плеч форму. Губам, которые не отрывались от его губ. Дыханию одному на двоих.
Катя плавилась, растекалась воском в руках Вадима. Откликалась на каждую ласку. Дрожала от желания почувствовать его кожа к коже. Требовала и получала невероятную нежность.
Кончики пальцев у Вадима горели от прикосновений к Кате. То, как она доверялась ему, сводило с ума. Мысль, что он первый мужчина, кто видит и чувствует её такой, уносила высоко. Катя дарила ему себя, получая его тело, сердце и душу навсегда и без остатка.
Оглушенные своим счастьем они лежали в обнимку. Вадим водил ладонью по Катиному подрагивающему животу. Катя пальчиками вычерчивала линии на руках и груди Ветрова.
— Вадюша, они не болят? — Катя очертила белые пятна ожогов. — Нет, давно не болят, — отозвался Вадим. Он никак не мог оторвать от неё взгляд. Теперь особенно чувствуя, что это чудо принадлежит ему. От маленьких пальчиков на стопах до кончиков пшеничных волос.
Возвращаться в реальность не хотелось. Вадим понёс Катю в ванную на руках. И она чувствовала, что кокон любимых рук — самое лучшее место на земле.
51.
Дома их уже ждали. И то, как они изменились за несколько часов своего отсутствия, было сложно не заметить.
Ветров по дороге купил ещё два букета. Продавщица посмотрела на них странно. Вадим только улыбнулся ей. Катя спряталась у него за спиной.
— Я скрывать ничего не намерен. Ты моя невеста. Это только наше решение. Но твои родные должны это знать. — А твои? — Витя с лета в курсе. Варваре я позвоню. Когда решим с регистрацией, позовём.
Катя снова удивилась про себя. Регистрация? Боже мой! Ей и невестой то удивительно быть. А женой… Это что-то пока плохо осознаваемое.
С порога на Ветрове опять повис Игорек. Потащил за руку играть в шахматы. — Подожди, друг. У меня разговор есть ко взрослым. — Что, опять папа ружье будет искать? А дед тебе всё поотрывает, да? — Это мы сейчас и узнаем.
Вадим с Катей появились на пороге гостиной. На них сразу обратили внимание. Вадим вручил цветы вдруг растерявшимся маме и бабушке.
— Дед, ты только Ветрову не отрывай ничего, ладно? — Игорек с обеспокоенный видом стоял рядом. — Ого, ничего себе заявка! — Владимир Максимович глянул на пару в дверях. — Лёлька, тащи ружье, — пошутил Александр Евгеньевич. Адмиралы переглянулись, не понимая, что происходит. — Папа, не надо ружье! Он хороший! — Игорь кинулся к отцу. — Я пошутил, сыночек. Не плачь.
Лёля улыбалась. Колечко на Катином пальце она уже заметила. Людмила Васильевна замерла у мужа за спиной.
Ветров откашлялся. Катя вцепилась в него мёртвой хваткой. — Сегодня утром в присутствии команды миноносца "Разящий" Екатерина Александровна оказала мне честь и согласилась стать моей женой. Так что представляемся в новых званиях. И благословите!
Пауза была почти театральная. Катерина оглядывала своих родных по очереди. Держалась за Вадима так, что у него, кажется, синяки потом останутся.
— Ура! Катька замуж выйдет! У меня брат будет настоящий командир, а не как у Пашки — просто солдат, — первым среагировал Игорек и снова полез на руки к Ветрову.
Всё вдруг пришло в движение. К Кате и Вадиму бросились с поздравлениями, объятиями и пожеланиями. — Ну, Вадим Андреевич, ты даёшь! — начальник академии жал руку Ветрову, — Екатерина Александровна, мои поздравления. Вашему жениху теперь нужно будет оправдать доверие. Вы же, кажется, за адмирала замуж хотели, — прищурился хитро. — Что, правда хотела? — зашептал Вадим Кате на ухо. — Вадь, мне двенадцать лет было, когда я это сказала. А они теперь как семейную байку это всем рассказывают, — засмущалась Катерина.
— М-да, кажется, начальнику Нахимовского училища придётся ящиком коньяка делиться, — хохотнул Склодовский, — У нас, Кать, и про твоего ненаглядного байка имеется. Потому что, если станет Ветров Вадим Андреевич адмиралом, то будет должен Алексею Петровичу. Так? Дружный хохот разрядил обстановку.
— Шампанского нужно по случаю! Зря что ли мы с самого утра ни граммульки. Всё на чае-кофе, — Склодовский обернулся к жене, — Мил, ты чего это? Отвернувшись к окну, Людмила Викторовна плакала. — Бабуль, ты чего? — Катя кинулась к ней. — Вот вспомнила, как Вовка шёл пешком от станции девять километров в самоволку к нам на дачу. И нёс за пазухой белые гвоздики. Катюшка, дай хоть колечко посмотрю. — улыбнулась она сквозь слезы, — А мне тогда только восемнадцать исполнилось, — это уже на ухо Кате.
Ловкими движениями аж три адмирала открыли бутылки с шампанским. — Ну вот, Мил, а ты говорила, "зачем нам шампанское, Новый год не скоро". Давайте, за продолжение жизни. Новая семья будет. Ничего лучше любви Господь на земле и не придумал.
Кате было достаточно глотка. Она уткнулась носом Вадиму в плечо. Как хорошо, когда он рядом!
— Так, "включил адмирала" Владимир Максимович, — выдвигаемся на позиции. Если уволят, это тоже хорошо. Всем ясно? Начальство уважим. Ветров, ты с Катей в кильватере. Закрываете тут всё. Давайте-давайте, товарищи адмиралы, шевелим веслами. Берём ящик с коньяком. Я что ли потащу? Лёлька, детское кресло для Соняхи я попросил там в ресторане. Евгеньич, возьми сумки, что там мать-адмиральша приготовила. Мила, хорош сырость разводить. Нам ещё правнуков нянчить. Давай, любимая. Мне нужно, чтобы ты меня за руку держала.
52.
От обилия звёзд на погонах рябило в глазах. Командование флота в полном составе и с жёнами. Старший офицерский состав выборочно.
Ветров входил в зал под руку с Катей, точно зная, что и кто о нем будет говорит уже через несколько минут. Главное, чтобы эта грязь не коснулась его девочки.
Они сели все вместе напротив командования. Ветров как член семьи. Несколько десятков пар глаз теперь видели кольцо на пальце младшей Склодовской. Катя опустила голову. Ей хотелось скрыться и спрятаться. Вадиму — загородить её собой.
— Выше голову, Катерина, ты невеста русского морского офицера. И выбрала лучшего. Вадик, не красней. Я знаю, что говорю. Все прикусят языки, если твоя спина всегда будет прямой, — тихо проговорила ей бабушка Мила, обняв внучку. — Спасибо, ба, — прошептала Катя в ответ. И сжала руку Вадима. — Вы очень красивая, моя Екатерина Александровна, — шепнул ей Вадим. Катя глянула на него из-под ресниц. — Я так Вами горжусь, Вадим Андреевич. И мне, кажется, просто завидуют, — вдруг улыбнулась она.
Слово взял командующий флотом. Склодовский тоже встал. — Дорогие друзья, у нас сегодня юбилей замечательного человека и нашего боевого товарища. Поэтому, я не как начальник буду говорить. А как человек, который с тобой, Владимир Максимович, почти всю свою флотскую
