— Давай я сяду на пенёк, а ты прыгай на колени, будет теплее. Обещаю больше не приставать. Хотя я в прошлый раз не соблазнял тебя, как бы сильно не желал этого, но честно пытался просто растирать и успокаивать. И я, кстати, предлагал тебе одуматься, понимая, что потом станешь жалеть об этом сексе. Вот так и вышло.
— Ошибаешься, я не желаю. Просто сделала так, как считала нужным.
— Тогда я совсем запутался в наших взаимоотношениях, Машунь. Объясни свою позицию, милая. Кому из нас будет лучше, если этот секс в первую брачную ночь станет нашим прощальным? Если наш брак распадётся, практически не начавшись? Тебе? Мне? Кому, блин?! Разве, что твоей стервозной подруге!
Маша протягивала руки к костру и согревалась, я же растирал ею от плеч до ладошек, больше не рискуя приближаться к интимным зонам.
— Вообще это ты мне изменил на свадьбе, помнишь, Лёш?! А теперь я должна объясняться и извиняться?! Это разве правильно? Возможно, я не права. И не стоило так поступать, но не сдержалась. Пойми. Я тонула, уже прощалась с жизнью, звала тебя, не надеясь дозваться... И тут из ниоткуда возник ты, мой спасатель, мой герой, мой любимый муж! Каким-то чудом вытянул меня на берег и привёл в норму, обогрел и растёр. И ты был так близко! Блин, вот прям как сейчас, только ещё и без одежды. Мы оба почти голые, мне холодно, я тебе безмерно благодарна за спасение – вот из-за этого всего я и решилась в последний раз позволить нам любить и ласкать друг друга, не взирая ни на что, закрыв глаза на измену и заткнув свою гордость. Всё же эта ночь-таки стала нашей первой брачной, жаль что и последней сразу. Да и эта река оказалась такой значимой. Тут и первый поцелуй, и практически гибель, и прощальный секс… Можешь воспринимать его как прощальный подарок в благодарность за спасение, позволивший нам и согреться, и выплеснуть напряжение после борьбы со смертельно опасной стихией.
— Господи, ты вроде и верно всё говоришь, но мне почему-то лишь больнее с каждым словом. Я уже смел надеяться, что простишь мне эту нелепую измену, эту проклятую ошибку и мы начнём всё сначала.
— Нет, не смогу. Никак. Просто не смогу забыть твоё предательство на свадьбе, перестану себя уважать, если каждый раз буду так реагировать на твою близость, на твои руки на моём теле, на твои нежные слова. Мне слишком сложно преодолеть наше взаимное влечение...
— Так и не борись с ним, хотя бы сегодня. Ведь ночь ещё не окончена. Ты подарила мне ночь за спасение! Значит я могу надеяться на ещё оно страстное прощание, пока не наступил рассвет? Так ведь, любимая? – решил подловить Машу на словах и притянул к себе для поцелуя…
***
Лёша
Да только жена лишь отвернулась и продолжила уничтожать словами мои надежды на продолжение страстной ночи и совместной жизни в принципе.
— Нет, если я снова сдамся и окунусь в омут страсти с головой, снова позволю нам заняться любовью, то просто перестану саму себя уважать. То был секс на грани страха, понимаешь? Отдаться спасшему тебя мужчине, любимому мужу – это почти инстинкт. Тут смешано всё: адреналин в крови, благодарность, шок, желание жить и продолжать жизнь...
— Кстати, о желании продолжать жизнь, я вообще-то вновь кончил в тебя, Маш. Прости. Но уж очень хочу, чтобы ты забеременела и подарила нам второй шанс, хотя бы ради ребёночка.
— Не будет этого, – Маша похоже разозлилась на напрасное признание, подскочила с моих колен и отошла так, что костёр оказался между нами, как огненная непреодолимая стена. Видимо, зря я раскрыл карты о своей тайной надежде.
— А забеременеть я не смогу. Говорила уже, тот цикл был ановуляторный, а новый недавно начался, сейчас ещё безопасные дни, так что не надейся. И не прикасайся ко мне больше, тем более после таких заявлений!
— Ясно, понял уже, – поднял руки вверх в примирительном жесте. – Я теперь типа бракованный для тебя, да? Навсегда с пометкой «предатель»? И ничем мне не искупить свою вину, так?
