хмурясь и что-то лихорадочно набирая.
Рома тем временем о чем-то заговорил с Волковым и тот, очевидно, потерял интерес не только ко мне, но и к собственной девушке. Последнюю, впрочем, кажется, мало волновал сей печальный факт, однако, сложно было не заметить странные взгляды, бросаемые Милой на меня с определенной периодичностью. Она словно бы изучала меня каждый раз, когда думала, что я не замечаю ее интереса. Обвинениями она не кидалась, заговорить со мной не пыталась, а потому сложно было сказать, что именно творилось в голове блондиночки, прильнувшей все телом к Волкову и теперь внимательно слушавшей его разговор с Ромкой.
— Да пошел ты, кретин, — рядом выругалась Таська и со злостью отшвырнула в сторону телефон.
— Ты чего? — поинтересовалась я удивлено.
— Ничего, — буркнула подруга и прежде, чем я успела вставить слово, вдруг подскочила и потянулась к подносу, находившемуся в руках подоспевшего с напитками Саши.
Схватив с подноса предназначавшийся ей коктейль, Тася вынула трубочку и все, что, должно быть, ей в данный момент мешало, и залпом опустошила содержимое бокала.
— Ээээ… — протянул Саша, потупив взгляд и одновременно привлекая внимание остальных членов нашей небольшой компании.
— Ты чего? — вопросительно взглянув на сестру, напряженно поинтересовался Рома.
— Ты знал, да? — устремив на брата уничтожительный взгляд, спросила Таська.
Казалось, никто, кроме самого Ромы не понимал, чего вдруг взбесилась жизнерадостная Таська. Сжимая кулаки и тяжело дыша, Тася глядела на брата так, будто в любую минуту готова была наброситься на него с кулаками и, по меньшей мере, расцарапать Ромке лицо.
— Не понимаю, о чем ты, — совсем неправдоподобно попытался соврать Рома, так, что фальшь в его голосе уловила даже я.
— Все ты понимаешь! Ты знал, что он приехал? Что придет сюда?
— Тась…
— Ты мог сказать, какого черта ты не сказал?
— А почему я что-то должен был говорить, ему никто не запрещал сюда приходить, в конце концов он тоже закончил наш университет.
— Ты, да ты! — она снова рухнула на диван и прикрыла ладонями лицо. — Предатель ты, ясно!
— Да прекрати истерить, Вик…
— Не произноси при мне его имя! Все, я ничего не хочу слышать и вообще, мне надо еще выпить, — с этими словами Таська вновь подскочила с места и, ловко проскочив мимо меня, направилась к бару, все так же стуча каблуками.
— И что это было? — поняв, что высказалась вслух, я тотчас же прикусила язык.
— Не обращай внимания, она успокоится, — улыбнулся Ромка, и принялся помогать Саше и Наде расставлять бокалы.
— Сок? — вновь послышался ненавистный голос.
Откинувшись на спинку дивана, Женя окинул меня презрительным, с ноткой легкой насмешки взглядом.
— А что так? Не слабовато? — продолжил придурок, не получив от меня ожидаемой реакции.
— Да чего ты привязался, — положение спас Рома, — хочет сок, пусть пьет сок.
— А ты в адвокаты заделался? — с какой-то особой злостью в голосе выплюнул Волков и перевел взгляд на Рому.
— Женя! — впервые за все это время подала голос Надя. Что-то в ее тоне заставило Волкова вздрогнуть и поджать губы. — Перестань.
Мила, к моему удивлению, лишь молча наблюдала за происходящим, впрочем, продолжая изредка на меня посматривать.
— Мне надо отойти, — едва шевеля языком от подкатившей к горлу ярости, я поставила бокал на стол, поднялась с места и, бросив испепеляющий взгляд на Женю, поспешила удалиться.
Глазами пробежалась по залу в поисках туалетов или, по крайней мере, выхода к ним.
Уже проходя мимо бара, краем глаза я заметила движение, а после расслышала знакомый голос.
Остановившись, повернулась к источнику звука и наткнулась на Тасю, тщетно пытающуюся вырвать руку из ладони здоровенного по сравнению с ней, даже с учетом каблуков, мужчины.
— Тася? — я поспешила на помощь подруге. — Что…
— Все нормально, Лин, — словно очнувшись, девушка перевела на меня испуганный взгляд. Мужчина тем временем все же выпустил запястье девушки из своей ладони. — Это мой брат… Вик, — явно без удовольствия поспешила добавить подруга.
Мужчина только сдержано кивнул. Окинув его быстрым взглядом, я лишь отметила для себя, что он вполне симпатичен и совершенно не имеет внешнего сходства с Таськой. Высокий, черноволосый, с широким разворотом плеч и темно-карими глазами, он совсем не походил на родственника подруги, и уж тем более на брата.
— Точно все хорошо? — уточнила я, несмотря на недовольный взгляд «брата».
И ослу было ясно, что никакой это не брат.
— Все хорошо, иди, Лин, я сейчас вернусь за столик.
Уходить не хотелось, но вокруг было полно народу, а ко всему прочему вспомнился недавний диалог между Таськой и Ромкой, и последний точно упоминал какого-то Викаа. Делать было нечего, кивнув, я молча пошла к выходу из зала.
Оказавшись в коридоре, осмотрелась в поисках заветной таблички и стрелочки, которая, к счастью, быстро отыскалась.
Правда, радость моя длилась недолго. Небольшой, узкий коридорчик, по которому мне пришлось идти, освещался весьма и весьма плохо. Дурное предчувствие с каждой секундой лишь нарастало, а уже в следующее мгновение кто-то грубо схватил меня за руку, резко потянул и прижал к стене.
— Соскучилась, стервочка?
— Какого черта? — прошипела я, тщетно вырываясь из рук придурковатого мажорчика. — Ты охренел? Отпусти!
Он молчал.
В темной, освещаемой лишь тусклой, едва живой лампой, местности, я едва ли могла различить очертания лица Волкова, но его голос, фигура, его запах и исходящие от него магнетические волны я не спутала бы ни с чем на свете.
Что он о себе думает? Что творит?
— Отпустить? — словно находясь в одурманенном состоянии, не своим голосом протянул Женя и в следующую секунду провел холодным кончиком носа по моей шее. — Ты так вкусно пахнешь, Ангелочек, — повторил он уже когда-то сказанную фразу.
— Пусти, — как же сильно мне хотелось стукнуть этого болвана, как сильно хотелось вырваться и даже закричать, но понимание, что все тщетно, словно завладело телом, сковав движения и тем самым лишь помогая Волкову и подстегивая его к продолжению.
— Как много ты ему позволила, Ангел? Он уже трогал тебя здесь? — он с силой прижал меня к холодной поверхности стены. Не было ни единого сомнения в том, о ком идет речь.
