— Запри дом, — потребовал Фил.
Она посмотрела на него с невысказанными вопросами.
— Всё должно выглядеть так, как будто ты исчезла по собственной воле. И ты всегда запираешь дверь.
Кивнув, она вставила ключ в замок; однако, когда она начала двигаться к гаражу, Фил схватил ее за локоть и направил к подъездной дорожке.
— Нет, мисс Майлз, мы прокатимся.
Рука Тейлор легла на плечо Фила, вырывая его из мыслей и заставляя подпрыгнуть. Когда он повернулся, то ожидал увидеть гнев в ее голубых глазах; вместо этого в них была печаль.
— Расскажи мне. Тебе нужно поговорить.
— Мисс Уолтерс, уверяю вас…
Тейлор прислонилась к столу.
— Не надо. Я спрашиваю тебя не потому, что чувствую себя обделенной. Я спрашиваю тебя, потому что вижу твою боль. Я вижу, как ты потираешь шею и мотаешь головой из стороны в сторону. Я видела, как ты смотришь в камеры и проверяешь центральные ворота. Я знаю, что ты приходишь сюда посреди ночи и просматриваешь отснятый материал.
Фил начал протестовать. Она не имела права шпионить за ним. Но прежде, чем он смог сформулировать правильный ответ, она продолжила говорить.
— Я знаю, что ты принимаешь эту работу и эту семью близко к сердцу. — Наклонившись вперед, она сказала, — Я поняла. Я знаю о твоей семье.
Плечи Фила дернулись.
— У меня нет семьи.
— Ты не раз называл Роулингсов своей семьей. Я знаю о твоей кровной семье.
— Не смей! — Громкость его голоса возросла, он вскочил со стула. — Забудь все, что, как тебе кажется, ты знаешь. Моя личная жизнь не подлежит обсуждению.
Тейлор выпрямилась.
— Мы все занимаемся этой работой по разным причинам. Я понимаю, что тебя не было рядом с ними. — Она протянула руку и коснулась его груди. Тепло ее пальцев проникало сквозь материал, обжигая его кожу под ней. Когда Фил отступил, Тейлор продолжила, — Ты был за тысячи миль в Богом забытом рейде.
— Корея, — сказал он, подавляя малейшие эмоции. — Я находился в Южной Корее. Восьмидесятые были неспокойным временем. Ким Чен Ир был у власти в Северной Корее; напряжение между Северной Кореей и остальным миром нарастало. Были проблемы с Горбачевым…
— Ты был ребенком, тебе было около двадцати.
Фил кивнул.
— Я должен был уехать домой. У моего отца был оружейный магазин… Но мне предложили продлить. И я так и не попал домой.
Тейлор кивнула.
— Я знаю, и они умерли, пока тебя не было.
— Они не умерли. Они были убиты во сне подростком, который хотел ограбить магазин. Этот засранец уже однажды пытался ограбить его и провел в тюрьме всего одну ночь. Он стрелял в них из собственного пистолета моего отца. — Он покачал головой. — Мои родители жили в квартире над магазином.
Почему он только что сказал все это? Он не думал об этом, сознательно, годами — десятилетиями. Тейлор потянулась к его руке. Он посмотрел вниз на чужое прикосновение, думая о том, какой теплой и мягкой была ее кожа на ощупь.
— Тебя там не было. — Ее голос был мягким, но сильным. — Но ты здесь. Что бы ни случилось в Оливии, ты здесь. Вот что важно. Семья Роулингсов не живет над оружейным магазином. Никто к ним и близко не подойдет. Ты сделал все, чтобы защитить их.
Он убрал руку. Боль в груди была невыносимой. Дерьмо. Он лучше справлялся с ролью убийцы. Это был бизнес. Это чувственное дерьмо было болезненным!
— Нет! Я этого не сделал. Я мог все сделать, но не сделал.
— Что? Что ты имеешь в виду?
Фил отошел, пройдясь по маленькому офису.
— Я мог бы. Эрик в любом случае поддержал бы мое решение. Ты что, не понимаешь?
— Нет, я не понимаю.
— Она была честна. Я спросил ее о Николь, и она была честна. Она могла бы солгать. Если бы она… — Он ущипнул себя за переносицу. — …Вот что я сказал себе, если бы она солгала…
Тейлор подошла к своему столу и села.
— Помоги мне, Фил. Я не понимаю, о чём ты говоришь.
