Никос тоже вздохнул и молча распахнул перед ней дверцу поджидавшего их лимузина. Дженнифер села, а когда Никос устроился рядом, снова принялась за свое:
– Я прошу тебя отвезти меня в полицию, чтобы я разом покончила со всем этим. Не хочу, чтобы Роберт вышел сухим из воды…
– А я не хочу, чтобы моя жена постоянно твердила про развод! – возразил Никос и, обхватив ее за талию, прижал к себе. – И не хочу, чтобы ты морочила голову полиции всей этой темной историей. Все. Обе эти темы закрыты. Навсегда.
– Но… – начала было Дженнифер, но близость его тела смущала ее, путая все мысли. – Никос, я…
– Дальновидные жены с мужьями не спорят, – с улыбкой перебил ее Никос. – Есть множество других, куда более эффективных способов управлять мной. Рекомендую поговорить на эту тему с бабушкой Теодорой. Уверяю тебя, словесная перепалка не самый лучший метод воздействия на мужчин.
– А мне казалось, тебе нравится, когда я с тобой спорю…
– Только не на эту тему, уж ты поверь мне! В этом вопросе я лучше тебя разбираюсь.
– Но когда выяснится, что теперь директор «Кросби-тур» я, а Роберта привлекут за махинации с коттеджами…
– Запомни, ты – Дженнифер Костеас и ничего предосудительного не сделала, так что бояться тебе нечего, – сказал Никос как можно убедительнее, не считая нужным говорить ей сейчас о том, что полиции уже известно, что в настоящий момент она директор «Кросби-тур». – Ты моя жена, и твое дело быть со мной рядом, а все проблемы, если они вдруг возникнут, предоставь решать мне. Уверяю тебя, я сам с ними разберусь.
– Хотелось бы верить!.. – пробормотала Дженнифер и невольно улыбнулась над этой его убежденностью в том, что он может все-все исправить. – Не жизнь, а сказка!
– Обещаю тебе, все так и будет! – заверил ее Никос и, опустив глаза, на ее чувственные губы, с трудом поборол желание ее поцеловать.
«Нас связывает только секс», – вспомнилось ему. Нет, сейчас еще не время! Нужно подождать, пока Дженнифер окончательно успокоится. В таких делах спешить нельзя. И сегодня, когда они вечером приедут к нему на квартиру и останутся наконец одни, он просто обнимет ее. А ночью будет просто спать с ней рядом.
Между тем Дженнифер, словно ее тянуло магнитом, приблизилась к нему и чуть приоткрыла губы. Но Никос выпрямился и отодвинулся, и Дженнифер, сумев скрыть разочарование, принялась с заинтересованным видом смотреть в окно, изучая оживленные в этот час улицы Никосии. Может, на самом деле все утрясется, как уверяет Никос, и ей только и остается, что его слушаться? В таком случае, зачем обманывать саму себя, делая вид, будто бы она хочет с ним развестись?
Неужели он на самом деле задвинут на сексе? – думал Никос, анализируя свои ощущения в непосредственной близости от Дженнифер. Скорее, он задвинут на Дженнифер. И она, надо думать, при всей своей наивности и невинности, это уже сообразила. Если после трехлетнего перерыва в отношениях мужчина на пятый день женится, вряд ли это говорит о холодной голове и взвешенном решении. Особенно если этот самый мужчина всю свою сознательную жизнь твердил, будто бы никогда не женится. Интересно, неужели, с точки зрения Дженнифер, половая воздержанность в браке есть не что иное, как проявление романтических и нежных чувств? Что за бред!
Когда лимузин остановился у ворот, Дженнифер пробормотала:
– Спорим, что я им не понравлюсь?
– Все равно проспоришь! – рассмеялся Никос. – Ты не можешь не понравиться!
– Ну вот и вы наконец! – послышался звонкий голос, и из-за живой изгороди на дорожке, выложенной плитами, появилась мать Никоса. Высокая, статная брюнетка с глазами цвета меда, госпожа Костеас в свои пятьдесят с небольшим выглядела потрясающе. Бросив на Дженнифер испытующий взгляд, каким матери молодых людей всегда одаривают представленных им девушек, она взяла ее за руку и повела к утопающей в зелени белой вилле.
На мраморных ступенях крыльца стоял с приветливой улыбкой отец Никоса, высокий седой мужчина с лицом типичного южанина – смуглым и открытым, – и весь его облик излучал спокойствие и достоинство.
– Рад познакомиться с вами, милая Дженнифер! – сказал он, склонив голову. – Вот ведь как в жизни бывает, только перестанешь надеяться, как вдруг – бац! – и счастье нежданно-негаданно падает тебе на голову. – Тут он галантно склонился и, взяв Дженнифер за запястье, поцеловал ей руку. – Вернее, на голову моего сына. А то я уже и не чаял дождаться, когда он удосужится найти себе жену.
– Ой-ой-ой! – Медина Костеас замахала руками. – Не слушайте его, дорогая Дженнифер! Когда я тридцать два года назад свалилась ему на голову, он долго не мог поверить в свое счастье.
– Ну что ты такое говоришь? – притворно возмутился Пантелеймон Костеас, насупив брови. – Да я до сих пор не могу в себя прийти от счастья!
– Это заметно! – бросила на него Мелина укоризненный взгляд. И, обернувшись к Дженнифер, добавила: – Имейте в виду, дорогая моя, все миллионеры, в том числе и мой дражайший супруг, либо потенциальные шизофреники, либо страдают манией величия и манией преследования.
– Спасибо, счастье мое! – Пантелеймон отвесил супруге низкий поклон. – Все сказала?
– Ну что ты, только начала вводить Дженнифер в курс, – подыграла мужу Мелина. – Но самое ужасное, милая Дженнифер, все они уверены в том, будто бы любят не их самих, а исключительно их деньги.
– Будет тебе, мама! – с досадой вмешался Никос. – Сейчас другие времена.
– Времена, может, и другие, а люди все такие же! – улыбнулась Мелина, отличавшаяся категоричностью суждений. В тех случаях, когда приходилось выбирать одно из двух, она предпочитала третье. – А вы как считаете? – обратилась она к Дженнифер.
– Я считаю, не так уж и важно, за что тебя любят, – тихо сказала Дженнифер. – Важно любить самому.
– Браво! – воскликнул Пантелеймон. – Я вас уже люблю.
– Нет, каково, а?! – всплеснула руками Мелина. – Интересно, что скажет наша бабушка… – Она подмигнула Дженнифер, и та поняла, что самое страшное уже позади.
В гостиной их уже ждала бабушка Теодора. Она отложила в сторону корзинку с рукодельем, встала с кресла и подошла к Дженнифер. Сжала ее ладонь горячими сухонькими пальцами и, окинув с головы до ног цепким взглядом не по возрасту молодых глаз, одобрительно кивнула белой как лунь головой.
– Так вот какую красавицу привел в дом наш Никос! – Она поцокала языком. – Ну что ж, выходит, не зря мы так долго ждали!..
– Завтра мы с тобой летим в Англию, – вполголоса сообщил сыну Пантелеймон, отведя Никоса в сторонку и оставляя Дженнифер с женщинами.
