он. – Хотя, это же очевидно. Так может и мне разочек перепадет? Хотя бы в качестве благодарности…
Едва договорив это, он снова бросился к моим губам. И при этом попутно попытался отобрать у меня орущего сына, в которого я вцепилась мертвой хваткой. Такой злой, вообще какой-то ненормальный. Будто и не Чаки вовсе. Я так испугалась, что в этот раз ударила его по больной коленке. И это сработало, заставляя парня отступить из-за сильной боли. Громко матерясь, он практически завалился на шкаф, чуть в стороне от нас. Это дало мне время открыть дверь и выскочить наружу, откуда я поспешила в свою комнату. Возмущений – через край. А еще страха и дикого волнения. Чаки словно с цепи сорвался. Чтоб мне такое высказывать, обвинять в чем-то, а потом еще пытаться поцеловать. Да если бы не Макс и у Чаки ничего не болело – неужели просто взял бы меня там силой? Немыслимо!
Но когда я вошла в свою комнату, на рефлексе запирая дверь, меня ждал очередной неприятный сюрприз. И это когда Макс все еще надрывался.
– Ну наконец-то, – произнесла Марго, которая стояла прямо передо мной, в моей личной комнате. – Боже, чего он так орет? Успокой уже своего ребенка!
Отыскав на комоде соску, я дала ее Максу, попутно качая его на руках. И вот уже сразу стало тихо.
– Что вы здесь делаете? – тогда настороженно спросила я.
– Да так, зашла немного поболтать, – сказала та, подходя к нам ближе.
Она посмотрела на Макса и заулыбалась ему самой фальшивой и неприятной улыбкой, которую я когда-либо видела.
– Какой славный малыш.
Невольно сделав шаг назад, я снова сильнее прижала к себе Макса.
– Они все такие милашки, когда маленькие, ну и когда не орут,– тем временем продолжила Марго. – А потом вырастают в неблагодарных засранцев.
Она снова посмотрела на меня, перестав улыбаться напрочь. Просто стояла напротив и зачем-то разглядывала.
– И? Это все, что вы хотели мне сказать? – не выдержала я, когда и так не в лучшем настроении, и состоянии тем более.
– Нет… Я просто все пытаюсь понять… Что именно хочет от тебя Шаман?
Немного удивившись такому вопросу, я лишь пожала плечами:
– Мне-то откуда знать? Может, спросите это у него?
– Я, конечно, подозревала, что это связано со Всадниками, но… только ли это? – спросила дама, прищуривая свой внимательный взгляд.
– Что вы имеете в виду?
– Ой, да не прикидывайся дурочкой, – произнесла женщина уже другим тоном, более жёстким, в котором можно было прочувствовать настоящую угрозу. – Но запомни, ты, малолетняя дрянь, – если я узнаю, что между тобой и Шаманом что-то есть, я сделаю так, что ты об этом сильно пожалеешь.
Закончив свою неприятную тираду, Марго наконец-то от нас отошла и покинула мою комнату. А я ничего не сказала ей вслед только потому, что была сильно ошарашена. Еще