Он остановился и обернулся.
— Я спросил ее, каковы были ее планы относительно Николь. Она призналась, что планировала забрать ее.
Грудь Тейлор двигалась вверх и вниз с глубокими вдохами.
— Ты делал свою работу.
— Прекрати! — Он не мог припомнить, чтобы когда-либо чувствовал себя таким растерянным. — Я не стал. Если бы я это сделал, я бы не смотрел на эти чертовы мониторы всю ночь напролет. Но… она была честна. Таков был уговор.
— Фил? — Золотистые искорки в его карих глазах блестели от влаги. — Пожалуйста, расскажи мне.
Он сделал глубокий вдох и выдох.
— Патриции нет в стране. Она провела в своем новом месте более двух недель. Я ничего о ней не слышал, и, очевидно, ФБР тоже. Я дал ей еще один шанс.
Губы Тейлор сложились в прямую линию.
— Значит, ты не…
— Мне следовало бы.
— Почему ты этого не сделал?
Он пожал плечами.
— Я планировал это сделать, но она не была в бреду. Она не была сумасшедшей. Она была просто одержима жаждой мести. Говорю, как будто я в конец размяк. — Он рухнул на диван. — Если кто-то в этом безумном мире и должен жаждать мести, так это Клэр. Однако она никогда не пыталась прийти к этому. Черт возьми, она простила Роулингса. Я просто подумал, что, если бы Клэр поговорила с Патрицией — чего я не хочу, чтобы она делала, — она увидела бы, что Патриция на самом деле не хотела Николь. Она хотела причинить боль Клэр за то, что ей причинили боль. Вся эта история настолько перевёрнута с ног на голову. Клэр не делала ей больно. Патриция положила глаз на то, что никогда не было её. Вместо того, чтобы сосредоточиться на этом, и забрать её жизнь и свободу, я убедил ее уехать. Я сказал ей убираться, пока ФБР не напало на след. Это был ее последний шанс на нормальную жизнь. Мы выплатили ей дополнительную долю к её выходному пособию и предоставили ей новое удостоверение личности. Мы объяснили, что она сама по себе. Мы также предупредили её. Однажды мы ее нашли. Если она когда-нибудь приблизится к ним или хотя бы пошлет еще одну открытку, я пообещал, что выслежу ее.
Наконец, он заставил себя встретиться взглядом с голубыми глазами Тейлор. Она изобразила улыбку.
— Спасибо.
— За что? — спросил он. — Признать, что я стал слабаком, и, если что-то случится с кем-то в этой семье, это будет моя вина?
Она покачала головой, и ее улыбка стала настоящей. Почему она улыбалась?
— Нет, — ответила она. — За то, что показал, что тебе не все равно и что ты хочешь поступать правильно. Из всего, что я узнала, эта семья, похоже, была поглощена жаждой мести. У тебя был шанс продолжить это, но ты этого не сделал.
— У нее не было плана. Если бы она… если бы она солгала… но она не солгала.
— Мы поможем. Ты ведь знаешь это, не так ли? Мы с Эриком хотим того же, что и ты. Я взялась за эту работу не ради денег или даже не ради гламурного времяпрепровождения.
Ее щеки покрылись румянцем, когда она обнаружила игривость в собственном заявлении.
Несмотря на свое настроение, Фил тоже усмехнулся, потому что, хотя зарплата была неплохой, рабочие часы определенно отстой.
— Я взялась за эту работу, — продолжила она, — потому что хотела найти место, где можно было бы устроить свою жизнь. Я видела преданность, которую испытывали и ты, и Эрик. Я хотела того же. Я хотела почувствовать себя сильной, и я чувствую. Я не считаю, что решение не убивать кого-то — плохое решение. Это заставляет меня ещё больше гордиться тем, что я в твоей команде.
Фил закрыл глаза и вздохнул. Он всегда был тем, кто нес груз. Будь то смерть его родителей или жизни, которые он отнял, это всегда было на нем и только на нем. Он никогда не думал делиться этим. Диван сдвинулся, когда Тейлор села рядом с ним. Он посмотрел в ее сторону. — Сам не знаю, что заставило меня рассказать тебе все это. Я никому ничего не рассказывал о своей семье. Я не говорил об этом больше двадцати лет.
Тейлор склонила голову.
— Иногда полезно поговорить. Надеюсь, ты знаешь, все, что ты скажешь, останется со мной.