— Прости, Лёш. Может, это и жестоко, но как-то так я и чувствую. Вероятно, ты и заслуживаешь второго шанса. Скорее всего другая женщина и простила бы такое после всех объяснений и героического спасения из реки, но я не могу… Просто не смогу быть с тобой и помнить о твоём предательстве. А забыть о нём не получится никогда. Потому нам придётся расстаться навсегда. Реально навсегда. Я увидела на берегу, что не могу совладать с собой и не тянуться к тебе, но это унизительно для моего разума, для моей гордости. Сейчас волосы обсохнут, мы оба прогреемся и пойдём уже к бабушке. Проводи меня на этот раз.
— Конечно, провожу, куда ж я денусь. Я и в тот раз не ушёл, как видишь. Пришлось прятаться на расстоянии за толстым дубом и провожать тебя дистанционно, с возможностью в случае беды прийти на помощь.
— Да, это ты верно придумал. По сути спас мне этим жизнь.
— Я не мог поступить иначе и просто бросить тебя тут. И вообще будто предчувствовал беду, а ты разве нет?
— Нет, сначала просто пребывала в шоке от измены, а после прокручивала наш последний разговор и была занята обдумыванием планов на жизнь без тебя. Кстати, об этом. Я завтра позвоню родителям, успокою их, что со мной всё окей, попрошу не беспокоить и дать мне время спокойно тут пожить, типа развеяться на природе и бабушке помочь. А ты не сообщай, пожалуйста, никому, что я чуть не погибла сегодня. Всем и так достаточно моего побега со свадьбы.
— Стоп. Так ты точно решила не говорить бабушке про то, что чуть не утонула? Может, стоит в больницу обратиться? Давай вызовем скорую к ней домой, тебя проверят, положат в стационар, если надо.
— Нет, в этой глуши скорую неделю не дождёшься.
— На такси довезу, сдам, оформлю и больше тебя не побеспокою. Так идёт? Тогда можно и бабушке не сообщать. Напишешь записку, мол я приехал и забрал тебя с собой в город, а завтра привезу вещи из нашей квартиры, какие скажешь, в стационар. Давай так?
— Нет, я против больниц без повода. Разве ты долго меня реанимировал?
— Нет, даже очень быстро. Я был морально готов к необходимости делать искусственное дыхание и непрямой массаж сердца, но даже этого не понадобилось.
— Вот видишь, всё обошлось. Я уже согрелась, дышу сама, даже на секс хватило сил, да и идти собираюсь самостоятельно… Пошли, волосы тоже уже обсохли.
Я согласно кивнул, второй раз за ночь затушил костёр и вновь предложил жене помощь.
— Давай донесу тебя до дома на руках, Машунь? До бабушки. Приставать не стану, обещаю. Мне кажется, ты можешь быть ещё слаба.
— Ты обещаешь не приставать, а я не могу этого обещать даже самой себе, потому нет. Я пойду сама, а ты иди рядом, если начну терять сознание – лови.
— Ну и упёртая же ты, жена! – возмутился поведением этой гордячки и пошёл рядом, максимально близко к Маше.
— Я тебе практически не жена уже, это просто формальность, не забывай. Мы разводимся. Ничего не изменилось после этого прощания. Просто оно пошло не по плану… Как и наша свадьба, и вся наша жизнь. Кстати, как приедешь в город, попроси Юру заехать сюда и привезти мои вещи, я ему накидаю список в ВКонтакте.
— Ещё чего не хватало! Я к тебе не стану других мужиков подсылать, тем более давно в тебя влюблённых. Юрка прямым тестом сказал вечером в парке, что станет бороться за твою любовь. Я и сам могу всё привезти!
— Конечно, можешь, только я против. Нет, Лёш, как дойдём до дома, ты должен исчезнуть их моей жизни и не травмировать больше сердце ни себе, ни мне. А кому бороться за мою любовь, позволь отныне решать мне.
— У Юры нет ключей, как он зайдёт к нам? – решил скосить под дурочка, не желая посылать влюблённого друга к Маше.
— Так это не проблема. У тебя есть, ты ему и открой и вещи мои помоги собрать по списку, иначе как Юрка будет в чужой квартире всё искать. Заодно и свои собирай. К моему возвращению следов твоего пребывания там быть не должно.
— Ты так жестока, Маша! Я накосячил, да, но разве можно так рубить с плеча? Может, поставить наши взаимоотношения на паузу и обдумать всё спокойно, прочувствовать, каково нам будет жить друг без друга?
