– Да кому нужны пустые слова? Я тебе уже детей пообещала и минет, это куда больше! – выдохнула она возмущённо и, уткнувшись лбом в мою ладонь, заревела.
– Поздно, Сашуль, я теперь обед из трёх блюд хочу, – всё же открыв глаза, улыбнулся, несмотря на боль во всём теле.
– Согласна, но лубрикант покупаешь сам. Алекс, я так тебя люблю, ты и не представляешь, как я испугалась, что потеряю тебя.
– Не плачь. Всё же хорошо, куда я от тебя денусь? И не из таких передряг выбирался, правда, давненько кровью не мочился, но и это пройдёт.
– Воеводин, ты так-то восемь дней без сознания пролежал, тебя из реанимации лишь вчера перевели. А туда меня не пускали, и я в коридоре сидела.
– Нахрена? Домой тоже не пускали? – спросил ошеломлённо.
Я и представить не мог, что она на такое способна.
– Боялась уходить, а так ты вроде как рядом...
Сжав мою ладонь, она приникла к тыльной стороне губами. От этого трогательного поцелуя у меня дыхание перехватило, и сердце застучало в ушах.
– Всё, Шурка, ты встряла. Выпишут – буду пробовать обещанный обед и усердно делать детишек, – пообещал я сипло.
– Не испугал, на это я уже согласилась, – улыбнулась супруга. – Саш, ты поспи, а я тут посижу, за руку тебя держать буду.
Недолгий разговор действительно выжал из меня все соки, кивнуть и то сил не нашлось. Я просто прикрыл глаза, мгновенно проваливаясь в вязкую темноту.
Эпилог
САША.
Чёрный внедорожник въехал в ворота и затормозил возле двухэтажного особняка в стиле модерн. Посмотрев на дом, я улыбнулась. Даже не думала, что так соскучусь по месту, которое считала своей тюрьмой. Всё-таки больше месяца прошло с тех пор, как я сбежала. Вернуться раньше мы не могли: Алекса выписали лишь сегодня утром, продержав в больнице строптивого пациента три недели.
За это время он совсем оклемался, синяки сошли и внешне о том, что супруг побывал на краю гибели, ничего не напоминало. Разве только... Думая, что я не вижу, он морщился от боли в ещё не до конца сросшихся рёбрах. Вредничал и рвался домой он не потому что процедуры надоели, а из-за моего отказа выполнять супружеский долг в больничной палате. Нет, ну в самом деле, там же настоящий проходной двор! К такому экстриму я точно не готова. Хотя последние два дня так и подмывало сдаться: сама истосковалась по ласкам любимого, хоть волком вой. А он ещё и целует постоянно и всеми силами пытается забраться под юбку. Да только страх причинить мужу боль не давал расслабиться.
Не дожидаясь когда передо мной распахнут дверь, выпрыгнула из машины и, обогнув её, подлетела к выбравшемуся с заднего сидения мужу.
– Как себя чувствуешь? – спросила, обеспокоенно вглядываясь в его лицо.
– Лучше всех. Только безумно хочу в душ, смыть с себя раздражающий больничный запах.
– Точно ничего не болит?
– Воеводина, завязывай, а то я тебя сейчас на руках в дом занесу, может, хоть тогда успокоишься?
– Не надо, я сама в состоянии дойти, – заверила я, улыбнувшись.
Что ни говори, а быть слабым он не может, да просто не умеет. И лично меня это в нём восхищает. Настоящий мужчина. И что самое главное: мой мужчина!
На крыльце появился импозантный дядечка с чуть серебристыми висками от начавшей пробиваться седины. Заметив его, Алекс обречённо застонал и, покосившись на Игоря, потребовал:
– Вышвырни его за ворота!
Начбез, усмехнувшись, покачал головой и отошёл в сторону, всем своим видом показывая, что исполнять приказ не собирается. Мужчина тоже не воспринял эти слова всерьёз и, продемонстрировав толстую кожаную папку, укоризненно сообщил:
– Александр Юрьевич, вы и так нас более чем на месяц без присмотра оставили, представляете, сколько бумаг на подпись накопилось?
– Атрём, делай что хочешь, можешь даже на коврике возле моей спальни сесть, но работать я сегодня не буду! – отрезал Воеводин, по дуге обходя своего зама.
– Там мне будет неудобно, на этом коврике Игорёк сидит, словно верная овчарка охраняя сон хозяина, – протянул Артём язвительно.
