— Где ваша машина?
— У меня нет машины, — отозвалась Ребекка. — Я приехала на «веспе».
Он двинул бровью.
— Вы повезете все это на мотороллере?
— Я уже к этому привыкла. — Она посмотрела на него сияющими глазами. Лицо все еще горело. — Это для меня что-то вроде пересечения Ниагары по канату.
— Где вы живете?
— На ферме, примерно в десяти километрах от города.
— Десять километров на мотороллере, нагруженном овощами и бакалеей? — В его задумчивом взгляде мелькнуло подозрение.
— Ничего страшного. Мне бы только посидеть где-нибудь, передохнуть чуть-чуть перед дорогой. Спасибо вам за помощь. — Она проглотила слюну. — Послушайте, вы были так любезны, позвольте мне угостить вас чашкой кофе. Или пивом. — Она отчаянно пыталась говорить спокойно, чтобы он, не дай Бог, не заподозрил, что ей очень этого хочется. В результате получилось, что она делает это предложение чуть ли не через силу. Вроде как неохотно. — Обычно я захожу вон в тот бар.
Вокруг них кипел жизнью рынок. Его шумная цветистость включила в себя как один из компонентов и несколько секунд их неподвижности и молчания. Это напоминает эпизод из какого-то кинофильма, успела подумать она отдаленным участком сознания, когда на шумном карнавале, в Венеции, кажется, случайно встречаются два соотечественника, он и она.
Что там было с ними дальше, она вспомнить не успела, потому что услышала его ответ:
— Что ж, я не против. Пойдемте, угостите меня пивом.
Он легко поднял ее корзины и зашагал по направлению к бару, который она указала. Ребекка же некоторое время стояла неподвижно, глядя в его широкую спину.
В голове вертелось: «Вот оно, началось. Приступаю к приручению дьявола. Чудовище попало в сетку, но смогу ли я удержать его там достаточно долго? Удастся ли мне каким-нибудь образом, скорее всего с помощью волшебства, усыпить его бдительность настолько, чтобы успеть освободить принцессу и убежать с ней далеко-далеко?»
В прокуренном баре народу сейчас было меньше, чем час назад, — большинство студентов ушли на утренние занятия. Он выбрал столик в самом дальнем углу, который не просматривался из дверного прохода, усадил ее и направился к бару. Она продолжала потирать колено. Это падение может дорого ей обойтись.
Мыслей в голове было столько, и они пролетали с такой быстротой, что в данный момент выделить что-то определенное не представлялось никакой возможности. Очевидно было только одно: это шанс и, по-видимому, единственный, поэтому не дай Бог упустить его.
Флорио почему-то задерживался у стойки. Ребекка видела, что он и Альфредо заняты разговором, но услышать, разумеется, ничего не могла. Она поймала веселый взгляд Альфредо. По-видимому, он был свидетелем этой маленькой пантомимы на площади и, возможно, о чем-то догадывался. Она молила Бога, чтобы Альфредо не сделал никаких умных замечаний и не вспугнул Флорио.
Тот возвратился с напитками и сел напротив. Со стороны это выглядело так, словно он своими широкими плечами замуровал ее в углу.
— Как нога?
— Спасибо. Уже получше.
— Как вы ее сломали?
— Летом участвовала в восхождении. Не совсем удачно.
— Вы, наверное, сразу дали на ногу полную нагрузку. А этого делать нельзя. Если будете много ходить, никогда не поправитесь.
В его голосе чувствовалось что-то такое, что заставило ее похолодеть. Она пожала плечами.
— Напротив. Я выполняю предписания. Мне велели ходить, я и хожу. Вы правы, довольно много.
— И иногда падаете?
— Иногда падаю, — согласилась она.
Он глотнул пива и внимательно посмотрел на нее.
— Похоже, вы здесь что-то ищете. Интересно бы знать что?
Вот это уже звонок более серьезный. Куда уж серьезнее. Она проглотила комок в горле.
— Я интересуюсь археологией. Кое-что интересное… уже удалось найти.
— Не сомневаюсь, — проговорил он, не изменив интонации. — Вы почему-то хотите быть похожей на студентку. Но вы не студентка. Верно?
— Верно.
— И вы старше, чем выглядите.
— Старше?
— Я так и не понял, зачем вы косите под студентку?
— Что значит «косите»?
Он иронически улыбнулся, но теплоты в глазах не было.
— Вы выглядите двадцатилетней, но, должно быть, старше. Лет на десять. Об этом говорят ваши глаза.
— Мои глаза?
— Речь идет не о морщинах. Их у вас нет.
Ребекка выдержала его взгляд примерно секунды две-три и отвела глаза, посмотрев вдаль.
— Я не студентка, а всего лишь бедная девушка, которой приходится работать.
— Ах вот как, — проговорил он и надолго замолк, барабаня пальцами по своему бедру. — Почему вы следите за мной, бедная девушка, которой приходится работать?
Она почувствовала, как густо краснеет. Не столько от смущения, сколько от шока.
— Я вас не понимаю.
Он отодвинулся и заглянул под стол.
— На вас сейчас эти ботинки. Вы, я вижу, носите их не снимая. Они имеют приметный желтый рант по бокам. Но самое главное, оставляют приметные следы. Вы следили за моим домом. Это было больше недели назад. Вы чем-то выдали себя. Я внимательно обошел кустарник и нашел.
— Что вы нашли? — спросила она, едва ворочая языком.
— Должно быть, вы провели там пару часов, не меньше, потому что изрядно помяли траву и кусты, — сказал он. Затем, не спуская с нее глаз, сделал глоток пива. — Там остались следы ваших ботинок, так что это были вы. А тот факт, что вы прихрамываете, делает все это совершенно очевидным. Я прошел по вашим следам до дороги и нашел место, где вы оставляли мотороллер. А сегодня вы зачем-то разбросали у меня под ногами свои овощи.
У нее во рту стало совсем сухо.
— С чего вы это взяли? Я понятия не имею, кто вы такой.
— Давайте не будем финтить, бедная девушка, которой приходится работать, — произнес он с неожиданной угрозой. — Рассказывайте.
Ребекка молчала. В голове лихорадочно проносились мысли. Врать напропалую сейчас нельзя, это ясно. Нужно признаваться, иначе все будет безнадежно испорчено. И дальше уже продолжать игру будет бесполезно.
— Хорошо, — услышала она свой спокойный голос, — я приходила к тому месту, где вы живете. Это правда.
— Зачем?
— Чтобы убедиться, действительно ли у вас есть дети.
— А почему, черт возьми, вас так заинтересовали мои дети? — резко спросил Флорио, нахмурив темные брови.
Она дрожащими руками схватила бокал и заставила себя посмотреть ему в лицо.
— Мне нужна работа. До недавнего времени я присматривала за детьми одной американской пары. Но они вернулись в Штаты. Мне бы очень хотелось побыть здесь еще некоторое время, но у меня нет денег. Кто-то сказал — теперь уже и не помню даже кто, — что неподалеку живет американец. Один с детьми. Вот я и пошла посмотреть. — Она облизнула губы. — Понимаете, я люблю детей. Ухаживать за ними — это единственное, что я умею делать безупречно. И беру недорого.
