квартиру. – Он даже понятия не имеет, что у него есть сын, и где гарантия, что он ему нужен будет? Где гарантия, что, когда я скажу ему про ребенка, он не свалит так же как два года назад? Ты просто представь это...
Замолкаю, когда чувствую, как по щеке скатывается слеза. Прикрываю глаза и пытаюсь сделать глубокий вдох, но не получается. Легкие жжет от боли, которая разрастается в груди.
– Мира, – Ваня делает неуверенный шаг ко мне навстречу, – расскажи ему про Славу. Он вон что ради вашей встречи провернул со мной.
Застываю. Прокручиваю последнюю реплику друга в голове и думаю, что мне просто показался смысл, который Ваня вложил во фразу.
– А что он провернул?
Не уверена, что в том состоянии, в котором я сейчас нахожусь, могу провести мозговой штурм и понять, что к чему. Только запутаюсь и залезу в дебри.
– Ну, – Ваня снова начинает отступать, – он меня отловил чуть ли не на подъезде к дому торжеств и очень доходчиво объяснил, что ты ни с кем, кроме него, не будешь.
– А ты и проникся сразу? – вскидываю руки и слышу в своем голосе истеричные нотки.
– Он меня, между прочим, реально в тюрягу запрятал и сказал, что повесит на меня мошенничество. А оно мне надо? Я молодой мужик, ничего плохого не сделал, кроме того, что с тобой связался.
У Вани прорезается голос, и теперь он говорит на повышенных тонах, а я наоборот затихаю. Все силы покидают меня, когда наконец понимаю, что этому человеку плевать на мои беды. И только я теперь смогу решить вопрос с переездом.
– Я поняла тебя, Вань.
Не могу справиться с голосом, и вместо уверенного тона вырывается какой-то хрип. Губы немеют, а внутри закипает беспомощность. Хочется прям тут разрыдаться и выплеснуть всю безысходность.
– Мира, – во взгляде Вани мелькает сожаление, – я не то хотел...
– Ты все правильно сказал. Зачем тебе связываться со мной? Зачем решать чужие проблемы? Все ты верно сказал.
На непослушных ногах подхожу к бывшему другу вплотную. Поднимаю голову и встречаюсь с его глазами.
– Я надеюсь, то, что Слава – мой сын, никуда за пределы нашего общения не выйдет? Мне пока это не нужно. Считай, это моя последняя просьба.
– Мира, да что ты такое говоришь?! Я бы никому...
– Обещай, Вань. Я больше тебя не побеспокою. Спасибо за все, что ты для меня сделал, и просто оставь эту тайну между нами. Не хочу, чтобы Славка пострадал от этой бомбы. Обещай!
Перед глазами все расплывается, но я закусываю губу, чтобы не сорваться в истерику. Я поплачу потом, вдали от посторонних глаз.
– Обещаю, Мир.
– Спасибо тебе.
Собираю остатки воли в кулак и выбегаю из квартиры. Забегаю на пожарную лестницу и припадаю спиной к прохладной стене. Глотаю ком в горле, и из глаз хлещут слезы. А я не сдерживаюсь. Вою от того, что жизнь подкладывает мне очередную свинью. Тело содрогается от рыданий, от понимания, что все кончено. У меня нет чертового плана! Что теперь делать? Как теперь сбежать от отца?
Прикусываю губу и ощущаю на языке металлический привкус крови. Ударяюсь затылком о стену и сползаю на пол, обняв колени и уткнувшись в них лбом.
Нужно срочно придумать, что делать с сыном. Вот только немного еще побуду слабенькой и поплачу тут в уголке.
Телефон в сумке подает признаки жизни, и это выводит меня из ступора. Невидящим взглядом смотрю на дисплей. Неизвестный номер. Страх вцепляется во внутренности острыми зубами, а по спине ползут мурашки.
Звонок прекращается, и снова перезванивают.
– Слушаю, – пытаюсь придать голосу уверенности, которую не чувствую совсем.
– Принцесса, а где ты?
Влад
– Влад, оставь меня в покое.
Слышу в голосе Миры слезы и взрываюсь. Вдавливаю педаль газа в пол, выезжая на объездную от аэропорта. Кто обидел? Всех урою!
– Где ты? – повторяю настойчивее, прокручивая в голове возможные места.
В загородном доме у отца? Тогда почему плачет?
В крови вскипает ярость. Я за ее слезы закопаю любого!
И тут словно озарение. Ну конечно! Дружок ее, скот. Вероятнее всего, она у него.
– Оставайся на месте! – рыкаю в трубку и сворачиваю на светофоре направо.
По короткой дороге по дворам придется петлять, иначе в пробку встряну.
А сейчас нельзя медлить, итак задержался на пять дней вместо двух. Пробегаюсь глазами по номерам домов и торможу возле нужного. На этого Ванечку у меня вся подноготная, и я даже сейчас жалею, что отпустил его тогда.
Надо было, чтобы еще посидел подумал над своим поведением. А я что-то раздобрел, почувствовал Миру в своих руках и отпустил придурка.
Подъезжаю к подъезду и звоню в нужную квартиру.
– Слушаю, – отвечают хрипло, и я стискиваю кулаки, чтобы не выдать себя раньше времени.
– Добрый день, доставка еды.
– Эм, – мнется, скотина, – я ничего не заказывал.
– Да? – включаю дурака. – А у меня в заказе этот адрес. В общем, откройте, примите, а потом разбирайтесь. Все уже оплачено.
– Да, конечно.
Звучит писк домофона, и я захожу в подъезд.
Делаю глубокий вдох, чтобы не надавать сразу же по роже ему. Я даже не уверен, что найду там Миру, но вот чуйка вопит о том, что слезы Миры именно из-за этого гребаного Ванечки. Мало он ее крови попил, после того как мне пришлось уехать.
Поднимаюсь на этаж и выхожу из лифта. Вижу уже заветную дверь, но до слуха доносится громкий всхлип. Застываю и прислушиваюсь, откуда этот звук.
Глаз цепляется за выход на пожарную лестницу, и я иду туда. Сердце ухает вниз, когда нахожу Миру, сидящую на полу и уткнувшуюся в коленки. Стройная фигура содрогается от всхлипов, а у меня кровь в жилах стынет. Сажусь напротив нее, прикоснуться боюсь.
Вон даже рука трясется, блин.
Стискиваю кулак, разжимаю пальцы и пробегаюсь ими по прохладной коже.
Мира вздрагивает и вздергивает голову, встречаясь со мной взглядом. Глаза красные, потерянные, потекшая тушь, но она все равно в этот момент такая красивая. Сердце сладко замирает, и я какое-то время просто любуюсь ее красивым лицом.
– Что случилось, малышка? – голос хрипит, и я с трудом разбираю слова.
Мира шмыгает носом, и глаза снова наполняются слезами.
–
