Колин улыбнулся и принялся чистить апельсин, а Мария банан.
– Я никогда еще этого не делала, – сказала она. – Не заплывала на остров. Я проплывала мимо, но ни разу не решалась полежать на берегу.
– Почему?
– Летом здесь всегда слишком людно. Я бы странно себя чувствовала в одиночестве.
– Почему? Меня бы это не смутило.
– Не сомневаюсь. Ты мужчина. А у женщин по-другому. Если приплыть сюда одной… кто-нибудь решит, что я непременно ищу приключений. А если какой-нибудь ненормальный сядет рядом и начнет приставать? Например, какой-нибудь тип, который пробовал наркотики, и дрался в барах с незнакомыми людьми, и бил их ногой по голове, а теперь отбывает условный срок… Погоди-ка!
Она взглянула на Колина, изобразив панический ужас.
Тот рассмеялся:
– А если он скажет, что изменился?
– Ну, сначала я бы ему, наверное, не поверила.
– А если он окажется чертовски обаятелен?
– Он должен быть очень, очень обаятелен… но я все равно предпочла бы остаться одна.
– Даже если бы он поменял тебе колесо ночью, в грозу?
– Я была бы ему очень благодарна, но… Даже безумцы иногда способны на любезный поступок.
– Да, наверное, это мудрое решение. Такой человек может быть опасен, и уж точно ты не захочешь оставаться с ним наедине.
– Разумеется, – ответила Мария. – Конечно, есть вероятность, что он действительно изменился… и что он очень приятный человек… а значит, мне не повезло. Раз уж я не дала ему шанса.
– Да, я понимаю.
– Короче говоря, вот почему я не сижу здесь одна. Чтобы пресечь проблему в корне.
– Разумно. И все-таки, честно говоря, я не знаю, как относиться к тому, что ты сказала.
– Вот и хорошо, – Мария шутливо ткнула его локтем. – Значит, мы на равных. Я тоже не знаю, как относиться ко многому из того, что ты сказал.
Хотя Колин и сомневался, что девушка флиртует, ему понравилось то, каким естественным было ее прикосновение.
– Может быть, сменим тему и поговорим о чем-то более безобидном?
– Например?
– Расскажи мне про свою семью. Ты сказала, что у тебя в городе много родственников.
– Мои бабушки и дедушки с обеих сторон по-прежнему живут в Мексике, но в Уилмингтоне у меня три тети и четверо дядей, а еще двадцать кузенов и кузин. Иногда мы устраиваем сумасшедшие семейные вечеринки.
– Звучит интригующе.
– О да. Из них многие работают или раньше работали в «Семейной кухне», поэтому ресторан для нас – второй дом. В детстве я проводила там едва ли не больше времени, чем дома.
– Правда?
Мария кивнула.
– Когда я была маленькой, родители устроили игровую зону в задней комнате, чтобы мама могла за мной присматривать, а когда я пошла в школу, то делала уроки в отцовском кабинете. Когда родилась Серена, я присматривала за ней, пока у мамы не заканчивалась смена, а когда Серена подросла, я сама уже подрабатывала в ресторане. Но самое странное – я никогда не чувствовала себя номером два по значимости в семье после ресторана. Не только потому, что в нем находилась вся моя семья, но и потому, что родители регулярно забегали взглянуть, как у меня дела. И дома мы жили примерно так же. Вокруг постоянно были родные. Многие жили с нами, пока им не удавалось скопить денег и найти собственное жилье. Идеальный вариант для ребенка. Что-то всегда происходит, люди разговаривают, играют, готовят, слушают музыку. Шумно, но атмосфера очень приятная. Она насыщена счастьем.
Колин попытался соотнести рассказ Марии с образом той девушки, которая сидела рядом с ним. И ему это с легкостью удалось.
– Во сколько лет ты начала работать в ресторане?
– В четырнадцать. Я работала после школы, и летом, и на рождественских каникулах, пока не окончила колледж. Родители решили, что мне будет полезно самой зарабатывать деньги на карманные расходы.
– Ты, кажется, ими гордишься.
– А ты бы на моем месте не гордился? Хотя, надо признать, я понятия не имею, что они сказали бы, если бы узнали, с кем я провожу время.
– О, я прекрасно представляю, что они сказали бы.
Мария рассмеялась – весело и беспечно.
– Хочешь покидать фрисби?
– Давай попробуем. Но я плохо кидаю…
Мария не кривила душой. Она играла неумело, почти каждый раз тарелочка летела не в ту сторону, иногда зарывалась в песок, иногда ее подхватывал ветер. Колин ловко лавировал, пытаясь перехватить тарелку, пока та не ударилась оземь, и Мария каждый раз вскрикивала: «Извини, пожалуйста!» Когда ей удавалось сделать точный бросок или поймать фрисби, она ликовала, как ребенок.
И все время весело болтала. Мария рассказала Колину, как ездила в Мексику навестить бабушек и дедушек, и описала крохотные бетонные домики, в которых те прожили всю жизнь. Она вспомнила школьные годы, поделилась некоторыми воспоминаниями о колледже и парой историй о работе в прокуратуре. Колин решительно не понимал, как первый бойфренд Марии мог от нее отказаться и почему с тех пор у нее больше никто не появился. Разве мужчины так слепы? Он не знал ответа и был обеспокоен. Наверняка он знал лишь одно: ему невероятно повезло, что Мария накануне решила прогуляться по пирсу.
Отложив фрисби, он взял мячик и услышал ее смех.
– Ни за что, – сказала девушка и плюхнулась на полотенце.
Колин сел рядом, уставший после целого дня, проведенного на солнце, и заметил, что кожа Марии лоснится. Они неспешно допили воду, глядя на залив.
– Мне бы хотелось посмотреть, как ты дерешься, – сказала Мария, повернувшись к Колину.
– О’кей, – ответил он.
– Когда следующий бой?
– Через несколько недель. В «Доме блюза», в Мирт-Бич.
– С кем ты дерешься?
– Пока не знаю.
– Как можно не знать своего противника?
Колин пропустил песок сквозь пальцы.
– В любительских соревнованиях об этом обычно становится известно только накануне. Все зависит от того, кто хочет участвовать, кто готов, кто в доступе. Ну и, конечно, кто зарегистрируется.
– Ты волнуешься? Из-за того, что не знаешь заранее.
– Не особо.
– А если против тебя выйдет какой-нибудь громила?
– Есть весовые категории, так что это не проблема. Меня заботит только, если противник испугается и нарушит правила. У некоторых ребят, которые участвуют в любительских соревнованиях, мало опыта в боях без правил. В таком случае легко потерять контроль. Именно это и произошло в последний раз, когда противник ударил меня головой в лицо. Бой прервали, чтобы остановить кровь, а судья не зафиксировал нарушение. Мой тренер просто взбеленился.
– Э… и тебе нравится?
– Ну что поделаешь. Зато в следующем раунде я взял противника в удушающий захват, и ему пришлось сдаться. Вот это мне и правда понравилось.