– Зато не болонка, которой сейчас под зад прилетит! – невозмутимо отбил начбез, продемонстрировав мощный армейский ботинок.
– Так, хватит вам обоим! – вклинилась я в их перепалку. – Сегодня Алекс мой и вам возле его спальни вообще лучше не появляться.
– А вы, Александра Валерьевна, к какой породе себя причислите? – расплылся в лукавой улыбке Игорь.
– Не важно, какой породы, главное, что сука я от бога! – заверила я с угрозой.
– И не ведь поспоришь! – с притворной грустью вздохнул начальник охраны. – Пойдём, болонка, я тебя пожалею и вискарём угощу, – переключился он на изумлённо смотрящего на меня Артёма.
Ещё бы, два года молчала и тут... Сюрприз! Но ничего, пусть привыкают. Игорь вот быстро освоился. Правда, в последнее время мы с ним можно сказать сдружились, так как общаться приходилось много. Пока муж лежал в больнице, начбез практически не отходил от меня, защищая от нападок полиции и прессы.
Дело в том, что история с кремами громыхнула на весь городок, а я вроде как оказалась ценным свидетелем. И то только потому, что козла... козу отпущения из меня сделать не вышло.
Изучив файлы, которые мы ему скинули, Игорь тут же включился в расследование и быстро нашёл тех, кто спонсировал разработку волшебного косметического средства. Их было двое: наш глубоко уважаемый Хромой и заместитель мэра. Сообразив, что в полиции дело попросту замнут, Игорёк слил всю информацию в интернет, тут-то и пришлось доблестным стражам порядка исполнять свои служебные обязанности. Представителя местной власти задержали, и следующим должен был стать Илья Андреевич. Зная о невероятном умении деда выкручиваться из, казалось бы, безвыходных ситуаций, начбез решил присмотреть за ним. Вот так он и оказался в нужном месте в нужное время. Заодно и старые счёты свёл, продырявив деду лоб.
Кстати, по официальной версии Хромой погиб, оказав сопротивление при задержании... Не только у него есть деньги, у Воеводина тоже достаточно финансов, чтобы подкупить кого надо.
В общем, с этой историей всё, страница перевёрнута и можно начинать новую жизнь. В которой, я знаю, мы будем счастливы, ведь теперь уверены в чувствах друг друга.
Зашли в дом мы держась за руки, но поднявшись на второй этаж, я отстранилась и, стараясь не смотреть на мужа, пробормотала:
– Мне надо к себе.
– К себе? Опять? – разозлился он мгновенно. – Что ж, иди!
Мне только этого и надо было! Прошмыгнув в собственную спальню, я прижалась спиной к двери и улыбнулась. Пусть немного побесится, скоро ему представится шанс как следует меня наказать. Ох, у меня только от одной мысли кровь закипает и в трусиках потоп. Значит, надо от них избавиться и дело с концом.
Убежав в ванную, быстро ополоснулась и, вернувшись в спальню, накинула на голое тело полупрозрачный халатик, едва прикрывающий филейную часть. Сняв заколку, которой убирала волосы, чтобы их не намочить, расчесалась. Достав из сумочки бархатную коробочку, положила её в карман, глубоко вздохнула, набираясь решимости, и скользнула в смежную комнату. Раньше неприметной дверью в углу пользовался муж, наведываясь ко мне по ночам, а сегодня настала моя очередь.
Звук льющейся воды подсказал, что супруг всё ещё принимает душ. Правда, он тут же стих, я только и успела добежать до тумбочки и положить на неё принесённую коробочку, как дверь за моей спиной распахнулась.
Резко обернулась и, встретившись с удивлённым взглядом Алекса, тут же опустила глаза на обнажённое тело, прикрытое лишь белым полотенцем, обёрнутым вокруг бёдер. С жадностью впитывая в себя сексуальный образ, я обвела глазами чёткий рельеф плеч, грудной клетки, пресса и, остановившись на кромке полотенца, закусила губу, нервно сглотнув. Собственное тело моментально налилось возбуждением, и местечко между ног лизнули языки пламени, а тело мелко задрожало.
Супруг, так и не сдвинувшись с места, тоже изучал меня голодными глазами, я даже на этом расстоянии видела, как расширились его зрачки при взгляде на мои набухшие соски натянувшие тонкую ткань халата.
